Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971
Шрифт:
Гвардейцы-молодчики — живые автоматы, послушно и с радостью готовые убивать, пытать, жечь. Тягучие мысли, тягучие слова, казарменный жаргон. Доведенные до животного состояния «выродки» — все, кто потенциально, в силу биологических свойств (люди, не поддающиеся излучениям), могут составить оппозицию. Из них формируются силы сопротивления, вбирающие в себя всё лучшее, что есть в этом мире. Разнузданный террор пробуждает спящую мысль, стремление найти выход, ответить на мучительные вопросы.
Максим — правдолюбец, которому нужно докопаться до сути вещей, понять, почему здесь все так противоестественно, в конце концов начинает
Землянин Максим вносит жизнь и юмор в этот мрачный бездушный мир. Постепенно он вырастает в настоящего героя, сокрушающего все препятствия, просветляет сознание людей, становящихся его сподвижниками, заражает их волей к борьбе.
«Обитаемый остров» проникнут революционной романтикой, вместе с пафосом отрицания социального зла несет заряд позитивных идей. Прежде всего, авторы раскрывают тлетворность живучей мещанской идеологии, которая, при кажущейся нейтральности («моя хата с краю»), служила и служит опорой реакции, мутным источником мракобесия.
В современной жизни не может быть нейтральных и равнодушных! В борьбе за Будущее, за сохранение жизни на Земле все мы несем моральную ответственность. Все вместе и каждый в отдельности. Эту непреложную истину утверждают братья Стругацкие и сюжетом, и замыслом, и образной системой своей повести. «Обитаемый остров» вполне отвечает полемическому определению жанра: «Фантастика — литература».
Дорогой Борик!
Тоже имеются новостишки, и плохие, и хорошие.
1. В среду позвонила мне Нина и посоветовала немедленно сходить к Пискунову и самому поговорить с ним. Пошел. Впечатление отвратное. Старая сволочь даже сесть не предложил, говорил сухо и в глаза не глядел. Содержание разговора передать трудно. Я спрашивал, что вменяется в вину ОО, а он упорно бубнил, что «Сов. Россия» — орган ЦК, что мы проштрафились, что ничего он сказать мне не может, а вот придет время, будет сам разбираться, и вообще шел бы я к этакой матери и не морочил ему голову. Что я и сделал, в растерянности и удивлении. Занятно, что впервые я услышал то, в чем были мы уверены по опыту: никакие положительные отзывы начальство не интересуют, внимание обращается только на отрицательные.
2. В пятницу позвонила мне вечером Нина и рассказала, что у нее был интересный разговор с Компанийцем (глав. ред.). Когда Нина передала ему мой разговор с Пискуновым, он был страшно удивлен. Не далее, как в понедельник, Пискунов сам говорил с ним и по своей инициативе заговорил о судьбе ОО: дескать, нельзя же так, деньги большие затрачены, висят на издательстве, ближайшая ревизия нам на шею их повесит, а оправдательных документов нет — только телефонный звонок, и как же тут-де быть. Одним словом, Вася (Компаниец) пришел в ярость после рассказа Нины и заявил: берется за дело сам, въестся Пискуну в печенки, сам пойдет на неделе в Комитет по печати, добьется, от кого идет распоряжение, а затем сам потащит
3. Я осторожно спросил Нину, как она отнеслась бы к идее большого скандала вплоть до Брежнева. Она не менее осторожно ответила, что это, конечно, дело святое, но идти надо не к Брежневу, а к Демичеву, однако это дело терпит, надо посмотреть, что сможет сделать само издательство.
4. Звонил в «Юность», но Озерова приедет только первого октября. Это потом.
5. Разумеется, отдавай ДоУ в Ленинградский НФ, все равно нигде больше у нас ничего сейчас не возьмут.
6. Вчера звонил мне приятель из «Мира», сказал, что видел сигнал Нортон.
7. Полагаю, что нам влезать в газетную склоку не следует. Слишком много уже на нас накручено. Да и гордость не позволяет. Кстати, наше интервью я давно отнес в «Дет. л-ру», там прочитали и восхитились, но озаботились, что скажет начальство, обещались позвонить. Не звонят.
8. Что касается «Свободной Европы», то видали мы ее в гробу. Если это приведут как аргумент, то дело яснее ясного. Мало ли какие провокации делают эти гады, не надо поддаваться, это же явно направлено на такую реакцию со стороны вашей, а вы поддаетесь. Они стремятся отшатнуть нас от вас, только это уж не выйдет, господа хорошие, и т. д.
9. Полагаю быть в Ленинграде числа 4–5, а может, и раньше. Ленка, видимо, не приедет, поступает на работу.
Вот пока всё. При встрече обсудим. Больше до приезда не пиши. Привет Адке, целую, твой Арк.
Одна из главных технических задач: показать всё глазами героя; психология читателя должна меняться вместе с психологией героя.
Рассуждения о СРЕДНЕМ человеке (a la средняя саламандра у Чапека [166] ).
166
Видимо, отсылка к следующим словам «Войны с саламандрами» К. Чапека: «Благодаря этим научным исследованиям саламандр перестали считать каким-то чудом; под трезвым светом науки саламандры в значительной мере утратили свой первоначальный ореол исключительности и необычайности; в качестве объекта психологических испытаний они проявили весьма средние и неинтересные свойства; на основании научных выводов их высокую одаренность отнесли к области легенд. Наука открыла Нормальную Саламандру, которая оказалась скучным и довольно ограниченным созданием» (кн. 2, гл. 2).
4.10.69–9.10.69
[дневник приездов: 5.10.69. Приезд 4.10 для редактуры перевода Клемента.
6.10.69.
9.10.69.
Вчера закончили Клемента. Разрабатываем 5-листную повесть «Перекати-поле».]
Арк приезжал в Лрд. Редактировали Клемента. Обдумывали «Перекати-поле».
5 октября «Литературная газета» продолжает дискуссию о фантастике. А. Быкова в статье «Критиковать серьезно, доброжелательно» высказывает мнение, что отсутствие серьезной критики отрицательно сказывается на художественном уровне произведений. При этом приводит пример в статье Бестужева-Лады, где выявлены «одинаковые недостатки в последних произведениях таких разных писателей, как А. и Б. Стругацкие и И. Ефремов».