Стрела гламура
Шрифт:
— Тетю, — поправила я. — Кольцо-то женское.
— Дядю, тетю — какая, мать их, разница?! — Анатолий вскочил, открыл шкафчик, погремел посудой и вытащил картонную коробочку с надписью: «Мазь от простуды». Из аптечного пузырька вытряхнул на ладонь перстень и протянул мне:
— Возьмите ваше кольцо! И в следующий раз бриллиантами не расшвыривайтесь, нечего искушать простых людей! У меня, чтоб вы знали, дочка школу заканчивает, в университете учиться хочет, а там даже с отличников-медалистов спонсорский взнос просят, пятьдесят
— Это не мое кольцо, а покойной Зинули, — тихо сказала я, рассматривая украшение.
В бриллиантах я не разбираюсь, у меня их никогда не было. Оценить стоимость маленького прозрачного камешка я не могла, а в целом перстень мне не понравился. Скучный какой-то, самый обыкновенный! А вот внутренняя поверхность кольца меня очень заинтересовала. Там имелась гравировка, четыре маленькие аккуратные цифры и точка между ними: 02.02. Явно дата: второе февраля!
«Подарок по особому поводу!» — вспомнила я слова Зинули.
И не выпуская кольца, свободной рукой полезла в карман за мобильником.
— Слушаю! — буркнул Лазарчук.
— Серега, вы нашли паспорт Курихина? — спросила я.
— Не было у него с собой паспорта, дома оставил.
— И у Зинули не было?
Пауза. Капитан немного посопел в трубку, потом спросил:
— У тебя случилось озарение?
— Похоже, что так, — со скромной гордостью ответила я. — Выясни, чем было знаменательно для Зинули второе февраля.
— Уже выяснили, — неохотно признался капитан. — Второго февраля сего года Зинаида Викторовна Беликова вступила в законный брак с Андреем Петровичем Курихиным. В паспорте у нее штамп стоит, все честь по чести. Ты-то как догадалась?
— Что они с Андреем Петровичем поженились? Да Зинуля сама мне намекнула, — объяснила я. — А главную подсказку дал Анатолий.
Я выключила трубку, спрятала ее в карман и вернула кольцо Анатолию:
— Сейчас сюда примчится капитан Лазарчук, отдайте ему это сокровище и скажите, что совершенно случайно нашли его в снегу буквально час назад. А про дочку, которая хочет учиться в дорогом университете, не упоминайте!
— Спасибо, — тихо сказал Анатолий, принимая кольцо.
Прятать его он не стал, положил на чайное блюдце.
— На блюдечке с голубой каемочкой! — пробормотала я, имея в виду, как легко мне далась разгадка.
Торопясь поделиться ею с подругой, я не стала задерживаться в сторожке. Уходя, в дверях столкнулась с Лазарчуком, дипломатично сказала:
— Ну, не буду вам мешать! — И удалилась.
21
Оперов, если не считать прибившегося к ним Лазарчука, было трое, и они вынуждены были беседовать с нами в две смены. В первую очередь допрашиваемых попали обитатели большого дома — Катерина, Дина и Семендяев. Остальные терпеливо ждали возможности ответить на каверзные вопросы сыщиков.
Выйдя из сторожки, я увидела живописную группу,
— А почему это ты в перчатках?
— Потому что зима! — ответила я, недоумевая, к чему такой странный вопрос. — Летом буду без перчаток, обещаю.
— А мы уже! — сказал Колян и вынул руки из карманов, показав мне голые ладони.
— Закаляетесь? — поинтересовалась я и посмотрела на Масяню.
Ребенок был в варежках, очевидно, его к эпизодическому моржеванию не привлекли.
— Нет! — яростно выдохнула Ирка и хлопнула себя по бокам, как пингвин. — Просто банда Лазарчука конфисковала все перчатки, которые имелись на даче!
— Это кто банда? — раздался за моей спиной сердитый голос.
Серега с хрустом протопал по снегу, обошел меня и встал перед Иркой, уперев руки в бока. Вдвоем они смотрелись, как пара пингвинов, выясняющих отношения на птичьем базаре.
— Это оперуполномоченные РУВД вам банда?
— Лазарчук! Тебе не совестно? — вскинулась Ирка. — Сам-то, глядите, в перчатках!
— Ладно вам, не ругайтесь! — примирительно сказал Колян. — Ну, забрали у нас перчатки, ничего страшного. Осталась целая куча шерстяных носков, можно временно натянуть их на руки, как варежки. Носки-то у нас не заберут, надеюсь?
Он с легким беспокойством посмотрел на Серегу.
— И носки не заберут, и перчатки вернут, — вздохнул тот. — Тех перчаток, которые нам нужны, среди них не оказалось.
Он стянул свои собственные кожаные перчатки и великодушно протянул их Ирке.
— Надень пока.
— Спасибо. — Она поспешно утеплилась, гулко хлопнула в ладоши и спросила: — А можно узнать, зачем вам вообще понадобились перчатки в таком количестве?
— Наверное, где-то остались их отпечатки? — предположила я. — Дай угадаю: на пистолете, да?
— На пистолете, на пистолете. Только не отпечатки, а рельеф вязи, — косо взглянув на меня, неохотно ответил капитан.
— И его, этот рельеф, можно, как это у вас говорят, идентифицировать?
— Можно провести сравнительное исследование, но только при наличии самих перчаток, — объяснил Лазарчук. — Нет перчаток — нет исследования. Нет исследования — нет экспертного заключения. Нет экспертного заключения — нет улики.
Он сунул зябнущие руки в карманы и ушел в большой дом, но, едва скрывшись за дверью, снова выглянул и призывно махнул рукой:
— Эй, вы, трое! Давайте сюда, для предметной беседы!
— Извини, но нас не трое, а четверо! — крикнула я в ответ, показав на Масяню.