Стыд
Шрифт:
Она застала его врасплох. Ее прямота, сексуальное тело. Страсть, которую он не мог сдерживать. Никто бы не смог этому сопротивляться. Никто.
Но ему сложно поверить в то, что она забеременела в тот единственный раз. Неужели ему так не повезло? По иронии судьбы, он так страстно желал стать отцом и постепенно пытался смириться с тем, что этой мечте не суждено сбыться.
Но отцом двоих детей разом?
Нет, она врет.
Ей не впервой.
Чтобы побороть грызущее его беспокойство, Нюллет начинает мыть посуду руками. Кастрюля с присохшими к краям комочками каши, несколько стаканов, тарелки, детские пластиковые ложки и обычные столовые
Она сожгла все мосты.
Даже между ними.
Он еще меньше понимает, что должен делать дальше. Если она и правда родила от него, то это самый настоящий кошмар. Это свяжет их друг с другом навсегда. Мадлен чокнутая, и к тому же преследует его. Она все время балансирует между дикой любовью и отрешенной ненавистью, и ему совсем не хочется угодить во все это.
Каково тогда придется ребенку?
Нюллет расставляет фарфоровую посуду на сушилке. Затем берет тряпку и вытирает кухонную столешницу так, чтобы она сияла чистотой.
Но беспокойство не покидает его.
Что на уме у Мадлен?
Он.
Нюллет отжимает тряпку и вешает ее. Его чертов долг – убедиться, что Мадлен перестанет беспокоить и его, и Эмму.
Ребенок.
Он достает телефон и смотрит на фото.
Это не может быть правдой. Она просто издевается над ним. Он должен остановить ее раз и навсегда.
Юсефин бросает взгляд на настенные часы на кухне и видит, что на стекле появилась небольшая трещина. Стоит ли ей беспокоиться о Юлии? В последнее время она такая нервная. С тех самых пор, как они вернулись домой из Пальмы. Юсефин не знает, как справиться с внезапными перепадами настроения и неисчерпаемым гневом дочери. Ненавистью. Постоянным хлопаньем дверьми, от которого, казалось бы, должны разлететься стекла. Может быть, поэтому часы треснули? Юсефин открывает кладовку, достает пакет с подсолнечными семечками и высыпает их себе в ладонь. Это стало ее новой вредной привычкой: как только она начинает есть, остановиться уже не может.
Юлия, напротив, ест все меньше.
Она ковыряется в еде, сопровождая процесс грустными комментариями.
Юсефин это раздражает, и они вечно ссорятся. Андреас скорее спрячет голову в песок, чем что-то скажет, поэтому Юсефин всегда играет роль плохого полицейского. Ей эта роль совершенно не нравится, но вместе с тем она должна показать другим своим детям, что нельзя вести себя как заблагорассудится. Ссоры обычно заканчиваются тем, что Юлия вскакивает из-за стола и убегает. И когда Юсефин спрашивает ее, почему она так себя ведет, ответ всегда один: «Ты все равно ничего не поймешь».
– Тогда хотя бы попытайся объяснить, – орет Юсефин, но получает в ответ лишь мрачный взгляд. Это в случае, если Юлия все-таки соизволит обернуться. Юсефин сложно найти в этом озлобленном подростке свою милую доченьку, которая заплетала косички игрушечным пони и мечтала получить на Рождество набор «Лего».
Она скучает по своей малышке.
Теперь Юлия переросла ее. Она могла бы сняться в какой-нибудь рекламе шампуня и бегать по рапсовому полю с цветами, заплетенными в волосы. У нее прекрасные светлые волосы – блестящие
Тем не менее ее переходный возраст дается тяжело всем.
Юсефин интересно, с кем сейчас дружит Юлия. В любом случае не с Лив, что несколько успокаивает ее. Эта девушка ведет себя неадекватно и, похоже, с трудом контролирует эмоции. Стоит ее пожалеть, но Юсефин сложно это сделать.
У нее достаточно своих проблем.
Подсолнечные семечки закончились, и Юсефин вытряхивает шелуху со дна упаковки. Следом в ход идет пакет кокосовых чипсов.
Юлии нет всего полчаса, так почему же она сидит как на иголках? Может быть, потому, что они не очень хорошо попрощались. И еще потому, что Юсефин понимала, что Юлия врет ей прямо в лицо. Она так и не свернула в сторону видеопроката, и Юсефин уже подумывала о том, чтобы запрыгнуть в машину и поехать за ней. Спросить, почему она соврала.
На кухню заходит Андреас.
– Что случилось? Ты какая-то нервная.
– Я волнуюсь за Юлию. Она давно должна быть дома.
– Ты пыталась до нее дозвониться? – спрашивает он и включает электрический чайник.
– Всего три раза, – отвечает она и со стыдом думает о том, что она, наверное, ужасная мать. – Но она меня игнорирует. Может, ты попробуешь? Пожалуйста.
Андреас вздыхает, но ради спокойствия и тишины в доме набирает номер своей старшей дочери.
Ответа нет.
– Не переживай, она наверняка пошла купить конфет, а потом просто погуляет с приятелями, – увещевает он.
Он говорит об этом так просто.
– Юлия знает, что я схожу с ума, – говорит Юсефин, откладывая пакет с кокосовыми чипсами. – И делает это только для того, чтобы наказать меня.
– Не будь к ней так строга, – просит Андреас. – У нее сложный период. Переезд прошел для нее тяжело, и тем более мы решили вернуться в середине года. Ей нужно привыкнуть.
Андреас прав. Это просто нервы. Возможно, все из-за того, что у нее нет собственного дела, которому она бы могла посвящать себя, вся ее жизнь крутится вокруг дома и детей. И ее потребности все контролировать.
– Будешь чай? – спрашивает Андреас и вытаскивает коробку чая с разными ароматами.
Юсефин пытается расслабиться. Ей нужно перестать искать во всем проблему и перестать наседать на свою семью.
– Да, с удовольствием, – отвечает она. – С ромашкой.
Но беспокойство не исчезает. Она чувствует, что что-то не так, и снова набирает номер Юлии.
Звонок проходит.
Что-то произошло. Она ясно почувствовала это, еще когда Юлия уезжала прочь. Что-то скрывалось в ее импульсивной злости.
Будто бы Юсефин застала ее врасплох.
С краев ямы осыпается земля, и комок почвы попадает Магнусу в глаз. Что он, черт возьми, здесь делает? Мультимиллионер, способный купить все, что угодно, но все равно чувствующий себя несчастным.
Викан со временем становилась все тише.
Даже когда она ночью разбила гипс на ноге и начала принимать снотворное, он ничего не сделал. Он предпочел уйти из дома и тренироваться до полусмерти, но так и не смог сказать жене слова утешения или обнять ее. Внять ее крику о помощи.