Ступень вторая
Шрифт:
— Думаете, он был каннибалом? — осторожно уточнил Серый.
— Тогда бы хоть кости или мусор какой выносили, — опять вклинилась Ирина.
— Сколько там мусора, если сжигать, — заметил я. — Как раз в двухлитровую банку входит. И вообще, при желании в канализацию остатки можно спустить. Конечно, я осмотрел пока только пару помещений, главу рода нашел. Но больше трупов там нет, и трупами не пахнет.
— А чего-то такого там нет? — Ирина поводила в воздухе руками, очерчивая сферу.
— Чего-то
— Не знаю, но оттуда, — она ткнула пальцем в пол, — доносились стоны и завывания. Последний раз сегодня.
— Когда я там был, стояла тишина. Может, давно сдох тот, кто завывал?
По виду медузоподобной твари не было похоже, что она могла производить звуки. Водные обитатели обычно молчаливы, что не исключает их скорости и агрессивности.
— Я ж говорю, недавно выло, — напомнила Ирина. — Наверное, вас испугалось и замолчало.
Сереженька недовольно заворчал. Наверное, не понравилось ему восхищение, прозвучавшее в словах горничной. Почему-то подумалось, что с помощью твари снизу я смог бы точно узнать, что у него в голове. Но не буду. Достаточно того, что его понимает Ирина. Вот и сейчас она смутилась, наклонилась к химере и, поглаживая его по спине, что-то зашептала прямо в острое ухо.
— Возможно, ветер в вентиляции? — предположил я для их успокоения, хотя ветру тут было взяться неоткуда. — В любом случае оттуда ничего не вырвется. Там такая защита, что демона удержит. Но демонов там нет. Я два раза спускался и выходил. Со мной ничего страшного не случилось.
— Как знать, как знать… — неожиданно сказал дворецкий.
— Вот и проверим до завтра, — бодро ввернул Серый. — Если Ярослав начнет бросаться и жрать всех, кого увидит, значит все — повредился.
Говорил он это с совершенно серьезной рожей.
— Сергей, не пугай людей. Им тут оставаться, — напомнил я. — А нам пора. Кстати, у меня дело к нашему юристу. Не зря же мы ему зарплату платим?
Обсуждали мы это уже по дороге. Результатом обсуждения стал звонок Серого прямо по выходу из купола. Связь он включил громкую, чтобы я слышал ответы.
— Вы там сдурели? — возмутился Иван. — За такой короткий срок подобные договоры не делаются.
— Это мы тебя еще заранее предупредили, — хохотнул Серый. — Чтобы позвонить через полчаса и сказать, что нам нужно срочно.
— Может, Глазьев не сегодня придет, — предположил я.
Ответом был звонок моего телефона. Я отошел в сторону, чтобы не мешать ругаться Ивану с Серым.
— Да, мам?
— Ярик, тут такой дело, — счастливо-возбужденно сказала она. — Анечку нашу сватают.
— Замечательно, — ответил я, изо всех сил изображая радость. — Мужа ее к нам непременно примем.
— Он, наоборот, хочет ее к себе забрать. Роман Глазьев — наследник клана.
— А он точно хочет жениться? — проявил я недоверчивость. — Обычно наследники женятся по расчету.
— У них же любовь, — мечтательно сказала мама.
Любовь у них, как же. С обеих сторон — один голый расчет. Одна попадает в крупный клан на ведущую роль, другой так свой клан усиливает, что остальные оказываются далеко сзади. То есть это они так думают. Я усмехнулся.
— Мам, мы с Сергеем скоро будем, тогда и обсудим все.
Сергей отключил громкую связь, но ругаться с Иваном продолжил.
— Скажи, чтобы просто штрафов побольше прописал за каждый чих не в ту сторону, — предложил я. — И поехали. На самом деле, чем больше там недочетов будет, тем меньше вероятность подозрения, что мы все знаем.
— Нажиться на Глазьевых хочешь? — хмыкнул Серый.
— А почему нет? Они же на мне хотят.
— Ваня спрашивает, какие суммы ставить.
— От ста миллионов, — щедро разрешил я. — Мы же расстаемся с ценным кадром и не хотим, чтобы ее обижали.
— Так ли уж не хотим?
— Не хотим. Штраф за жестокое обращение пусть впишет. И за развод. И за детей на стороне. По сто лямов за каждый доказанный случай.
— Ну ты и зверь.
— Я не зверь. Я предусмотрительно думаю о наших финансах, в отличие от вас, Сергей Евгеньевич.
Серый изобразил шутливый поклон и сказал в трубку:
— Короче, Вань, ты все слышал? Действуй. Пусть сырой документ будет, не страшно. Они все равно будут убеждены, что в плюсе.
Иван что-то ему ответил, на что Серый убежденно сказал:
— Нет, точно не в плюсе. Но объем задницы поймут не сразу. И нужно, чтобы по договору не догадались. Готовься, короче.
На мое предложение купить тортик к чаепитию, Серый сказал, что это перебор, так откровенно показывать свою радость. И что у меня слишком хищная физиономия, на которую стоит добавить недоумения и печали.
— Как так-то, Аня? — сказал он со вселенской грустью и скорчил трагическую рожу, показывая мне, как я должен переживать. — Не представляю, как мы без тебя.
— На подмостках ты бы не заработал ни гроша, — резюмировал я. — У тебя самого вид хищный и грусть слишком нарочитая.
— Ничего, у нас целая дорога, чтобы потренироваться и даже всплакнуть
— Чтобы всплакнуть, потребуются подручные средства. Предлагаешь вместо тортика купить лука?
— Вонять будет, — авторитетно сказал Серый.
Мы переглянулись и заржали.
— Хочу на рожу Глазьева посмотреть, когда поймет, что пустышку вытянул, — утирая выступившие слезы, сказал Серый.
— Так-то могло и получиться, если бы не Лазарев.
— Просчет Глаза.
— Втык сделаем, — согласился я. — Но он не особо пока в теме, а мы не ожидали подставы с этой стороны.