Стриптиз для профессора
Шрифт:
– Для мести? – спрашиваю его и чувствую, как лёгкие начинает сжимать.
Маша, черт возьми, не смей плакать!
– Разве она этого не заслужила? – спрашивает брат и подходит ко мне вплотную – Или наша маленькая Маша прониклась сострадание к этой шлюхе.
– Да, вы оба ведете себя как дети!
– кричу я на папу и брата - Оба желаете отомстить! Ладно, Кира понять можно, а ты? – подхожу к папе - Я понимаю, что она бросила тебя и полностью разделаю все твои чувства. Но она ушла одна, взамен оставил тебе замечательных детей тех, кто тебя любит и поддержит любой момент! По-настоящему верных тебе людей! Так скажи к чему эта месть? Да пусть живет своей бессмысленной жизнью! Поверь, ей не долго осталось с таким образом жизни!
– Машуля, все сложнее, чем кажется. – печально произносит папа. Я впервые его вижу таким разбитым – Ты была права, когда сказала, что я все ещё люблю её. Я пытался её ненавидеть, но не получается. Я люблю её вопреки всему и ничего не могу подделать. – папа отходит от нас – Рядом с ней я превращаюсь в её песика. Хочет на день рождение Кира – получай. Я не знаю, как мне поступить. Но отпустить её не могу.
Как же больно!
Всю жизнь он сравнивал меня с ней. Говорил, что никогда не простит мне, если я стану как она.
А сейчас что?
Ее он любит…
– А я всегда это знала, что ты любишь её. – слеза катится по моей щеке и я её быстро вытираю – Ты никогда не заводил отношений с другими женщинами.
– Не плачь, Машуля. – папа подошел, и стёр ещё одну слезу на моей щеке большим пальцем. – Я люблю её, но простить не могу.
Любит, но простить не может?
Это бред.
Если он любит ее, то уже давно все простил, просто признать это не может.
– И что ты планируешь делать? – спрашиваю его, слегка успокоившись.
Одно радует…
Он не убьёт её.
Не сможет.
Значит, с папой все будет в порядке, а это главное.
Наверно, я дура. Потому что люблю папу до такой степени, что если он решит остаться с ней, я приму его выбор. Да, мне будет сложно… Но я готова поступиться некоторыми своими принципами ради его счастья.
– Пока не знаю. Думаю. А пока она будет рядом со мной. – ответил он мне.
– Мы нашли её! – кричит Ник через весь дом с явным английским акцентом – В лесу была.
Бросаю взгляд на Тима и не могу понять, о чем он думает?
Он уже понял, что Ворон мой отец? Он уйдёт теперь?
Не хочу, чтоб он уходил!
Не сейчас!
Через пару секунд в комнату волоком тащат кричащую Нинель. Ей страшно и боязно. Меня пробирает жалость к ней.
– Тебя били? – вопрос вырывается сам собой.
Нинель молчит, чем подтверждает мои слова. Тогда папа подходит и кулаком ломает нос Нику.
– Только я могу ломать то, что принадлежит мне. – рычит он и заламывает руки свое шестерке. – Только я могу издеваться над ней!
– Окей, Ворон! – с болью в голосе кричит Ник – Ок! Ок! Гуд!
– Еще раз ее пальцем тронешь, я тебе харакири сделаю на … - затыкается, глядя на меня.
Я уже привыкла к воспитательным работам отца и он не обращал на это внимание, но при мне старался не выражаться. Так сказать, не подавать дочери плохой пример.
Отпустив Ника, папа взглядом указал ему на выход. Держась за нос, тот тут же испарился.
– Что-то болит? – спросил он Нинель.
– Нет. Рука слегка. – ответила она и потупила взгляд – Ты убьешь меня? – спрашивает его – Не трогай Машу, пожалуйста! – становится на колени перед папой и поднимает взгляд – Она не хотела! Я ее заставила.
– Не ври мне! – крикнул папа и схватил Нинель за скулы. Не сильно. – Я хорошо знаю свою Машу! И скорее поверю в то, что она тебя заставила, чем в то, что заставили ее.
Бросаю взгляд на Тима, который сидит с шокированным взглядом на лице и смотрит на меня. Посылаю ему извиняющуюся улыбку и обхватываю себя руками.
Не хочу, чтоб он видел все, что происходит сейчас.
Это наша семейная драма.
Не хочу и чтоб он видел то, чтоб дальше и тем более слышал, дальнейшие реплики, но у меня нет выбора.
Как будто почувствовав мое состояние, Тим встает и идет ко мне. Становиться сзади и обнимает. Это разрушает меня еще больше и теперь я не могу сдержать слезы. Разворачиваюсь в его объятиях и утыкаюсь лицом в его грудь.
Все это время я была сильной, таила боль в душе, но с приходом Нинель все начало валится наружу. Я пихала ее обратно, но она не поддавалась мне, потому что выросла. Объятия Тима прорвали платину. Дали понимание того, что я могу побыть слабой. Довериться кому-то. Почувствовать чью-то поддержку. Перестать сдерживать эмоции и наконец, высказаться.
– Манюнь, ты чего? – шепчет мне Тим на ушко и прижимает крепче.
– Тим, я устала! – говорю ему – Поехали домой, пожалуйста!
– Как скажешь! – говорит он мне и стирает слезы большими пальцами.
Говорят, чтоб точно понять любишь ты человека или нет, нужно увидеть его в слезах.
Посмотрим, пройдет это испытание Тимочка.
– Маша! – восклицает Нинель и подползает ко мне – Прости меня! Прости! Кир! – зовет моего брата – Простите меня!
– Нет! – рычит мой брат – Не хочу иметь ничего общего со шлюхой!
– Кирилл, успокойся! – смешивается папа. – Нинель встань и иди в свою комнату.
– Маша! – зовет меня – Прости меня! Прости!
– Простить? – не выдерживаю ее я – Я не помню тебя, чтоб прощать. Я знаю о тебе немного. То, что ты променяла семью на богатство. То, что хотела дочери смерти. Что хорошего ты сделала для меня, что я тебя простила? – Слезы катятся по моим щекам, но я не унимаюсь. Вырываюсь из объятий Тима и иду к Нинель ближе – Ты знаешь чего стоило папе, мое лечение? Одна моя жизнь в обмен на семнадцать других. Ему пришлось убить семнадцать человек, чтоб заработать денег мн6е на лечение! Стоит ли твое прошение семнадцати жизней, Нинель?