Стрекоза в янтаре
Шрифт:
– Уж не знаю, правда это или нет, но так говорят в народе. Говорят, что у сов нет дырочки в заднице и неоткуда выпускать переваренную пищу – мышей, к примеру. Поэтому они превращают их косточки и шерсть в такие малюсенькие шарики и выблевывают, так как не могут выпустить с другого конца.
– Правда?
– Ну да, правда, так они делают. И по этому признаку можно отыскать дерево, на котором живет сова. Стоит только глянуть под него, и увидишь шарики. Смотреть тошно, что они вытворяют, эти совы, – добавил он и распахнул ворот рубашки пошире. – И все же дырочка у них имеется.
– А ты, оказывается, любознательный мальчик! – рассмеялась я.
– Ясное дело, англичаночка. – Он усмехнулся. – И выпускают они из этих дырочек что положено. Однажды целый день проторчал с Айеном под деревом, чтобы убедиться.
– Да, это уже более чем обычное любопытство, – заметила я.
– Просто интересно было знать. Айен никак не хотел сидеть спокойно, а потому пришлось врезать ему маленько, чтобы не рыпался. – При этом воспоминании Джейми улыбнулся. – И потом мы с ним сидели тихо и дождались, и тогда он схватил пригоршню этих самых какашек, сунул мне за ворот рубахи – и наутек! Господи, он мчался как ветер!
Воспоминание о быстроногом друге юности вызвало печальные ассоциации, лицо его помрачнело; он вспомнил своего зятя, ковыляющего на деревянной култышке. Несчастный потерял ногу в бою.
– Вообще у него, должно быть, просто ужасная жизнь, – заметила я, желая отвлечь Джейми от грустных мыслей. – Я имею в виду короля. Ни секунды уединения, даже в туалете.
– Да уж, себе такого не пожелаешь, – согласился Джейми. – Но он как-никак король!
– Гм… А мне кажется, что за роскошь, власть и все такое прочее приходится слишком дорого платить.
Он пожал плечами:
– Да. Так или иначе, но это судьба. Бог повелел ему быть королем, и выбора у него не оставалось.
Он поднял плед, накинул на плечи, один край засунул за пояс и перекинул через плечо.
– Позволь мне. – Я взяла из его рук серебряную застежку в виде кольца и скрепила края пледа у плеча. Он расправил складки, разглаживая яркую шерстяную ткань пальцами.
– У каждого своя судьба, англичаночка, у меня тоже, – тихо добавил он, не сводя с меня глаз, и улыбнулся. – Хотя, видит Бог, я рад, что мне не надо приглашать Айена вытирать мне задницу. Но я был рожден помещиком, хозяином земли и людей на этой земле, и я должен стараться как можно лучше исполнять свое предназначение.
Он протянул руку и легко коснулся моих волос.
– А потому я обрадовался, когда ты сказала, что мы должны постараться сделать все, что в наших силах. Но больше всего на свете мне хотелось бы забрать тебя и ребенка и уехать далеко-далеко и жить где-нибудь, работая на полях и охотясь на зверя. А вечерами приходить домой и укладываться рядом с тобой спать.
Темно-синие глаза мечтательно затуманились, рука теребила складки пледа, поглаживая яркие клетки с еле заметной белой полоской – знак принадлежности к клану Фрэзеров из Лаллиброха.
– Но если бы я поступил так, – продолжал он, как бы рассуждая про себя, – то та, другая сторона моей души мучилась бы и страдала. Думаю, я чувствовал бы себя предателем. И все время слышал бы голоса своих людей, которых бросил
Я положила руку ему на плечо, он поднял глаза, и на его губах появилась слабая улыбка.
– Думаю, что да, Джейми, – ответила я. – И знаешь, что бы ни случилось… как бы мы ни старались…
Я умолкла, подыскивая слова. И, как часто бывало прежде, грандиозность задачи, стоявшей перед нами, потрясла и лишила дара речи. Да кто мы такие, чтобы вмешиваться в ход истории, изменять не свои судьбы, но судьбы принцев и крестьян, всего шотландского народа?
Джейми взял меня за руку и ласково сжал:
– Мы сделаем все, что в наших силах, англичаночка. И если все же прольется кровь, по крайней мере сможем с чистым сердцем сказать, что она не на нашей совести. А пока будем молиться Богу, чтобы до этого не дошло.
Я подумала об одиноких серых надгробиях на Куллоденском поле, о солдатах Шотландии, что будут лежать под ними, если мы не справимся со своей задачей.
– Да, молиться Богу, – откликнулась я.
Глава 8
Разгулявшиеся привидения и крокодилы
Разрываясь между аудиенциями у короля и повседневной суетой, связанной с ведением дел Джареда, Джейми, похоже, был вполне доволен жизнью. По утрам, едва успев позавтракать, он исчезал с Муртой. Шел проверять новые поставки, вести переучет товаров, посещал доки на Сене, а также обследовал торговые точки, которые, судя по его описанию, являлись не чем иным, как самыми отвратительными тавернами и забегаловками.
– Хорошо хоть Мурта с тобой, – заметила я, утешаясь этим фактом. – Вдвоем меньше шансов вляпаться средь бела дня в какую-нибудь неприятную историю.
На вид этот маленький тщедушный человечек грозного впечатления не производил, но некогда я проскакала с Муртой пол-Шотландии, выручая Джейми из тюрьмы в Уэнтуорте, и не было человека в мире, которому я бы с большей готовностью вверила заботу о сохранности и благополучии мужа.
После ланча Джейми наносил визиты – светские и деловые, их с каждым днем становилось все больше, а затем возвращался в свой кабинет, где просиживал час или два за гроссбухами до самого обеда. Он был очень занят.
О себе я этого сказать не могла. После нескольких дней вежливых перепалок с мадам Вионе, кухаркой, у меня не осталось сомнений насчет того, кто истинная хозяйка в этом доме. Ясно, что не я. Каждое утро мадам заглядывала ко мне в будуар – советоваться относительно меню на день и представить мне список затрат на покупку продуктов. Фрукты, овощи, молоко и масло покупали на пригородной ферме. Оттуда по утрам доставляли все самое свежее; рыбу, выловленную в Сене, продавали с тележек на улице, там же торговали свежими мидиями – сверкающими черными раковинами среди гор увядающих водорослей. Я проглядывала список и все одобряла. Потом благодарила за вчерашний обед, и на этом наше общение кончалось. Иногда у меня просили ключи из связки – открыть буфет со столовым бельем, винный погреб, подвал или кладовую. Все остальное время я была предоставлена самой себе, пока не наступал час переодеваться к обеду.