Стрела в печень
Шрифт:
Следующим генералом, коего начал учить логистике Брехт, был шотландец. Джеймс Фрэнсис Эдвард Кейт (James Francis Edward Keith), также известный в Российской империи, как Яков Вилимович Кейт.
Личность сия была Брехту известна. Муалим!!! В смысле — учитель. Образно выражаясь. Брехта, когда в иоанниты принимали, то заставили изучить масонские летописи что ли, что велись в России. Так вот именно этот Кейт и был основоположником масонства в России. Значится в масонских записях Яков Вилимович в 1732—1734 годах в качестве мастера петербургской ложи. А Петербург был столицей снова уже. В 1732 года в Реальной истории Анна переберётся в Санкт-Петербург. За четыре года дороги и улицы Северной пальмиры зарастут травой, дома начнут разрушаться. Там было наводнение в 1729 году, кажется, или в следующем году, и никто после этого дома не ремонтировал и не сушил. Хозяева-то все в Москве
И по планам Брехта возвращать столицу в рассадник туберкулёза не входило. А с другой стороны, бросать с таким трудом отвоёванный у шведов и болот плацдарм на Балтийском море нельзя. Чего делать? Порт? Там порт есть. Более того, чтобы перенаправить корабли и финансовые потоки в целом Пётр, который первый, ввел огромные пошлины на товары ввозимые и вывозимы через Архангельск и уменьшил их до минимума в Санкт-Петербурге. Получилось. Захирела торговлишка через Архангельск. А теперь и Петербург захирел. А если столицу перенести в Ригу и портом главным сделать её, то Питер просто кончится, превратившись в город призрак. Да адмиралы сейчас получили пинка и начали новую судостроительную компанию, старые сгнившие корабли разбирают и новые начали уже строить и в Петербурге, и в Риге, и в Архангельске, но чтобы спасти Питер этого мало.
Брехт уже больше месяца решал эту головоломку. Ситуация плохая, с какой стороны на неё не посмотри. Бросить Петербург на произвол судьбы и лишишься русского выхода в Балтику и неплохой логистической цепочки с Невой и всякой Ладогой. Да и жалко вбуханных туда денег. А если его развивать, то и чахотка, или туберкулёз там будет развиваться.
Ничего в голову не приходило. Одно понятно — рассадника туберкулёза не надо. А следовательно — столице там не бывать.
Так Кейт для обучения Логистике был отправлен с батальоном Семёновского полка в Петербург. А оттуда должен пригнать в Москву батальон Ингерманландского пехотного полка. Тут следует отметить, что создаваемые как пехотные полки Преображенский и Семёновский сейчас по существу являются кавалерийскими. Практически у каждого есть лошадь. Так что поведёт в Питер генерал шотландский кавалерийский — драгунский батальон, а возвращать по осенней распутице пехотинцев и артиллеристов, Брехт дал ему поручение всю артиллерию полка доставить в Москву вместе бомбардирской ротой. Пора было начинать заниматься артиллерией.
Что такое единорог Шувалова Брехт знал отлично. Сейчас ещё лет двадцать до его изобретения, а изобретатели под стол пешком ходят. Придётся самому. Там же ничего сложного. Как заряжают гаубицы сейчас? Просто берут мешочек с порохом и рукой суют его в ствол гаубицы и располагают там точно по центру, иначе может плохо всё кончиться. Из-за этого длинна ствола орудия равна длине руки человека. А чего придумал изобретатель шуваловского Единорога капитан Данилов? Просто до безобразия. Канал ствола сейчас у гаубиц цилиндрический на всем протяжении. А Данилов конец его сделал коническим, удлинил ствол и придумал банник. Палка, которая пропихивает мешочек с порохом до самого конца ствола, а так как конец ствола конический, то мешочек с порохом самоцентрируется. Вуаля, и ствол можно сделать длиннее. И даже тоньше. Ещё нужно с маленьких колёсиков на большие перейти. Не проблема. Ещё нужно всяких единорогов, львов и прочих туров запретить литейщикам на ствол лепить. Никак единорог стрелять не помогает орудию. А только весу добавляет и сложности при отливке, а значит и цену орудия. Украшайте, если хочется львами и единорогами знамёна, а пушка должна быть пушкой, а не игрушкой.
Глава 12
Событие тридцать второе
Я не знаю какой результат принесёт мне реклама, но даже если я заработаю доллар — я вложу его в рекламу. Генри Форд
На отливку Царь-колокола пришли поглазеть все, кто… билеты купил. А чего, казна пуста, а нужно кучу хотелок в металл и камень превращать. Сто рублёв с титулованного зрителя. Если ты барон, граф, али тем паче князь или герцог, то быть добр — отдай сто рублёв. Если ты простой дворянин, то пятьдесят рублей вход. Для купцов первой гильдии, тоже сотня, всех следующих
Брехт, когда предложил этот аттракцион невиданной щедрости провести, то вся царская родня на него, как на придурка, смотрела. Типа, да кто же будет какие-то деньги платить, чтобы такую хрень посмотреть. Тем более, что деньги не «какие-то», а ого-го какие.
— Пятьсот рублёв, ты радость моя здоров ли? — даже Анхен не поверила в осуществимость затеи.
Наивные албанские юноши и девушки. А пиар, а технологии двадцать первого века.
Напечатали листовки и расклеили, дали денег глашатаям всяким и кричать заставили, пустили слух, что почти все билеты кончились уже и вот последние распродают. Преображенцам с Семёновцами сказали, что медаль можно носить на мундире на колодке и что при рассмотрении замещения вакансий на следующий чин, обязательно на медаль обратят внимание.
Когда начался ажиотаж и с билетами, и с медалями, то Брехт почти готовый к тому, приказал на монетном дворе отчеканить ещё сто бронзовых медалей и двадцать золотых, так и эти все в драку ушли. А то — здоров ли? Здоровей не видали.
В итоге собрали полмиллиона рублей без малого. Это при бюджете годовом Российской империи за прошлый год в семь с небольшим миллионов рублей. Окупили всю медь, олово и уголь, ещё и останется. Получили десяток очень приличных лошадей. Французский посол только мерина привёл. Сучонок. Ну, смерть его будет страшна. Зря он это. Звали этого мусью, не пожелавшего скинуть парик, Маньян. Чуть ли единственный был при заливке в парике. Даже немецкие всякие и английский посланники, подражая московской моде, парики поснимали, а этот барашком вырядился.
Шетарди, про которого в «Гардемаринах» рассказано, ещё нет, он только через девять лет появится, и именно он будет одним из главных заговорщиков при свержении Анны Леопольдовны. Ну, теперь всё пойдёт быстрее, может и не попасть Шетарди в Россию. Ему приписывают введение у нас моды на шампанское. Скорее всего — правда, так как Брехт этого напитка вообще не видел ещё в стране.
Как там было: «Пелёнки шепелявого заполоскали». Да, все французы картавые. Маньян не исключение.
Вообще с Францией у России уже сейчас натянутые отношения, хоть войны за польское наследство ещё два года ждать. Потому, у этого Маньяна статус не посланника, а поверенного в делах (charge d’affaires). А начнётся война и вообще нужно будет разорвать дип отношения. И нужно обязательно пленных побольше захватить и продать потом за огромные деньги, а не станут выкупать несколько человек отправить по частям. Пленных можно прилично набрать, они ведь большую эскадру к Данцигу пришлют, пару десятков линейных кораблей. Там человек по двести — триста на корабле и плюс две с лишним тысячи десанта. Ох, сколько коней придётся Людовику пятнадцатому прислать. А потому что нефиг.
В Реальной истории первая заливка царь колокола закончилась полным фиаско, две из четырёх печей протекли. От горя старший Моторин помер. Ну, как-то так в книгах пишут. Не будет больше тех книг. Брехт приказал печи сложить с более толстыми стенками и всё тщательно десять раз проверить. И воду приготовил в больших бочках. А то ещё хлынет металл на трибуны.
Кочегарили печи с полуночи, и металл был готов к двум часам дня. Брехт сам принял участие в «дразнении». Это в расплавленную бронзу суют берёзовые палки. Бронза при этом плюётся, булькает недовольно, рычит и свистит, обижается, что её дразнят. Делается это не для потехи зрителей. Нужно выжечь в металле кислород, а то металл будет пористым, в раковинах.
— Ну, Иван Фёдорович, начинайте! — Брехт через закопчённое стеколко последний раз заглянул в одну из печей. Шлак сняли, зеркало металла чистое. Ну, и Иван Яковлевич чуть попрогрессорствовал, соорудил у каждой печи при поступлении металла в раздаточную чашу систему шлакоуловителей. Опозориться перед народом нельзя. Такие деньги заплачены.
— Бей лётки! — перекрикивая шум с трибуны завопил Моторин и схватился за сердце.
— Ей! — Моторин застыл с открытым ртом и схватился за грудь.
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
