Стрелок
Шрифт:
Все это время девушка молчала, но ее лицо говорило выразительнее любых слов. Недоверие сменилось изумлением, превратившимся в восхищение, близкое к бурному восторгу. Яркие янтарные глаза лихорадочно блестели. Пухлые девичьи губы расплылись в блаженной улыбке, а руки без конца прикасались к сверкающим изгибам.
— Красивые, как у тебя, — пропела Мила, с явной неохотой пряча крылья.
— Мои — обычное колдовство.
— Но я же видела их, — не соглашалась та. — Чувствовала их тепло.
— Я сын колдуна, сестренка. Сотворить крылья для меня обычная шалость. Твои же
— Как ты узнал о Кирше? Ведь он твой отец?
— Он спас мне жизнь, — кивнув, ответил Стрелок. Он обнял девушку за плечи, натянул футболку, накинул плащ. Мила немного поколебалась, но все же просунула руки в рукава и застегнулась. Мгновенно Стрелок помрачнел, отошел от нее.
— Что случилось? — насторожилась Мила.
— Мы отвлеклись, а время не стоит на месте, — жестко заметил Стрелок. Сказочный момент воссоединения семьи был разрушен коварной реальностью.
— А еще минуту назад ты называл меня сестренкой, — печально вздохнула девушка, направившись следом за Стрелком к выходу из пещеры.
— Ничего не изменилось, — бросил он, не оборачиваясь, и вышел на крутую лестницу. — Но лучше поторопиться.
Стоя на круглой площадке, он взглянул в ночное небо. Над самым горизонтом висела полная луна, окруженная розовым ореолом.
— Завтра будет метель, — добавил он мрачно и принялся спускаться.
Мила едва поспевала следом, балансируя на узких ступенях подобно канатоходцу. Не сбавляя темп, Стрелок оглянулся на нее, когда они оказались в мрачном ущелье, сотканном изо льда. Они обходили огромные сосульки, растущие из трещин по ногами. Пригибались под неожиданно вылетающими из обледенелых стен ущелья ледяными стрелами. Уворачивались от камнепадов и ускользали от смертельных ловушек, скрытых под тонким льдом. И только когда они в последний момент выскользнули из сдавливающего их в каменных объятиях ущелья, Стрелок дал Миле небольшую передышку.
— Так что там с родственными связями? — поинтересовалась она, отдышавшись.
— Ты действительно моя сестра, — отвечал Стрелок, достав из-за пояса деревянную дудочку. — У нас одна мать, но разные отцы и предназначения.
— Предназначение? Кто я? И как тебя, в конце концов, зовут?
— У меня много имен. Истинное Румин. А ты… Ты Сумеречница. Дитя человека, обращенного в демона и сотворившего армию падших ангелов, и небесной посланницы Высших. Тот, кто завладеет твоей душой и телом, сумеет свергнуть Богов и получить абсолютную власть над всем. Ему будет подвластно неконтролируемое — Жизнь и Смерть.
— Поэтому Хельга и выбрала меня? — спокойно поинтересовалась Мила. Новость о ее происхождении потрясла ее и возможно в другое время она бы усомнилась в сказанном братом, но не сейчас. У нее не осталось сил на сомнения, огорчения или восторги. — Она хочет воскреснуть и стать бессмертной? Стать Богиней?
— Хельга не выбирает. Она всего лишь пешка в свершении пророчества, которому не может воспротивиться.
— А кому же тогда выгодно это пророчество?
— Шиезу.
— А кто же тогда Клим? Мой отец?
— Клим — человек, оберегающий твою невинность до твоего семнадцатилетия. Он отец твоей сестры Ильмы, но не твой.
— А кто тогда? И что там с моей невинностью? Она тоже кому-то понадобилась?
— Твоя непорочность — одно из обязательных условий воскрешения Хельги.
— Глупость какая-то, не находишь?
— Нет, — Стрелок приложил флейту к губам, но Мила не услышала ни звука. — Все закономерно, — продолжал он, спрятав дудочку. — Хельге было семнадцать, когда ее убили. Случилось это в день ее свадьбы. По старинному обычаю невесту похитили, чтобы получить за нее выкуп, но жених больше не видел своей возлюбленной. Душу девушки заточили в царстве мертвых, а тело сожгли, чтобы она не нашла обратного пути к живым.
— Варварство какое, — ужаснулась Мила. — Кому понадобилось творить такое?
— Лимуду. Брату жениха.
— Но…зачем?
— Власть. Его брат был могущественней, справедливей, мог стать любимым Богом людей. Вместе с Хельгой они бы нашли способ избавиться от Лимуда, очистить человеческий мир от зла, нарушить равновесие и установить новое. Поэтому он просто опередил их. Хельга была единственным уязвимым местом брата. Лимуд убил ее, а брата заковал в кандалы в огненной тюрьме.
— Почему не убил?
— Они близнецы и связаны крепкими узами. Если умрет один, погибнет и другой.
— Но причем здесь я?
— Существует много причин. Одна из них твоя невероятная схожесть с Хельгой. Будто отражение в зеркале…
— Да я самая обычная. И таких как я по всему миру пруд пруди. Выбирай — не хочу.
— Ты так ничего и не поняла.
— Все я поняла, — отмахнулась Мила. — Я Сумеречница, могу воскрешать или убивать кого захочу. Это круто. О таком я и не мечтала. Вдобавок я еще летать умею и похожа на какую-то великую повелительницу. Вообще улет, — и она демонстративно закатила глаза в восхищении. — Но есть одна загвоздка. Все это, — она обвела себя руками, — мне и даром не нужно, если в итоге я стану чьим-то красивым футлярчиком.
— Ну вот у тебя и появился шанс изменить свою судьбу, — криво усмехнулся Румин. — Или ты уже сдалась?
— Отчего же? У меня даже парочка идей имеется.
— Да? Ну-ка, ну-ка, — он привалился плечом к круглому камню, наполовину завалившему вход в ущелье, и скрестил на груди руки в ожидании.
— Самый простой способ — лишить себя девственности.
— И как же ты собираешься это сделать? Нет, способ я знаю, — оборвал Румин сестру, раскрывшую рот для ответа. — Меня интересует твой партнер? Или ты намерена сделать это самостоятельно?
— Можно и самой. Что в этом такого? — подмигнула Мила. — Зато скольких неприятностей можно избежать.
— В принципе, попробовать можно, — согласно кивнул Румин. — Это действительно может помочь, но ненадолго. Рано или поздно у тебя появится наследница. Так что воскрешение Хельги станет лишь вопросом времени.
— А если я окажусь бесплодной? — не отставала Мила.
— Вряд ли, иначе бы уже давно не существовало тебе подобных.
— А если сделать операцию?
— А ты готова поведать всему миру о своем истинном происхождении? Если так, то я не возражаю.