Ступень вторая
Шрифт:
— Сегодня здесь все? — уточнил Серый.
— Все, — согласился я. — Лезть внутрь надо на свежую голову. Разве что саркофаг закатить на второй этаж, чтобы не нервировать местных?
— А закати, — согласился Серый, — заодно мне экскурсию проведешь.
— Боюсь, экскурсии не получится, там все заперто.
— Огляжусь, — оптимистично сказал Серый, — прикину, сколько трат предстоит.
Я подумал, что при личном осмотре он скорее согласится все выбросить, поэтому просто кивнул, и мы пошли на второй этаж. Дырку в этот
— Это чистая смерть, — успокоил его я. — Тело не заразно вообще никаким боком.
— Точно? — недоверчиво спросил он. — Ну и вонища.
— Трупная. Не только от нее
Серый с видом мученика, которого вот-вот вырвет, поднялся и заглянул в коридор, дальше двигаться не стал.
— Я за то, чтобы здесь вообще все сжечь, — неожиданно сказал он.
— Вообще все — нерационально.
— Зато безопасно и… Пойдем отсюда, а то меня сейчас вывернет.
— Могу научить прекрасному фильтру.
— Не здесь и не сейчас.
Он метнулся вниз по лестнице и застыл у охранной преграды. Вид имел достаточно бледный, чтобы я поторопился. Экскурсия явно не удалась. За преграду Серый выскочил с прытью, которую можно ожидать только от юнца, спешащего к любовнице. Те, кто постарше, уже знают, что торопливость — помеха не только в этом деле, но и во многих других.
Оказавшись снаружи, Серый решительно потянул меня на выход, бросив ошарашенной Ирине:
— Мы приедем завтра примерно в это же время.
— А банки? — пискнула она. — Я принесла банки.
— Оставьте их у лестницы.
Он выскочил на улицу и принялся шумно дышать, выталкивая застрявшие в легких миазмы.
— Да, этот особняк — то еще приобретение! Там точно безопасно?
— Пока комнаты не вскрыты — абсолютно. Но и потом, скорее всего, тоже будет безопасно. Проклятие сработало, убило того, на кого было направлено и рассеялось.
— Проклятие? Ты сейчас про что?
— Проклятия — разновидность заклинаний, — пояснил я. — Мы до них пока не дошли. Но дойдем. Удобная и полезная штука.
Всю обратную дорогу Серый меня расспрашивал и о том, чем проклятия отличаются от обычных заклинаний, и о том, почему я думаю, что это именно оно, и о том, когда мы будем изучать. Пришлось обстоятельно объяснять по первым двум вопросам, а на последний я ответил, что не раньше третьей ступени. Это у меня легко получается, потому что я их уже умел делать до попадания сюда, а так там требовалась концентрация, доступная только с третьей ступени.
— А я уже губу раскатал, — хохотнул Серый. — Такие возможности.
— Там и ограничений до фига, — напомнил я. — Либо касание, либо что-то от проклинаемой особы. И не всякое воздействие возможно.
Мы уже доехали до моего дома, но из машины я пока не выходил: если уж разговор зашел, то нужно внести ясность хотя бы по верхам.
— Как вспомню, что сомневался, идти к тебе в ученики, — внезапно сказал Серый, — сразу понимаю, каким болваном был. Ведь без тебя этого бы всего не было.
— Не скромничай, ты тоже руку приложил.
— С моей стороны больше организационные моменты, а с твоей магия. Высококлассная магия. Я даже не думал, что такая бывает. А и знал бы — был бы уверен, что мне недоступна.
— Это еще не высококлассная, — обрадовал я его. — Это среднеремесленный уровень, даже ближе к нижней планке. Вот когда дойдешь до высококлассной, поймешь разницу.
Оставил я его задумчиво размышляющего о перспективах, которые пока у него даже в голове не укладывались.
Планировал я немного позаниматься, и не только магией — назрела необходимость изучить законы, касающиеся магического сообщества, иначе так и буду влипать в неприятности. Но все мои планы пошли прахом, как только я поднялся на второй этаж и обнаружил, что у нас гости. Мужчина лет шестидесяти, напрочь седой, казался смутно знакомым, хотя я точно его раньше не видел.
— А вот и Ярослав, — натужно-радостно сказала мама.
Олег тоже был здесь, выглядел несколько напряженным и даже при моем появлении не расслабился.
— Добрый вечер, — продемонстрировал я хорошее воспитание и вопросительно посмотрел на маму: не могу ли я сразу смыться.
Но смыться не получилось.
— Да он совсем взрослый, — пробасил гость. — Надо же.
— Ярослав, это твой дедушка, — смущенно сказала мама. — Мы тебе звонили, но у тебя телефон отключен.
— Дедушка? — я притворился, что ничего не понимаю.
Хотя все уже понял: мама до сих пор хранила семейные фотографии. Ни мне, ни моему предшественнику они особо интересны не были, но краем глаза что-то все равно цеплялось, поэтому лицо гостя и показалось знакомым. Телефон я действительно отключал перед началом работы в особняке, да так и не включил, заговорился с Серым. Жаль, так бы хотя бы оказался готов к неприятной встрече. То, что эта встреча неприятная, я понял сразу как увидел гостя.
— Дед Андрей, — радостно подтвердил гость. — Отец твоей мамки.
И чему радуется, непонятно. Выставили родители дочь сразу после моего рождения, когда поняли, что золотой дождь с Лазаревых не посыплется, а лишний рот кормить надо. Даже два. А если оба рта убрать, получается вообще значительная экономия. У них же еще был старший сын, у которого тоже имелись дети, но которого за дверь не выставишь так просто, как безответную дочь. А то и вообще выставляли по его наущению, мама не рассказывала, деликатно обходила этот момент.
— Дед Андрей? Это который о нас заботился все эти годы, не пропуская ни одного праздника? — уточнил я у мамы. — Как же помню, помню. Телефон не он мне подарил?