Стрела Габинчи
Шрифт:
– А вот это хорошо, – сказал Клаус, заметив, что у нескольких домов земляные лесенки ведут к самой воде.
– Что хорошо? – не понял Ригард.
– Хорошо, что у них огороды высоко. Значит, воду таскать нужно.
– А почему бы им внизу огороды не сделать?
– Места мало, да и заливать их весной будет.
– А-а, – кивнул Ригард, хотя ничего не понял. В отличие от Клауса, он за пределами города почти не ориентировался.
Перейдя через озеро по крепкому мосту, они поднялись на главную и единственную улицу
– Я сейчас в обморок упаду, – жаловался Ригард. – Давай уже наниматься скорее!
– Погоди, – отмахнулся Клаус, внимательно приглядываясь к каждому дому и к тому, в каком состоянии находятся посадки в огородах.
Почувствовав чужих, за заборами залаяли собаки. Кое-где на улицу вышли любопытные, но Клаус не обращал на них внимания, он уже наметил нужный дом.
– Вот, смотри, Румяный. Дом богатый, каменный, и черепица новая, в прошлом году поменяна, а огород подсох, уже неделю не поливался. Сюда мы и обратимся, друг любезный.
– Как знаешь, – пожал плечами Ригард, и Клаус свернул к калитке, выкрашенной глиняной краской.
Взявшись за медное кольцо, он стукнул пару раз, но на стук откликнулась только собака, залаяв где-то в глубине двора.
Немного подождав, Клаус постучал еще и увидел, как в окне шевельнулась занавеска.
Приятели стали ждать. Вскоре на высоком крыльце появился хозяин, широкоплечий бородатый мужчина в простой рубахе. Вдруг сильно закашлявшись, он перевел дух и стал медленно спускаться по ступеням.
Клаус с Ригардом переглянулись, оба чувствовали легкое волнение.
Наконец калитка открылась, и они сумели оценить стать хозяина. Парни были рослыми, но хозяин дома обходил их на целую голову, а в плечах был вполовину шире. Его черные колючие глаза скользнули по одежде путников, и только после этого он обратил внимание на их лица.
– Кто такие и чего надо?
– Здравствуйте, – сказал Клаус, кланяясь. – Мы проходили мимо и увидели, что у вас огород не политый, а столько труда вложено – вон как все окучено и дорожки ровные, но теперь все пропадает.
– Полить огород хотите? – после небольшой паузы уточнил бородач и, вздохнув, снова закашлялся и кашлял целую минуту, отчего сделался бледным и долго приходил в себя.
– Сам… Сам бы давно полил, но вот лихоманка навалилась, должно, неделю еще перхать буду…
– В таком случае помощь вам не помешает, – добавил Клаус.
– Не помешает, – согласился хозяин. – А чего хочешь за это?
– Покормите нас хорошо, вот и рассчитаемся.
– Ага. – Хозяин снова вздохнул, но прорывавшийся кашель сдержал. – А что ж так-то? Одежка-то у вас добротная, а денег нету?
– Поиздержались, – сказал Клаус.
– Поиздержались, – повторил Ригард.
– Ладно, заходите.
Хозяин подался в сторону, пропуская работников, потом выглянул на улицу, заставив спрятаться за заборы любопытных, и, вернувшись во двор, закрыл калитку.
– Ну, пойдем огород смотреть, – сказал он, и работники двинулись следом.
После подробного осмотра грядок и подсчета, куда и сколько требовалось влить воды, оказалось, что потребуется шестьдесят ведер, или тридцать походов вниз, к озеру, и обратно.
Дело это было нелегкое, даже Клаус никогда не таскал так много воды, ограничиваясь десятком ведер – пять на кипячение и пять на ополаскивание, правда, до реки в городе было куда дальше, чем здесь – до озера.
Выдав работникам тяжелые деревянные ведра, хозяин ушел в дом, а Клаус и Ригард стали спускаться к озеру.
– Эх, завянем мы с такой работой! Шестьдесят ведер – это ж руки отвалятся! – начал паниковать Ригард.
– Сделаешь десять ходок, а я двадцать.
– Я и одной-то не смогу сделать, я ж не такой, как ты, – двужильный. Я лишь картошку иногда подтаскивал, но только до осла, а потом – от осла до дома бургомистровского, там работники принимали.
– Ничего не поделаешь, хорошая еда стоит дорого. А еда у этого хозяина хорошая.
– Почему ты так решил?
– Потому, что он здоров и широк в плечах, а такие люди едят хорошо. Да и хозяйство у него вон какое: и свиньи, и гуси, и куры…
Они спустились к добротно сбитым мосткам, и Клаус, чтобы сэкономить силы Ригарда, сам зачерпнул для него воды.
– Иди и не торопись, чтобы не плескать на дорожку, а то ходить будет скользко. Понял?
– Понял.
– Ну иди.
23
Пока работники таскали в огород воду, хозяин присматривал за ними в окно. Тот, что посуше, действовал умело, не спотыкался и еще помогал второму, перехватывая его ведра, чтобы правильно вылить, а из его напарника работник был никудышный. Лицо его скоро стало красным, и он часто отдыхал, ставя ведра на землю, в то время как его товарищ работал не останавливаясь.
Свои куртки работники повесили на ограду, глядя на них, хозяин дома покачивал головой, повторяя:
– Хорошие кафтанчики, ох и хорошие кафтанчики! А сапоги-то, сапоги тоже отменные, качество парадное – полковникам такие носить, а не этим мозглякам… Только полковникам…
Отойдя от окна, хозяин снял с полки деревянную коробку, открыл крышку и, заглянув внутрь, слегка потряс ее. Фиолетовые кристаллы заиграли на свету, доказывая, что они в полной готовности – только насыпь.
– Нет, так нельзя, – покачал головой хозяин и, закрыв крышку, поставил коробку на место. Потом вернулся к окну и, снова посмотрев на работников, вздохнул. – Кабы не хвороба, сам бы все сделал, а так…
Подумав еще минуту, он махнул рукой и, выйдя во двор, двинулся в сторону соседского дома, а подойдя к забору, разделявшему два хозяйства, крикнул: