Стрела и кольцо
Шрифт:
Стрела не ответил. Тропинка вывела их к одному из домиков. Там стояли братья Валя и Зина с пакетами. Чуть поодаль курили Махно с Барракудой. Братья ушли за продуктами, а Стрела с Краковским остановились. Через минуту к ним присоединились Махно и Барракуда.
– Как там наши? – одновременно спросили они у Краковского.
– Всё в порядке, – успокаивающе ответил Краковский, – ваши родители живы. С ним всё в порядке. Но за вашими домами всё ещё следят.
– А чё, Арбат? – тихо спросил у него Барракуда.
Краковский обвёл всех троих сочувственным взглядом.
– Убит. Убита его жена, и мать с отцом.
– Я виноват, – с отчаянием пробормотал Барракуда, – звал его по имени когда ресторан бомбили. Касым услышал. Я…
– Теперь уже понту нет бить себя в грудь, – перебил его Махно, – обратно их не вернёшь.
– А Матвеевы? – внешне спокойно спросил у него Стрела.
– Убили в квартире. Про автоцентр я уже рассказывал. Теперь там рулят Малхаз с Аликом «Македонским». Они приезжали туда вместе с Касымом. После них туда приехал Прохоров из ФСБ, и Вишняков. Кстати, по поводу Вишнякова, – Краковский устремил на Стрелу хмурый взгляд, – ты без меня с ним разговаривал?
Стрела утвердительно кивнул.
– Просил узнать, где бригады «Синего» и «Большого» сидят.
– Да разве можно было с такой мразью договариваться? – упрекнул его Краковский и продолжал с отчётливым укором в голосе, – они тебя как дурачка развели. Дали ударить по бригадам. И Алик поэтому звонил Мазуру. Замазали вам глаза и ударили. Вполне вероятно, что и Арбата с Барракудой отпустили по той же причине. Вишняков мог всё рассказать Прохорову. Уж после того ка кони вместе появились в автоцентре в этом не приходится сомневаться. Меня надо было спросить, Стрела, меня.
– Сейчас уж поздно об этом думать, – не повышая голоса, ответил ему Стрела, – у нас другие дела будут. А про Вишнякова и я догадывался. Он у меня в списке.
– В каком ещё списке? – насторожился не только Краковский, но и Махно с Барракудой.
– Ударить хочу!
– Ударить? – Краковский коротко засмеялся и указывая на Махно с Барракудой, поинтересовался. – Три человека. С такими силами ты собрался идти против Малхаза и Алика «Македонского»? Я уж не говорю о Вишняковых и Прохоровых. Ты хотя бы представляешь, какая сила за ними стоит? Они тебя без напряга раскатали, когда у тебя серьёзные силы были. Хочешь совет? Берите деньги и уезжайте подальше, туда, где вас никто не найдёт. В противном случае вы все обречены.
– А я не говорил про Малхаза и Алика «Македонского», – спокойно возразил Стрела.
– А тогда о чём ты говоришь? – недоумённо спросил Краковский.
– Они были не одни. Решение принималось на воровском Сходняке.
– Ты хочешь выступить против всего криминального мира? – поразился Краковский.
– Нет, я хочу уничтожить весь криминальный мир!
Глава 3
ПЕНЗЕНСКАЯ ОБЛАСТЬ
Весь день до самого вечера, Краковский, Махно и Барракуда, с опаской посматривали на Стрелу. Внешне он казался совершенно невозмутимым, но им казалось, что после смерти Насти он всерьёз повредился в уме. А что оставалось думать после таких слов?
Однако, вскоре, им пришлось изменить своё мнение. Это произошло после приезда Хапуги. Хапуг привёз с собой ещё десять человек.
Он лично познакомил всех и рассказал причину, по которой все они решил приехать. Все эти разговоры и представления заняли не больше часа. По истечении этого времени, Стрела повёл всех за собой в центр лагеря «для базара», как выразился он сам.
Ребята расселись возле сосен и устремили вопросительные взгляды на Стрелу. Стрела тоже сидел на земле, облокотившись спиной о ствол дерева, и по привычке держал руки на коленях. На ногах оставался только Краковский. Его терзало любопытство. Он, возможно больше всех остальных хотел услышать мысли Стрелы. По его собственному убеждению, положение – что для одних, что для других являлось тупиковым и не могло иметь решения.
– Тема одна, братва, – заговорил Стрела прохаживаясь взглядом по своим новым друзьям, – как вопрос будем решать. Воры нас всех приговорили. Спрячемся – найдут и будут отстреливать как крыс. Начнём рамсовать – нас раскатают.
– Мы с тобой Стрела! Говори что делать! – раздались громкие голоса.
– Мы как ты, Стрела, – поддержал других Хапуга.
– Мы тоже! – подали голоса Махно с Барракудой.
Стрела обвёл всех горящим взглядом.
– Слушай сюда, братва. Я движняк конкретный начинаю. Мне нужны пацаны без тормозов. Против воров пойдём. Кто хочет со мной пусть остаётся. Кто не хочет, бабок дадим, пусть жизнь свою устраивает. Время до утра. Хапуга, Махно, пацанам стол организуйте. Они с дороги.
Краковский только и мог покачать головой. Он ожидал нечто вроде того, о чём сказал Стрела. Стрела же тем временем, сам подошёл к Краковскому.
– Базар есть, Стас!
Они зашли в избу и сели за стол. Впервые за этот месяц Краковский видел у Стрелы горящие глаза. Но это была надежда безумца о чём он собирался сказать, но Стрела опередил его.
Ударим один раз, но так, что вся страна услышит, – тихо сказал ему Стрела.
– Сходняк? – до Краковского наконец дошёл смысл того что затеял Стрела.
Стрела утвердительно кивнул.
– Нанесём удар, когда все воры соберутся на Сходняк.
– Ты хотя бы понимаешь, о чём говоришь? На Сходняке собираются по сорок, пятьдесят воров в законе. Они всю страну контролируют. У каждого по несколько машин охраны, а это как минимум пятьсот вооружённых людей. Потом, таки встречи отслеживаются органами внутренних дел и ФСБ. То есть, чтобы прорваться на Сходняк, вам нужно будет пройти их всех. И то же самое придётся сделать, чтобы выйти обратно. По сути это три линия обороны. Каждый из этих уровней накроет вас в течение пяти минут, если не раньше. Здесь армия нужна, а вас человек пятнадцать. Дело не то чтобы безнадёжное, а совершенно бессмысленное.
Стрела его спокойно выслушал, а потом так же спокойно спросил:
– А если получится?
– Если получится, ты получишь контроль над всеми преступными группировками. Станешь крёстным отцом русской мафии, – насмешливо ответил Краковский. – Но не получится. Такого никто никогда не делал и никогда не сможет сделать. Обычно бьются один на один или на худой конец, одна группа против другой.
– Я просто хотел жить, как мне хочется, – с горечью произнёс Стрела, – создать мой маленький мир, справедливый мир. Я дрался, когда били слабых, убивал – когда пытались этот мир отнять. Жизнь такая, а я не хотел уступать, но никогда и не хотел занять кресло, таких как Алик «Македонский». Но сейчас всё изменилось, Стас. То что я делал было неправильно. Этих тварей надо было давить, а не с другими бригадами воевать.