Стрелкотня
Шрифт:
Вот теперь моя очередь молчать и смотреть на них. Надо, надо найти слова, вот только какие? Андрей прав, в плане реалистичности нынешние игры шагнули далеко… и лишь полному идиоту придёт в голову делать из этого вывод, что каждый второй геймер – потенциальный убийца.
А каждый третий ещё и танкист, ага.
Вот только там у тебя экран и мышка, а здесь – боевое оружие. Пахнет порохом, дёргает отдачей и превращает мишени в решето с той же лёгкостью, что и живое тело – в… неживое.
А что будет, если такой же абстракцией
Вон, на той неделе очередной «колумбайн» все новостные ленты забил… и сколько ещё таких будет? Это же выглядит так легко. Ствол в руки – и вперёд, мстить миру за неведомую обиду.
Что творится в голове у таких «школьных стрелков»?
А что в ваших головах?..
Думай, Макаренко-младший, думай, ищи слова!
– Окей, понимаю, – вздыхаю я. – Да, абстракция, пиксели, бумажки. Но где та тонкая грань, за которой уже будет всё… по-настоящему?
Нато смотрит на меня… очень странно. И это сбивает с толку.
А ещё лёгкий запах гари. Нет, не пороха, обычной гари… Да не, глюки какие-то. Или просто кондей хватанул что-то с улицы.
– Да не будет никогда по-настоящему! – с лёгким испугом вступает Пикачу. Вот её, кажется, единственную проняло сейчас. – Ну мы же не убийцы, мы… спортсмены!
– По-настоящему – это только на войне. Для защиты мирного населения! – убеждённо добавляет Глебка. Ох уж эти юные патриоты.
Интересно, они-то ту новость видели? Или промотали, едва скользнув взглядом?
…или открыли с профессиональным интересом: ну-ка, а из чего стрелял?
Вздыхаю. Набираю полную грудь воздуха и медленно, спокойно, внятно говорю:
– Поймите. Из вот этого оружия – убить очень легко. Возьмите пистолеты, подержите их в руках, почувствуйте их вес. Одно нажатие на спуск – и одной смертью в мире больше. Предельно простая арифметика. Вы чувствуете ответственность за то, что взяли оружие у руки? Хоть тень ответственности?!
Молчат, паразиты. Руки удобно лежат на пистолетных кобурах – ПРИВЫЧНО. Привычная тяжесть на бедре, привычное знание о том, как выхватить оружие, как встать, как навести на цель, нажать на спуск…
Как их заставить прочувствовать реальность всего этого?
Взглянуть на нашу «стрелкотню»… по-новому?
Совсем по-новому.
– Ладно. Давайте проведём мысленный эксперимент. Допустим, вы оказываетесь… в замкнутом пространстве. Связи нет, света нет, уйти нельзя, зато оружие в руках. А в темноте впереди есть… другие люди. Тоже вооружённые. Они знают о вас – и договориться с ними не выйдет.
Что за шум в квестовой зоне? Вроде, там никаких мероприятий быть не должно сегодня. За гулом вытяжки не слышно, но… Надо сходить проверить. Чуть позже.
– Просто представьте. Так просто решить проблему, да? Ведь у вас есть оружие…
Глебка смотрит задумчиво, словно мысленно уже целится. Нато почему-то бросает
– И у них оружие тоже есть. А между вами – темнота и тишина. Пока что.
Андрей смотрит всё ещё скептично, с ноткой превосходства. Эй, парень, я не оспариваю твоего лидерства в группе, не надо самоутверждаться за мой счёт… Я ваш инструктор. Это другое. Другая весовая категория.
Мигнули лампы. Что за скачки электричества, гроза где-то разыгралась, что ли? Ладно, зонтик у меня в машине есть, а кеды… ну, дома просушу. Потом. Не страшно.
– …И прежде, чем вы все сейчас откроете мысленный огонь по противнику… прочувствуйте одну простую вещь.
Славин взгляд меня откровенно пугает. Но вида подавать нельзя, совсем нельзя, давай, Макаренко-младший, соберись!
Каждое моё медленное слово разносится по тиру:
– Любой выстрел – вызовет ответный огонь. А он – ответный огонь на ответный огонь. И в таких условиях ваш – да, твой, Андрей! Или твой, – ловлю напряжённый взгляд Глебки, – или даже твой… – Дашка сама отшатывается от моего взгляда, – да, твой выстрел породит… кровавую бойню.
Несколько секунд царит разбавляемая только гулом вентиляции тишина – внутренние аплодисменты, товарищ инструктор, кажется, кого-то проняло!.. А потом эту самую тишину как ножом вспарывает вой сирены.
Пикачу шлёпается на пол – как стояла, так и села с квадратными глазами. Очки в процессе слетают.
Глебка дёргается к Пикачу, Андрей к Нато, Слава к Андрею.
Лампы ещё раз мигают – и гаснут. Сирена надрывается ещё пару секунд, а потом по ногам ударяет грохот – и снова нас охватывает тишина. Нет, не так. ТИШИНА.
Вентиляция молчит.
Чёрт.
Я знаю, что это за сирена и что за грохот, хотя никогда в жизни не слышал.
Никогда! Слышите, никогда! Не организовывайте тир в бывшем заводском бомбоубежище!..
Особенно в том, которое заботливо оборудовано автоматическим гермозатвором.
Твою мать.
Один за другим на телефонах ребят зажигаются фонарики – пять белых лучей. Нет, один луч мощнее – Глеб достаёт нормальный фонарь.
Немного медлю, потом достаю свой телефон, включаю тоже, и шестой луч присоединяется.
Поздравляю, Макаренко-младший, вот ты влип… все вы влипли.
Почти как в лифте, только хуже.
Самый обычный день. Андрей
Телефон на столе подпрыгивает и издаёт стук воткнувшейся в мишень стрелы, оповещая о новом сообщении в стрелковом чатике, шутливо обозванном в своё время «Стрелкотнёй».
«Выезжаю! до встречи на точки :)»
Это Глебка…
И следом за телефоном подпрыгивает на стуле сам Андрей: «Блин!.. Что, полчаса уже прошло?!»