Строптивая мишень

Полякова Татьяна Викторовна

— Завтрак ты не заработала.

— Не вредничай. А вот много яиц есть вредно, в них протеин или еще что-то, я забыла. но точно помню, что они в большом количестве — смертельный яд.

Вот и не ешь, мне больше достанется.

Мы быстро расправились с завтраком, я вымыла посуду и спросила:

Куда едем?

— Сначала окультуримся, вид приобретем. Хоть фигурка у тебя будь здоров, но по гостям в таком наряде…

— По каким гостям? — насторожилась я.

— По разным. Поехали.

В гараже, к моему удивлению, стояла «восьмерка» — а я-то думала, он вчера на «Ниве» вернулся.

— Ну что, — сказал он, садясь за руль. ~

Поехали тратить деньги.

Минут через двадцать мы тормозили на тихой улочке, которая, однако, выходила к самому центру города. Здесь, в здании начала века, помещался магазинчик, мне хорошо известный. Но чтобы о нем знал Алексей, да еще собирался в нем одеваться — ну дела!

— Ты сюда? — уточнила я, тыча пальцем.

— Точно. Костюмчик для меня здесь найдется, как думаешь?

— Скромнее надо быть, — укоризненно заметила я. — Так никаких денег не хватит.

— Топай, радость моя, и тебе что-нибудь приглядим, чтоб без обиды.

— Конечно, платить-то мне, — я ворчала и тянула время, соображая, насколько для меня опасно там появляться. Так и не решив, побрела за Алексеем.

Опасения были напрасны, узнать меня не пожелали. Мы разделились и встретились только через полчаса: мне запаковывали платье, а ему костюм. Расплачивался он, но моими деньгами.

Я мгновенно произвела подсчет, переведя сумму в доллары, и мысленно испустила тяжкий стон. Мы пошли к машине, он нагруженный заморским товаром, я за интригованная: что он там себе выбрал.

— Куда столько коробок? — поинтересовался Алексей, сваливая все в багажник.

— Я что, по-твоему, надену вечернее платье и сандали?

— Вот так всегда. Бабе только палец покажи — — всю руку оттяпает, — Он покачал головой и сокрушенно заметил:

— Деньги как вода.

— Мои деньги, — разозлилась я. — И, говоря откровенно, особого вклада в общее дело с твоей стороны я до сих пор не заметила.

— Не слабо! — возмутился он. — А крыша над головой?

Я фыркнула, но не нашлась, что ответить.

Мы вернулись на дачу. Алексей устроился на веранде в своих любимых красных трусах, решив бездельничать. День в целом прошел мирно.

Вечером, часов в восемь, он сказал:

— Давай собираться. Я ушла к себе в комнату и вытряхнула покупки на кровать. Купленный наряд отвечал всем моим требованиям: элегантно и движений не сковывает, что в моем положении немаловажно. Если опять придется побегать, так я пожалуйста: туфли сбросила, и хоть трусцой, хоть рысцой, хоть кубарем.

Закончив сборы, я отправилась взглянуть на Алексея: как-то вырядился? Костюм мой спутник выбрал неплохой, и сидел он на нем точно на заказ сшитый. Возможно, кто — нибудь и сказал бы, что фигура у него отличная — дело вкуса, может, кому нравятся подобные здоровяки, я же упорно предпочитала ему Тома Круза. Удивляло, что в новом прикиде Алексей чувствовал себя совершенно естественно и, подозреваю, сам себе нравился. А мне не очень. С моей точки зрения, в джинсах и куртке он смот релся приличнее. Бандитская физиономия в сочетании с дорогим костюмом выглядела еще более бандитской, а кулак двадцатого размера смотрелся на фоне белой ру башки совершенно неуместно.

— Неплохо выглядишь. — заметила я, чтобы его не расстраивать.

Он повернулся, оглядел меня с ног до головы и хоть бровью не повел, но было заметно: достало. Я заставила себя проигнорировать его взгляд.

Он насвистывал, завязывая шнурки на новых ботинках, а я сказала, томясь:

— Алексей,

дал бы ты мне гранату.

— Чего? — поднял он голову.

Гранату бы мне, — повторила я, вздохнув.

— Кто тебя знает, куда ты меня везешь, и вообще…

— Я тебя в кабак везу, ужинать. На хрена тебе граната?

— Тем более, всякое может быть, а я без оружия-

— Ты, Натаха, вовсе спятила, понимаешь, что несешь? У гранаты радиус поражения двести метров…

— Чего? — удивилась я.

— Осколки, говорю, на двести метров разлетаются. Теперь соображаешь? Что от кабака останется… и от тебя, кстати сказать..

— А в прошлый раз… — начала я.

— А в прошлый раз тебе повезло, — перебил он. — Заглохни, едем. И мы поехали.

Я была почти уверена: везет он меня в ресторан «Восток». И оказалась права. Мы приткнули машину на стоянке, которую охраняли два амбала с овчарками, и через несколько минут вошли в зал. У ресторана «Восток» была давнишняя и стойкая репутация бандитского притона. Я с любопытством осматривалась: бывать здесь раньше мне не приходилось. Восточного только и было что официантки, снующие в прозрачных шароварах и каком-то куцем подобии кофточек. По моему мнению, многим из них следовало не только телеса прикрыть, но и под паранджой спрятаться. Однако мнения моего никто не спрашивал, а у меня хватает ума держать его при себе.

Посередине зала красовался фонтан, самый настоящий. Удачно кто-то додумался воздвигнуть его здесь: русский человек в подпитии непременно решит, что фонтан не зря поставлен, и если сам купаться не полезет, то уж друга непременно отправит. Впрочем, может, таким образом отрезвляли загулявших клиентов. Фонтан произвел впечатление, особенно когда свет в зале потушили и тонкие струйки, благодаря умелой подсветке, стали переливаться всеми цветами радуги.

Нас усадили недалеко от фонтана, за небольшой столик на двоих. На даче мне в очередной раз пришлось раскошелиться, и теперь Алексей сосредоточенно изучал меню, выбирая, чем насытить свой безразмерный желудок. Официантка приняла заказ и исчезла. Зал был большой и заполнен почти полностью, народ все больше денежный. На даме за соседним столом сверкали бриллиантовые серьги и колье, по виду настоящие.

— Вот как женщин одевать надо, — шепнула я. — А кое — кто за мои же деньги туфли жмотничал.

— Так ты не заслужила. Угодишь — может, и я что подарю.

— Нашел чем завлекать! — фыркнула я. Его стремление повернуть разговор к определенной теме нравилось мне все меньше.

Алексей поднял глаза от меню, хмык-нул и сказал:

— Выглядишь — зашибись. Мужики глазеют.

— Пусть, мне-то что, — нахмурилась я. — А ты глазеть завязывай. Не ровен час, дырку на мне протрешь.

— Все ж таки общение с гомиками свой отпечаток наложило, от нормального мужика тебя вроде как влево заносит. Учти, напрасно пренебрегаешь. Попробовала бы, вдруг понравится?

— Пошел к черту, — еще больше нахмурилась я.

— Вот еще, чего я там не видел. Говорю, давай попробуем, тебе на пользу пойдет,

— Как же — дождешься от тебя пользы. Только деньги мои тратить хорош, а их и без того немного. И кончай так со мной разговаривать, а то сбегу.

— Куда, интересно?

— А это уж не твое дело.

— Ладно, подожду, когда созреешь.

— Не дождешься, — разозлилась я, и тут по весело пляшущим чертикам в его глазах наконец поняла, что он меня просто дразнит. Я улыбнулась и сказала: