Студентус вульгарис
Шрифт:
— Ладно, щас…
Принц встал и, подойдя к начальнику охраны, начал негромко с ним беседовать. Разговор затянулся. Начальник «уговариваться» не желал и постоянно отрицательно качал головой.
— Добрый он, — глядя на это и имея в виду брата, вздохнула принцесса, — не умеет. Я — умею!
Сюзанна поднялась на ноги и направилась показывать — как. Та-а-акое нытьё началось! Да с таким количеством голословных обвинений! О желании погубить принцессу, не дав ей горячего чая и крошечки еды… Мучительная смерть от голода и холода… Плюс обещания пожаловаться маме, папе и начальнику начальника охраны… Капризуля — профессионалка! В общем, минуты за три, Сюзанна, начальника охраны «дожала». Тот только выторговал, что сразу после трактира, все лезут в карету
— Ладно, пошли, сказал я Стефании, — наверное, они уже переоделись. Карета ждёт!
— Замечательный вечер! — искренне сказала Сюзанна, — мне очень понравилось.
Я стою рядом с ней, она впереди, я чуть сбоку и сзади, перед витриной трактира, где мы вчетвером, достаточно затянувшимся ужином завершили этот день. Прощаемся. Карета стоит рядом, в проулке, а принц со Стефи расстаются у другого столба. Перед входом в трактир, слева и справа, врыто два здоровенных, прямоугольных столба, на которых держался балкон со столиками. Второй этаж. Оттуда открывается отличный вид на площадь. Мы, там, собственно и посидели. И после ужина, как-то так вышло, что мы с Сюзанной пошли к левому столбу, а принц, со Стефи, к правому.
— Мне бы хотелось, что бы… — начала принцесса, оборачиваясь ко мне.
— Бамч!!
Яркая алая вспышка ударила по глазам. И одновременно меня «ахнуло» по левому плечу. Огрело так, что развернуло и пихнуло спиной вперёд в Сюзанну.
— Ой! — испуганно вскрикнула она.
Как больно-то! Смотрю на плечо. Наружу торчит здоровенный, четырёхгранный наконечник стрелы. Чуть сплющенный кончик, весь в крови. Крошечный, прилипший к нему осколок белой кости. Вид ужасный. Особенно ужасно, что всё это торчит из моего тела! Больно…
— Шагеш-шш шасха… — выдыхаю я сквозь сцепленные зубы на эсфератском, — Боли нет!
Боль отступает. Тут же ставлю щит. Ну и что, что слабый? Что есть, то и ставлю!
— Бздынь! Быщщщщ, быыщщщщь!
Стеклянная витрина сзади, обрушивается вниз водопадом осколков, разбитая прилетевшей стрелой. Стреляют, однако!
Подхватываю принцессу правой рукой и, сделав шаг в сторону, припечатываю её спиной к столбу, наваливаясь вслед всем телом.
— Замри, — шепчу ей на ухо.
По левой руке течёт. Вот гадство! Осторожно выглядываю одним глазом за край столба.
Кто там, такой косорукий? Через площадь, на крыше дома, замечаю движение. Две фигуры, взмахивая для равновесия арбалетами в руках, вскакивают на ноги и устремляются вверх по скату. Похоже отстрелялись и спешат на выход… А ещё такие есть?
— Эри-и-и!!!!!
— Не ори…
— Эрииии!!!! Что делать!!!???
— Бей их!
— Как???
Вспоминаю заклинание «копьё тьмы» и пытаюсь представить последовательность.
— Как это??!!!
— Как свечку гасишь!!
И тут «конкретно ахнуло». По ощущениям, внутри меня словно волна промчалась. Срывая, ломая, и расшвыривая в стороны всё, что попалось ей на пути. Острая, дикая боль.
— Паххх!
Крышу с арбалетчиками, и половину верхнего этажа как ветром унесло. Над огрызком дома, на фоне тёмного неба, кувыркаются мелкие деревяшки и какие-то падающие обрывки. Опускаю глаза. Стефания стоит, заслонив собою принца, широко расставив ноги и вытянув вперёд руки с растопыренными пальцами. Секунда, другая и она начинает заваливаться вперёд, всё так же, держа прямо вытянутые руки. Мне тоже плохеет. В глазах меркнет, внутри, в районе сердца, горла, течёт что-то горячее, ноги подгибаются. Я, малость, обвисаю на принцессе.
— Тук-тук-тук-тук-тук! — стремительно стучит мне в грудь её испуганное сердце.
Рядом, совсем рядом, большие перепуганные глаза и нежные, приоткрытые губы… Наклоняюсь и впиваюсь в них жадным поцелуем…
Прощальное лобзание? — звучит в голове насмешливый внутренний голос, — ты же сейчас сдохнешь, идиот! Брось!
Не отвечая, медленно, как сквозь какое-то марево, думаю: и действительно… зачем я её целую? Но тут окончательно темнеет в глазах, и я, съезжая по Сюзанне вниз, проваливаюсь во тьму…
Во дворце
— Докладывай, — хмуро сказал Альвеар Хайме.
Было раннее утро. За окнами императорского кабинета начинался неяркий зимний день. Не выспавшийся император, нахохлившись, сидел за своим столом, недовольно глядя на первого советника.
— Гм…гм… Предварительные выводы таковы, — начал советник, прочистив горло, — нападавших было двое. Вооружены они были арбалетами. Каждый из них выстелил один раз. Первый выстрел был сделан стрелой с гномьей магией. Так называемый — «дварфов болт». Стрелявший похоже промахнулся, но скорее защитный амулет её высочества отклонил стрелу и она попала в находящегося рядом студента магического университета, князя Эриадора Аальста. Аальст был ранен в плечо. Злоумышленники, похоже, знали, что с первого раза они могут не достичь цели, поэтому произвели второй выстрел, но уже обычной стрелой, в расчёте на то, что амулет принцессы перестанет работать после первого выстрела. К счастью, и тут стрелок промахнулся, и стрела ни в кого не попала, угодив в витрину сзади. Увидев, что они не достигли цели, стрелявшие предприняли попытку скрыться, однако сделать это им помешала баронесса Стефания Терская, тоже студентка магического университета. В результате применённого ею заклинания, злоумышленники были уничтожены вместе с половиной дома, с которого они стреляли. Причём уничтожены так, что тел их не осталось. Маги, осматривавшие место происшествия, не смогли определить, какое именно заклинание было использовано, оно едины в определении его природы. Это тёмная магия. Поскольку Аальст и Терская находятся с момента покушения в бессознательном состоянии, уточнить, что она использовала, пока не удалось. Целители у обоих отмечают сильное магическое истощение, что наводит на мысль, что Аальст тоже использовал магию. Что именно, тоже пока неизвестно. Принудительное приведение магов в чувство, при их сильном магическом истощении порою может плохо сказаться на магических способностях. Особенно, если это происходит первый раз. Ректор университета просил подождать, пока они сами придут в себя. Аальст и Терская будут допрошены, как только состояние их здоровья позволит это сделать… На вопрос — кто организовал покушение, однозначного ответа в данный момент нет. Утверждаю, что обстановка в империи такова, что активных заговоров в ней сейчас нет. Есть недовольные, но дальше разговоров они не движутся. Все они известны и их списки я вам периодически кладу на стол…
Император кивнул.
— Версия о том, что к покушению причастен кто-то из других государств тоже достаточно шаткая, — продолжил советник, — простите ваше величество, но ваша дочь не является «ценной добычей». Она не наследует трон и в данный момент не связанна какими-то свадебными обещаниями, которые могли бы создать угрожающий кому-либо союз. В этом плане, несомненно, более интересной целью является ваш младший сын, но стреляли именно в Сюзанну. Наиболее вероятной причиной случившегося, мне кажется следующая версия: принцессу перепутали.
— Перепутали? С кем? — прищурился Альвеар.
— У меня имеются доклады агентов о том, что в притонах, среди воровского люда, ходят слухи, что Ульям Валоне и графа Шарте, отцы убитых варгами юношей, назначили за награду в два золотых, за каждую убитую варгу. Её высочество была вчера в парадном варговском костюме…
— Да, Сюзанна была вчера в нём, — кивнул император, — он был в крови сверху донизу. Проклятье! Я чуть с ума не сошёл, когда её увидел в таком виде! За это кто-то должен ответить!