Стрелок-2
Шрифт:
Новый знакомый не обманул. Переделка была осуществлена довольно быстро и свелась к установке под цевьем карабина металлического штыря, соединенного тягой со скобой Генри. С другой стороны, перед дульным срезом помещалось кольцо, а возвратно-поступательные движения обеспечивались навитой вокруг него пружиной.
— Это всё? — недоверчиво спросил Пётр Викторович, когда его позвали в цех.
— Нет, что вы, — устало усмехнулся Дмитрий. — Ещё патроны нужны и, возможно, регулировка.
Получив требуемое, он зарядил укрепленное в тисках оружие и, убедившись, что на линии огня никого нет, нажал на спуск. Винтовка выстрелила и вырвавшиеся на свободу пороховые газы заставили дернуться кольцо, а вместе с ними и штырь с тягой. Та, в свою очередь, потянула за скобу, и оружие перезарядилось, выбросив отстрелянную гильзу. Сделав ещё пару выстрелов и убедившись, что механизм работает как надо, «изобретатель» ухмыльнулся и, нажав на спуск ещё раз, не стал его отпускать. «Бах-бах-бах» и карабин, на глазах изумлённой публики, выпустил весь магазин.
— Примерно так!
— Чёрт возьми! — только и смогли сказать в ответ Барановские.
Рабочие и мастер, помогавшие в работе, тоже заметно воодушевились, но говорить ничего не стали, очевидно, не желая оскорблять господский слух приличествующими случаю выражениями.
— Простите, Дмитрий, как вас… — спросил Пётр Викторович, когда демонстрация закончилась, и они вернулись в кабинет.
— Дмитрий Николаевич Будищев, — ещё раз представил молодого человека Владимир.
— Прекрасно. Так вот, господин Будищев, я, пожалуй, готов взять вас к себе на службу. У вас определённо светлая голова и нетривиальный взгляд на вещи. Кстати, что вы ещё умеете?
— Ну, вообще-то я электрик. В смысле, гальванёр.
— Замечательно! Вы просто находка какая-то. Теперь я понимаю, зачем мой двоюродный братец ездил за вами в такую даль. А что у вас с документами?
— Да нормально у меня всё, если не считать, что я числюсь на действительной службе и нахожусь в отпуске по ранению. Кстати, скоро мне предстоит пройти врачебную комиссию…
— Ну, этот вопрос, я полагаю, мы решим.
— А зарплата какая?
— Как вы сказали — зарплата? Вероятно, сокращенное «заработная плата»… Интересное словосочетание и, пожалуй, верное. Ну, обычное жалованье для гальванёра составит… скажем, пятнадцать рублей в месяц. Согласны?
Физиономия Будищева достаточно ясно показала, что он думает по поводу российских предпринимателей вообще и господ Барановских в частности.
— Только для вас — двадцать! — правильно истолковал его взгляд Пётр Викторович.
— Владимир Степанович, — обратился к младшему компаньону Дмитрий, — вы говорили, будто по-немецки шпрехаете?
— Да, а что?
— А как по-ихнему будет «крохоборство»?
Услышав этот пассаж, кузены сначала остолбенели, а потом дружно расхохотались.
— Нет, я не могу, — держась за живот, смеялся фабрикант. — Положительно, вы мне нравитесь! Ладно, где наша не пропадала. Для начала положу вам четвертной, а там видно будет. За каждое ваше изобретение, нашедшее применение — премия. Соглашайтесь, больше у меня только мастера получают.
— Уговорили, — кивнул Будищев. — Для начала, так для начала. И кстати, первый образец автоматического оружия я вам уже представил. Что вы там о премии говорили?
— Да вам, как я посмотрю, палец в рот не клади! Однако же, я говорил об «изобретениях, нашедших применение», не так ли?
Договорив, Барановский-старший снисходительно улыбнулся, однако смутить собеседника ему не удалось. Молодой человек лишь пожал плечами в ответ.
— Так ведь применение найти не проблема. Генералы ведь в оружие, перезаряжаемое силой выстрела, тоже не верят? Вот и покажите им!
— Хм, как я посмотрю, у вас на всё есть ответ! — нахмурился предприниматель, но тут же улыбнулся и достал из портмоне трехрублевый билет. — Впрочем, работу вы действительно сделали, причем — в срок, так что держите.
Любой мастеровой принял бы деньги из рук хозяина с поклоном, но Будищев просто взял купюру и сунул её к себе в карман.
— Когда приступать к работе?
— Вот это — деловой разговор! Даю вам день на обустройство, а послезавтра выходите.
— Как скажете.
— Ну, вот и замечательно, — широко улыбнулся фабрикант, затем помялся, будто хотел что-то спросить, но так и не решился.
— Что-то не так?
— Нет, что вы, — смутился Барановский. — Просто… это вас в полиции?
— Фингал-то? — правильно понял вопрос Дмитрий. — Так это отец Питирим постарался.
— Какой ещё отец Питирим?!
— Священник в нашей деревне.
— Господи, час от часу не легче! А с ним-то что?
— А что ему сделается? — пожал плечами молодой человек. — Здоровый, зараза!
— Гхм. Надеюсь, здесь вы не станете конфликтовать с церковью?
— Ни в коем разе! — Будищев сделал самое честное лицо, на какое только был способен.
Глава 2
Вскоре рабочий день подошел к концу, о чём тут же оповестил очередной гудок. Разнорабочие кинулись убирать цех от стружки и прочего мусора, накопившегося за смену, а мастеровые, сложив инструменты, потянулись к выходу. Те, что помоложе, ещё пытались переговариваться или даже беззлобно подшучивать друг над другом, но люди более степенные, вроде Филиппова, в этих забавах участия не принимали и шли домой.
— Степаныч! — окликнул старика мастер.
— Чего тебе, Никодимыч? — устало отозвался машинист.
— Да вот человека надо бы на квартиру устроить. Не подскажешь ли, к кому можно?
Аким Степанович наклонил голову и обстоятельно осмотрел стоящего рядом с мастером молодого парня, в котором тут же признал умельца, сделавшего из хозяйского ружья адскую машину для убийства. Отметив про себя нахальный взгляд и щегольские усики, мастеровой поморщился и коротко отрезал:
— Не подскажу!
— Да он заплатит! — попробовал новый аргумент мастер, которому хозяин велел помочь новичку с обустройством.