Шрифт:
Сергей Шведов
СТЫДОБИЩНЫЙ ПОРОК
— Ну, знаете, милейший, каденция для определения элитной части правящего слоя нашей страны из словечек «малый поляк — подполяк — подляк — мелкий подлячишко» уже сама по себе тянет по крайней мере на уголовное наказание за разжигание национальной розни, а нам приказывают жестко реагировать на любые призывы к массовым беспорядкам.
— Да в каких стихах я призывал к массовым беспорядкам?
— Вы обращаетесь в своём блоге в интернете к русским,
— Если я в стихах обращаюсь к жене, родне, моей семье, я тем самым разжигаю ненависть к другим семьям? — пробормотал разбитыми губами террорист.
— Русские корни имеют почти все представители нашего народа. Даже я, — чуть ли не шёпотом сообщил подпоручник. — И это очень опасно.
— Что тут криминального?
— Русские любят свободу, непокорливы и брыкливы, а власти призывают правоохранительные и карательные органы незамедлительно и жестко реагировать на любые призывы к противоправным действиям, к насилию, к массовым беспорядкам. Наша дифензива-двуйка, как плотина в горном ущелье, удерживает все прибывающий поток симпатий к Русскому миру. Если плотина рухнет, этот поток смоет всю ту слабенькую русоборческую и полякущую оппозицию, которую мы тайком выращиваем, чтобы не попасть в объятия русского медведя.
— Возможно, вы и правы... Но причём тут русские культурные товарищества и просветительные центры? У вас как грибы плодятся польские культуртрегеры, липовые литвинские землячества, немецкие культурные центры, я уже не говорю про американцев, которые вами управляют через своё посольство. А наша безобидная попытка создать союз русских писателей — уголовное преступление?
— Ваши люди осмеливаются развёртывать баннеры «Я — русский, чем и горжусь!» и носить майки с той же надписью. Особенно возросло число правонарушений в столице, где ещё с времён большевистской «коренизации» русские и пикнуть не смели, потому что в чекисты-коренизаторы завезли галицаев из-за границы, из польской западной Украины, которые с русскими не чикались. Посему и нам приказывают принимать решительные меры, в том числе профилактические и превентивные. А ну-ка, Казик, превенти ему ещё разок!
Унтер-офицер с лычками хоронжего со всего размаху хлестнул подследственного, привязанного к железному стулу, привинченному к полу.
— Я тебе покажу, пся крев, что такое «подполяк-подляк-меленький такой подляченок».
Русский ультранционалист, шовинист и имперец выплюнул два передних зуба и прошепелявил разбитыми губами:
— Извините, пан подпоручник, тут у меня обыкновенный плагиат из Достоевского, кстати, выходца из нашей синеокой страны.
— Эх вы, а ещё и образованный человек! Постыдились бы ставить себе в пример государственного преступника. Достоевский был лишен офицерского и дворянского звания и приговорен к смертной казни. После дьявольских душевных терзаний (для профилактики, конечно) на эшафоте смертную казнь ему заменили на каторгу, а затем на службу рядовым в тогдашнем штрафбате. А когда он откинулся с зоны, стал горьким пьяницей, потаскуном и прожжённым картёжником без единого злотого в кармане.
— Вы сейчас про Тараса Шевченко говорите?
— Про Достоевского! Вы хотите повторить его судьбу?
Хоронжий по кивку подпоручника окрестил ещё раз террориста дубинкой.
— Ну и что теперь скажете?
Террорист тяжело отдышался, харкнул кровью и пробормотал:
— Не судите, да не судимы будете.
— Согласен. Пан бог даровал царствие небесное преступнику Дисмасу, распятого одесную с ним. И в дифензиве тоже служат гуманисты,
— Тридцать сребреников? — попытался усмехнуться террорист, но только скривил разбитые губы. — Нет. Я родился на своей земле и хочу умереть на Родине.
— Этому нетрудно помочь при возможностях нашей дифензивы. Можно, например, расстрел оформить как убийство при попытке к бегству. Но, учитывая положительные отзывы администрации изолятора дифензивы о вашем примерном поведении в тюрьме и ваше желание работать на пользу страны, мы можем расконвоировать вас и предложить открывшиеся вакансии в шахтах.
— Больше двух месяцев под землёй не выдержу —у меня депрессивная клаустрофобия.
— То есть, вам по душе работа под открытым небом? Тогда в каменоломне или в песчаном карьере. Там только небо над головой и птички летают.
— Непосильным трудом убить пожилого человека проще, чем при попытке к бегству?
— Уф! — подпоручник снял квадратную конфедератку и вытер пот со лба кружевным платочком. — Случай тяжёлый... Я понял, вы закоренелый ультранационалист и террорист с большим опытом общения с карательными органами. Но ничего, мой Казик сегодня тебе язык развяжет, назовёшь пароли и явки русских террористов, а также места расположения лагерей подготовки диверсионно-разведывательных групп в лесах, а также адреса волонтёрских организаций в Брянской и Смоленской областях, откуда ополченцам будет поступать оружие. Но сначала попробуем в последний раз договориться по-европейски.
— Это как?
— Культурно и цивилизованно, разумеется.
Хоронжий Казимир поставил перед подследственным компьютер. Плеснул водки на тряпку и вытер кровь, запёкшуюся на лбу злодея. Откинул назад слипшиеся в крови волосы, чтобы не закрывали обзор.
— Вот вам подлинный компромат из новостей на ТВ... Митинг русских ультранациональных террористов, призывающих к свержению власти.
— Это не митинг, а чествование исторического события — вхождения Полоцкого княжества в империю рюриковичей и конец раскола западнорусского народа.
— И что это за историческое событие, позвольте спросить?
— Языческое бракосочетание князя Владимира и княжны Рогнеды.
— Изнасилование вы называете бракосочетанием?
— Жертвы насилия не рожают мужу десяток детей. Уже в те века знали травки, позволяющие избавиться от ненавистного плода. И один из сыновей якобы нелюбимой жены Владимира стал первым императором Руси.
— И кто же это? — издевательски усмехнулся пан подпоручник.
— Ярослав Мудрый.
— Не читал о таком императоре в учебниках по истории.
— Понятно, для вас история нашей страны начинается с 1385 года, когда в любовном порыве слились не только Ягайло с Ядвисей, но и крохотная тогдашняя Польша с огромным Великим княжеством литовским, русским и жемойтским. Неплохое колониальное приобретение для поляков. Ничуть не меньше отхватила крохотная Голландия в Индонезии и столь же карликовая Бельгия в Африке. Это не начало нашей истории, а начало сытой жизни для вечно голодной Польши за наш счёт.
— Казик, бей!
Ну и хоронжий, разумеется, опять оттянулся по полной. И очень пожалел об этом — пришлось снова тратить водку, чтобы отмыть экран компьютера и морду преступника от крови. Так и водки на вечерок не останется.