Студиозус 2
Шрифт:
Позволил уговорить себя остаться в больнице и теперь умираю здесь от скуки. Пользоваться магией здесь запрещено. Сказали, что можно не только повредить серьёзное оборудование, но и помешать работе целителей. В этом случае может произойти вообще всё что угодно. Вплоть до смерти пациента. Поэтому к магии я и не прикасаюсь.
Нас привели сюда, сразу же осмотрели, затем накормили, и я даже успел поспать. Проснулся из-за того, что за дверью происходила неравная борьба. Матвей пытался сбежать, а на него напали сразу шестеро работников госпиталя. Повисли на нём и звали подмогу. Ведь даже вшестером остановить Шуйского очень трудно. Увешанный людьми в белых халатах, он продолжал двигаться к заветной цели, в виде двери, ведущей на лестницу.
Даже представить не могу, что такого сделали Матвею, что он так хочет свалить отсюда. Развлечение закончилось довольно быстро. Пришёл, какой-то дядька в толстых очках, коснулся руки Шуйского и тот моментально начал оседать под весом самоотверженной шестёрки. Они же потом подхватили его на руки и потащили в соседнюю палату.
Вот собственно, и всё, что было интересного. А дальше я больше часа пролежал, размышляя над тем, что произошло на этом задании. Анализировал всё и пришёл к выводу, что мы сработали на отлично. В той ситуации, что сложилась на площади, поступить по-другому было нельзя. Нам предоставили заведомо ложную информацию. Даже о силе наёмников там наврали. А про взрывчатку, вообще ни слова не было сказано. Да и Стихийный Мастер, которого я одолел с огромным трудом, там вообще не был указан.
Закончив с размышлениями, я решил попытать удачу и выйти из палаты. Повторять судьбу Матвея точно не хотелось, поэтому даже смотреть не буду в сторону той двери. Просто гляну, как здесь обстоят дела и где остальные ребята. Шуйский в палате по соседству, значит, и остальные должны быть где-то здесь.
Дверь оказалась открытой, и я вышел в коридор. Мгновенно рядом появились у же знакомые мне люди в белых халатах, явно с недобрыми намерениями.
— Я не собираюсь уходить. Просто хочу убедиться, что с моими одногруппниками всё в порядке. — подняв руки, сказал я.
Никто на меня не бросился сразу, да и через пять секунд, значит, можно проходить. Вот только и оставлять меня разгуливать здесь одного эти люди не собирались. Все шестеро пошли следом.
Сперва заглянул в соседнюю палату, где на кровати лежал Матвей. Руки и ноги были привязаны к кровати кожаными ремнями. Ещё один лежал рядом с головой, её привязывать не стали. Ну здесь всё понятно, я сам видел, как это произошло. Да и волноваться по поводу здоровья Шуйского точно не стоит. У него такая регенерация, что от любых травм избавится за пару часов, а мы здесь находимся гораздо дольше.
— Куда мне идти дальше? — спросил я у одного из белых халатов. Парня в голубой шапочке, натянутой поверх пышной шевелюры.
— Палаты номер три, четыре и пять. — ответил парень и вновь вернулся к наблюдению за мной. Ну ладно, пускай смотрят, мне не жалко.
Только сейчас заметил номер семь на палате Матвея. Выходит, что я лежал в шестой и идти мне нужно в другую сторону. Шестёрка развернулась следом за мной. Кроме них, я больше никого не видел. Дядька, что обезвредил Шуйского, ушёл сразу после этого.
Интересно, где Маша? Она уже успела достать местных целителей? Ругани я точно не слышал, может, ещё и не достала.
— Я уже думал, что ко мне никто не зайдёт. — стоило мне только открыть дверь, заявил Руслан.
Он лежал на кровати, а левая нога была подвешена на специальном приспособлении, стоявшем возле кровати. Сама нога была забинтована. Других повреждений я не видел.
— Придавило, прилетевшим куском железа после очередного взрыва. Я поэтому так долго и ковылял к тебе на помощь. Пришлось сперва разобраться с железякой, а уже потом кое-как идти спасать тебя. — увидев, куда я смотрю, сказал Романов. — А ты, вообще, красавчик! Конечно, я был на полигоне и видел тренировки наших безопасников. Да и на пару дел они меня с собой брали, но чтобы вот так. Ты где, так научился прыгать? Словно ниндзя какой-то. А потом, прямо в огонь полез. Я в последний момент успел тебя щитом прикрыть. Все силы на него выжал из себя. До сих пор ещё не восстановились. А чего ты молчишь и так странно на меня смотришь?
Наконец, он замолчал.
— Думаю, когда у тебя язык устанет, чтобы хоть одно слово вставить. — улыбнулся я.
— Ещё не скоро. Язык, это вообще, самая сильная мышца в нашем организме. Она никогда не устаёт. Ещё ни разу не было, чтобы у меня язык устал, сколько бы я ни говорил. Ну чего, ты на меня так смотришь? Да я перенервничал, да я боялся. За себя боялся и за вас боялся. А ещё я впервые убил человека. Даже двух. И помог убить третьего. Конечно, у меня теперь эмоции бьют через край. Ещё эта чёртова приспособа, из-за которой я двигаться не могу. Представляешь, сказали до завтра вот так висеть придётся. Сразу целительством нельзя, сперва нужно костям вернуть нормальное положение.
Слова Руслана заставили меня слегка поморщиться. Не он один впервые убил человека. Все мы сделали это впервые. Наверное. Насчёт Скуратова я не уверен. Слишком он радовался этому заданию. Да и не знаю, убили свои цели Кеша и Маша? Но я уже смирился с этим. Не убей мы наёмников, и они убили бы гораздо больше ни в чём не повинных людей: женщин, детей и стариков. А их было очень много на площади Восточного.
— И что теперь? Ты считаешь нас всех убийцами? — задал я вопрос, который интересовал и меня самого.
— Дурак совсем? — скривился Руслан. — Убийца — это тот, кто убивает с удовольствием. Либо сам кайфует от этого, либо получает за это деньги. Вот — это убийца. А мы предотвратили трагедию, которую собирались устроить те наёмники. Теперь я понял, почему мне сказали, что обучение на факультете старшей крови перевернёт жизнь с ног на голову. А ведь это задание было только началом. Как нам говорили одно из самых лёгких. Даже представить не могу, что же у них за тяжёлые задания.
— Вот и не нужно этого представлять. В любом случае Годуновы смогут нас удивить. И теперь мы знаем, что не самым приятным образом. Но в том, что не считаешь нас убийцами, я с тобой согласен. Мы спасли много жизней, но и допустили много смертей. — на несколько мгновений я замолчал, вспоминая тела полицейских, разорванных силой последнего наёмника. — Поэтому давай постараемся в следующий раз не допустить ни одной.
Наверное, впервые с момента нашего знакомства вижу Романова таким серьёзным. Даже представить не мог, что он так умеет.
— К следующему полевому испытанию мы будем готовы гораздо лучше. — кивнул Руслан.
— Так вот, ты где. — влетела в палату Маша, а следом за ней вошла Василиса.
Голова Годуновой была перебинтована, а в глазах читалось превосходство. Только я не понимал, в чём именно? Испытание второй группы оказалось не менее сложным, это сразу понятно, раз пострадала даже провидица. Ректор и куратор не пощадили собственную кровь, чего уж о нас говорить.