Стремление к звездам
Шрифт:
Чуть в стороне от шкафа, в специальный стенной паз, я вставил старый модуль жизнеобеспечения, что старше меня лет на сорок самое меньше. Модуль хоть и древний, но корпус из толстого пластика цел, хотя и покрыт многочисленными царапинами и сколами. Вверху надпись «Спокойный вдох 17». Производство русской корпорации «Звездная комета». Начинка в модуле не вся, картриджей и фильтров нет и в помине, но расходники я найти всегда сумею — были бы деньги. Чувствуя, что уже устал, я все же заставил себя взяться за последнюю принесенную с собой штуковину.
И через полчаса с помощью браскома связался с Вафамычем и попросил:
— Старина,
— Уверен?
— Вполне.
— Готово…
Тихое, едва-едва слышное потрескивание и под потолком контрольной рубки зажегся прямоугольный плафон лампы, осветив помещение довольно ярким светом. По регламенту положено четыре таких светильника, но пока и одного хватит — реактора у нас нет, придется экономить каждую каплю энергии.
Подняв лицо к обычной лампе, я счастливо улыбнулся — ведь корабль сразу стал выглядеть иначе, его разбитая искореженная рубка приняла облик не уничтоженной, а просто еще не достроенной.
Корабль словно бы ожил.
— Отлично-то как — удовлетворенно закряхтел старый механик — Светит лампочка, светит родимая…
— Вижу свет! — бодро отрапортовал Лео.
— Видит он — проворчал я, утирая грязный пот со лба — Завтра еще больше увидишь, когда переселишься. Стены дома твоего собрал, под вечер начну сборку электроники. Постараюсь по максимуму выдавить из имеющегося.
31
К середине нового дня мой ИИ Лео переехал.
Переезд оказался достаточно легким делом — по сути, я просто перенес блоки памяти и вставил их в соответствующие гнезда на центральной полке собранного мною каркасного шкафа набитого самой разной смесью электронных плат, вполне нормально функционирующих, несмотря на внешний вид — обилие изоляционной ленты, проводов и следов копоти кое-где.
Через час Лео вполне обжился, ведь, по сути, для него мало что изменилось, так как рубка корабля моими стараниями уже была подключена ко всем уже имевшимся камерам наблюдения, плюс к двум новым, одна из которых была установлена в самой рубке, под потолком, а другая ниже, в среднем трюмном отсеке. Пока ворчливый ИсКин пробовал свой новый дом на зуб, я выбросил выпотрошенные корпусы от пары ноутбуков, откуда собственно позаимствовал немало запчастей. Но это конечно не дело — в будущем надо будет обязательно озаботиться покупкой нормального серверного саркофага.
Сегодняшний день по распорядку был мною полностью отдан работе над судовым корпусом, чем я и продолжил заниматься, прокладывая провода толстые и тонкие, ставя на них метки, вешая ярлычки с пометками, запихивая проводку в технологичные лючки и трубы. Если бы не мой опыт подобной работы, все стало бы куда более грустно и медленно. А так дело продвигалось — сказались дни и месяцы, проведенные в ремонтных мастерских. Раньше я этим зарабатывал себе на жизнь, теперь строил свой новый дом.
Но главное событие дня заключалось в другом — в первой заплате, в первой латке.
Именно сегодня, ранним утром, широко перекрестившись и произнеся слова короткой молитвы, старый механик направил Пятого не на резку, а на латание. И к тому моменту, когда Лео перебрался в новый дом, одна из дыр в корпусе была надежно закрыта толстым листом металла. Закрыта герметично и надежно, расходников не жалели. Заплата изначально ставилась в качестве восстановительного элемента, а не как временное средство. В рубке
Звучит-то как! Капитанский мостик!
Стоя наверху, внутри «плавника», я смотрел сквозь другой пролом на всю тушу космического корабля и на самом деле чувствовал себя настоящим капитаном судна.
Я ощущал гордость за себя, надежду на благоприятный исход затеи и смутное беспокойства — двигателей не было. Равно как и энергетического и топливного отсеков. Самое страшное — отсутствие движков. Как основных, так и маневровых. Полностью весь корабль нам не собрать самостоятельно — кое-что без специалистов попросту не сделать. И я знал, кого пригласить на помощь. Вот только были бы двигатели…
Мне снова надо ломать голову, выдумывая источники средств и материалов…
32
Неделя.
Семь суток пролетели в рабочем угаре под шипение сварочного резака, скрип металла, тяжелых ударов и прочих производственных звуков.
Я не выбирался из судового корпуса, впихивая и впихивая в него все имеющиеся модули. И при каждом вставлении очередного малого или среднего древнего блока в какой-нибудь паз или карман, я благодарил разработчиков за строгую унификацию. В независимости от производителя блоки вставали на место без проблем, имели гнезда коммуникации и питания на одной и той же стороне, не отличались практически размерами. Вообще ничем не отличались за исключением цвета, эмблемы производителя и производительности.
В рубке встал дополнительный блок жизнеобеспечения, причем первый обзавелся внутренностями и прошел тестирование, исправно подав поток свежего воздуха, поглотив ложку влаги из воздуха и немного углекислоты. Второй блок пока что не функционировал, но до него дело дойдет позже.
Заработало полное освещение — под потолком четыре квадратные лампы, еще по одной на стенах, все провода продублированы. У боковых стен легли продолговатые блоки обогревателей, взятые у Криса. Сняты в его складе с разбитого попаданием метеорита гусеничного разведчика, предназначенного для обследования малых космических тел с низкой гравитацией и при отсутствии какой-либо атмосферы. Весь экипаж разведчика погиб в тот день, владелец компании выплатил страховку и прогорел, остов разбитой машины заложил Крису, купил билет и убрался куда глаза глядят. Мне неинтересно, что стало с еще одной жертвой обстоятельств в дальнейшем. Зато я убедился в работоспособности нагревателей и сейчас уверен, что не замерзну насмерть во время путешествия. Еще два нагревателя, уже совсем от другого устройства, я установил внизу, под рубкой, в жилом помещении, где будет размещаться Вафамыч. Эти два модуля уже с другой техники — начинка совсем уж древнего внутрисистемного космо-катера списанного за век до моего рождения.
Проводами я вообще опутал весь корпус, щедрой рукой разбрасывая все новые и новые тугие жгуты. Электроцепи должны быть продублированы многократно.
В задней части корпуса, на корме, проводки хватало с избытком — как-никак двигательный и энергетический отсек. Вотчина Вафамыча, правда, пока практически пустая и безжизненная. Не было у нас ни единого устройства могущего по праву занять здесь свое место. Ни двигателей, ни энергетических блоков, ни топливных картриджей и прочих системных элементов. Кормовой отсек был пуст.