Стремянка в небо
Шрифт:
– Тем не менее.
– Вы мне скажите, - Петя задал давно интересующий его вопрос:
– - Как вы в МКС ухитрились отмазаться от того, что Рустема прошляпили?
– Не прошляпили, а провели спецоперацию по выявлению Избранного и раскрытию у него способностей, которая увенчалась успехом, - ответил шеф, и не удержался, похвастался:
– Мне под это дело финансирование увеличили.
– Ну вы даете!
– Петя был искренне восхищен хитропопостью начальства и слегка ей завидовал.
– А мне оклад увеличат?
– От
– Нафига мне тогда эти деньги? Куда я их потрачу?
– Не торопись. Кроме того, тебе полагается отпуск, который ты можешь проводить на любой планете Содружества. Поверь, зарплаты на это хватит. Медицинская страховка опять же.
– Ну, наверное, да.
– Не наверное, а да. Потом сам оценишь. Деваться тебе все равно некуда. Присмотр за тобой осуществлять все равно будут, другое дело, что осуществлять его можно и по-другому. Не на планете рождения. Цени. Тебе сильно пошли на встречу.
Петя поднял руки:
– Все-все-все, молчу. Убедили.
– Хорошо, - кивнул Антон Павлович. Из той же бегемотоподобной сумки появилась солидная пачка документов, которые он принялся перебирать, бормоча про себя:
– Где же... где же... Не оно, опять не оно... Ага, вот. Все на месте.
Он сложил бумаги в отдельную папку и подал ее парню:
– На, это тебе.
– Что там?
– Трудовой договор. Форма N513 о хранении тайны, согласие на спецтренинги, разрешение на оружие и всякое такое по мелочи. Тут много, поэтому посмотришь дома, распишешься, если что непонятно позвонишь мне.
– А-а-а, - Петя все-таки не удержался и папку раскрыл. Составлены документы были по-русски, причем так, как будто их с любовью создавал земной бюрократ. Бумага только была странная: упругая с мраморными прожилками, из толщи которых проявлялись буквы. Он поскреб ее пальцем. Бумага не поддалась.
– Кстати, совсем забыл, - и Антон Павлович подал ему прозрачную ручку, ее стержень и кончик еле заметно пульсировали синим.
Петя взял ее с некоторой опаской.
– Она безопасна, можешь писать хоть на лбу, - заметил его колебания Антон Павлович.
– Но должен предупредить: написанное ею не стирается. Это специальная ручка для подписи важных документов. Сами документы разработаны с учетом особенностей нашей планеты и вполне понятны тем, кого они касаются. Если некоторые места все равно остаются непонятными, нужно ткнуть в них ручкой два раза: вот так.
И он продемонстрировал как. Мгновенно над документом поднялось облачко, сформировавшееся в приятное женское лицо. Лицо заговорило:
– Пункт 2.5 означает....
Антон Павлович торопливо ткнул в то же место еще раз. Пете даже показалось, что прямо в глаз приятной дамочке. Голос осекся, облачко растаяло.
– Видел как, да?
– Ага, - обалдело кивнул Петя. Такого сервиса он от документов не ожидал и теперь смотрел на них с некоторой опаской.
– Всего лишь голограмма, - пожал плечами шеф.
– Ладно, разберешься, а мне надо идти. Засиделся я с тобой.
Он, кряхтя, поднялся и направился к калитке. Уже около нее обернулся:
– Да, еще одно. Я не против твоих попыток вернуть способности, но помни, пожалуйста, что ты живешь в деревне.
– И что?
– не понял парень.
– Ничего. Только простые хорошие люди, которые здесь живут, примут тебя за колдуна, буде ты продемонстрируешь свои возможности. В селеньях, окруженных лесами, страшные сказки рождаются слишком легко. Тебе оно надо?
Не дожидаясь ответа, он аккуратно закрыл за собой дверь.
Петя вздохнул. Дров надо было много.
ЭПИЛОГ
– Да, и захвати еще банку краски.
– Хватит на сегодня, завтра еще день будет, - запротестовал начальник охраны Семен, тот самый ас поварешки, блюда которого Петя отпробовал в доме деда Марата. Он оказался не только хорошим поваром, но и отличным агентом. Может быть, даже лучшим, чем повар. Кстати, тушеное мясо его приготовления парень любил до одурения до сих пор.
– Вдруг дождь? Нет, надо доделать, - Петя был непреклонен.
– Какой дождь? Великая сушь уже неделю стоит, и простоит еще столько же. Словно даже и не апрель. Давай, я лучше за пивом схожу?
– Сходи, но краски все же принеси.
– Вот трудоголик чертов, - сплюнул Семен.
– Сейчас принесу.
– Тебе пиво какое брать?
– обернулся он к парню.
Петя задумался:
– Туборг, наверное.
И предупредил:
– Таранки не бери. У меня свойская есть. Вкусная.
– Лады, - Семен отвернулся и неспеша потопал за краской и пивом.
Петя отвернулся и придирчиво осмотрел дело рук своих. Увиденное его удовлетворило: краска легла на раму ровно - никаких потеков и неровных мазков. Работы еще на час, оценил он и снова принялся водить кистью по тщательно очищенному от прежних слоев краски дереву.
Стояло пять часов пополудни, и было действительно жарко для апреля. Сейчас Петя занимался тем, что приводил в порядок рамы филиала Спецотдела - бывшего купеческого дома и бывшего магазина с заколоченной библиотекой наверху.
Кисть двигалась все медленнее. Поданая Семеном мысль, что раму можно докрасить и завтра, полностью овладела сознанием парня. Он все еще сопротивлялся ей, но вяло, без огонька.
От борьбы с самим собой его отвлек веселый голос:
– Здоров, Петь!
Он обернулся.
– О, Васька, привет! На рыбалку смотрю?
Василий Андреевич Перфильев смотрел на него и улыбался. Был он бодр, розов и благополучен. Как будто и не умирал. Впрочем, как помнил Петя, всем умершим смерть пошла на пользу.