Стреломант. Дилогия

Лекс Эл

Отсюда была особо не видно, но, кажется, уши у нее пропали.

Впрочем, мне сейчас вообще особо не видно. И дышать тяжело.

А вот она меня видела. Даже не видела — почувствовала мой взгляд, что ли… Она внимательно посмотрела в мою сторону, нашла меня взглядом и — фшух! — одним моментом оказалась рядом!

— Идиот? — спокойно спросила она. — Я же велела спрятаться.

— Я хотел… Понаблюдать за работой… Великой Висла. — как мог обольстительно в своем состоянии улыбнулся я.

— Иногда мне трудно понимать других людей. — серьезно сказала Ника, и впервые за все время посмотрела на мою окровавленную

руку. — Ты что, ранен?

— Дарг зацепил. — попытался отмахнуться я, но не смог поднять даже здоровую руку.

С лица Ники слетела вся серьезность, и в красных глазах вспыхнула самая настоящая тревога:

— Ты идиот?! Ты раньше не мог сказать?! Как давно?!

— Минут… десять.

Она сжала рукой свой говорящий карман и отчетливо сказала:

— Медика ко мне, готовьте носилки, заражение даргоном, десять минут!

Уже через несколько секунд рядом со мной очутились три солдата, два из которых тащили белые носилки, а третий прямо на бегу скидывал со спины объемный рюкзак с большим красным крестом.

Отказываться от помощи было глупо — если уж даже Ника так живо отреагировала на мою рану, то там явно что-то не в порядке. Поэтому я послушно лег на носилки, и позволил себе что-то вколоть. Потом меня подняли, и сквозь наползающую на сознание темную пелену, я отрешенно вспомнил одну вещь.

Я не забрал лук.

Глава 10

Сознание возвращалось ко мне рывками. Я будто выныривал из мутной непрозрачной воды, пытаясь хватануть немного воздуха, чтобы появились силы бороться дальше, но каждый раз снова уходил с головой. Я открывал глаза и видел над собой железный рифленый трясущийся потолок. Я закрывал их только чтобы моргнуть, но, в следующий раз открыв, видел уже совсем другое — взволнованные лица склонившихся надо мной людей. Снова моргал — и новая смена окружения — белый потолок, освещенный искусственным светом. Еще раз…

Ника Висла.

Без своей боевой трансформации Ника выглядела почти как простой человек — не торчали уши летучей мыши, и даже волосы из красных стали белыми, лишь с едва заметным розовым оттенком. Лишь глаза, ногти да губы остались ярко-алыми, но нет никаких гарантий, что это она не оставила так специально. Если бы она изменила и их на обычные, человеческие, возможно, я бы ее даже не узнал.

Ну или узнал бы не сразу.

На Нике больше не было красной одежды — сейчас она была одета в синие обтягивающие джинсы и свободную блузку, открывающую хрупкие плечи и острые, как два лезвия, ключицы. Рядом с Никой, прислоненное к стулу, стояло что-то высокое и тонкое, но я так и не разглядел, что именно.

Я снова моргнул, гадая, что увижу на сей раз, но картинка не изменилась — кажется, я наконец пришел в себя. Ника и правда сидела рядом со мной на стуле, положив ногу на ногу и играла в телефон — совсем как Юля в первый день нашего знакомства. А, может, и не играла, а занималась чем-то другим, но главное — все ее внимание было приковано к экрану, и я не преминул этим воспользоваться, чтобы украдкой, не поднимая головы и не крутя ею, одними глазами оглядеться.

Я был в больнице. Совершенно точно, это была больница — мне хватило одного визита в нее, чтобы понять, как тут все устроено. И железная койка, крашеная белой краской, на которой я лежал, и тумбочка рядом с ней, максимально простая и дешевая, и белая краска, которой была выкрашена вся палата, и даже ее размер — всего-то на одну койку, — все буквально кричало о том, что я в каком-то заведении, предназначенном для того, чтобы через него проходила масса людей. А стойкий больничный запах, который во всех мирах одинаков, окончательно ставил точку в вопросе, что это за заведение такое.

В палате царил полумрак, на одну из стен падал узкий яркий солнечный луч — стало быть, на улице все еще день, просто шторы закрыты.

Или это уже другой день. А шторы закрыла Ника. Она лучше видит в темноте, и чем темнее, тем ей лучше. Как и всему ее клану Линии Крови.

Богиня, а, может, подскажешь, где я?

Не могу. Что это больница, ты уже сам догадался, а точнее не скажу — я же вижу мир твоими глазами.

Просто интересно… Мы же не доехали до Верхнего Довгорода.

Не доехали. И прилично так не доехали. Совершенно точно это не Довгород, это какой-то из городов по пути вашего следования. Самый близкий, само собой, тот, из которого прибыла сама Ника с отрядом.

И ты не знаешь, что это за город? Разве такая известная личность, как Ника, живет неизвестно в каком городе?

Не все так просто. Ты же не думаешь, что кланы стали бы ограничиваться одним городом каждый? Клановые ячейки, или как их называют клан-холлы, существуют в каждом крупном городе, а у самых больших и сильных кланов — и в некрупном тоже. Члены кланов могут свободно перемещаться между клан-холлами, оказываясь в любой момент в любом городе из доступных. Условно говоря, у реадизайнеров в этом мире вообще нет постоянного места пребывания. Они могут быть где угодно, и именно это их свойство позволяет им осуществлять быстрые переброски туда, где они нужны.

А где они нужны?

Там, где дарги атакуют города, очевидно же.

Я вспомнил, как Ника практически в одиночку крошила даргов, и глубоко задумался — что же должна за напасть такая приключиться, чтобы таких, как Ника, потребовалось хотя бы двое? Сколько даргов должно быть для такой ситуации? Тысяча? Четыре тысячи? Восемь тысяч?

Ты не совсем…

— Я чувствую, что ты проснулся. — не отрываясь взгляда от еле-еле светящегося экрана телефона, спокойным будничным тоном перебила богиню Ника. — Перестань озираться втихаря, я не кусаюсь.

Я придержал при себе рвущуюся наружу шутку о вампирах с красными глазами, подтянулся на кровати и сел. Раз уж Ника все равно в курсе, что я пришел в себя, действительно дальше нет смысла делать вид, что это не так.

Первым делом я осмотрел раненую руку. Онемения в теле я больше не чувствовал, а рука, хоть и болела, это больше не было похоже на зашитые под кожу угли. Плечо было туго перебинтовано, и рука даже слушалась меня.

Что ж, я не умру, это хорошие новости.

— Где Юля? — первым делом спросил я, закончив радоваться первой хорошей новости. — Девушка, которая была со мной?