Стюардесса
Шрифт:
Динка судила по себе. Она же сунула… И как потом объяснять им, откуда у нее такая сумма? Да и начнут трепать языком, обсуждать и охать. Нельзя в таких делах доверять женщинам. Тогда уж лучше выйти на перекресток, разложить баксы веером и громко кричать: «Вот она я! Берите все!»
Остаются мужчины. В них у Динки недостатка не было. Но, как ни странно, среди ее многочисленных возлюбленных не было ни одного москвича. Вот такая любопытная закономерность: Динка влюблялась преимущественно в жителей тех городов, куда
А что? Очень удобно. Куда ни прилетишь, везде встречают, радуются. Можно сходить в ресторан, можно переночевать в уюте, а не в летной гостинице.
Правда, на Яке они летали, что называется, с оборота, едва приземлятся, заправятся, и через пару часов обратно. Но если действовать с умом, то и эти два часа можно неплохо провести. И потом, старенький Як часто барахлил, рейс откладывали из-за ремонта, и Динка использовала образовавшуюся паузу на всю катушку.
В таких отношениях был задор, своеобразный кураж. Ей нравилось чувствовать себя не синицей в руках, а журавлем в небе.
К кому же обратиться? Сережа в Казани, Шура в Челябинске, в Анапе Алик, Вадик в Сочи, Артем в Саратове. В принципе все они одинаковы, исходить надо из возможности устроить в их жилище тайник. Динка решила никого не посвящать в свою тайну. Незачем рисковать.
Шура сразу отпадает: он живет в малосемейке. Хоть и похоже на квартиру, а все одно общага, проходной двор. У Сережи отдельная однокомнатная, но обстановки в ней спартанский минимум, спрятать сверток там просто негде. Артем живет с мамой, и любопытная старушка может ненароком сунуть нос куда не надо или устроить некстати генеральную уборку. Остаются Алик и Вадик. Анапа и Сочи.
Динка быстро оделась и выскочила из дома. Куда будут билеты, туда она и полетит.
Рейс на Сочи был на три часа раньше, и она выбрала его. Да и, поразмыслив, Дина признала за Вадиком существенное преимущество: у него был свой дом на окраине Сочи. Дом, огород, садик, сарай — раздолье!
— Динка, ты?! — Вадик удивился и обрадовался, когда она заявилась к нему. — А говорила, что на международку переходишь…
— Да подружка попросила подменить, — соврала Динка. — Вот и пришлось свои отгулы потратить.
— Ты надолго?
— Нет, — разочаровала она Вадика. — С оборота. Через три часа вылет.
— Ну, тогда не будем тратить время даром, — решил он.
Выбравшись из постели, Дина потребовала кофе и, пока Вадик хлопотал на кухне, выглянула в окна Ее внимание привлек стоявший поодаль сарай. Рядом с ним была аккуратно сложенная поленница дров.
— А там у тебя что?
— Да тяпки, лопаты, велик старый. Барахло всякое, в общем, — подытожил он. — Все собираюсь его под баньку переоборудовать, да руки не доходят, — засмеялся Вадик.
— А дрова зачем? У тебя же газ.
— А пусть лежат! — беспечно махнул рукой Вадик. — Вот как сделаю баньку, так пригодятся на растопку.
Динка чмокнула его в щеку:
— Хозяйственный ты мужик! Пойду подышу.
Она накинула куртку и вышла на участок. Прошлась для виду по огородику, подпрыгнув, сорвала с дерева терпкую спелую айву и надкусила вяжущую мякоть. Оглянулась на дом. Вадик смотрел на нее в окно. Динка раскинула руки, потянулась и глубоко вдохнула прозрачный осенний воздух.
— Морем пахнет! — крикнула она.
Дождавшись, пока Вадим отвлекся, она юркнула в сарай, огляделась и быстро спрятала сверток между выступом стены и полкой с пыльными стеклянными банками.
Можно не волноваться, Вадик сюда еще долго носа не сунет. Судя по ныли и паутине, в этот сарай он уже лет пять не заглядывал.
Динка вышла, отряхнула ладони и посмотрела на часы. Что-то совсем не хочется никуда спешить… Да и зачем ей срочно возвращаться в Москву? У нее два дня отгулов, только вчера вечером она была в Риме, да и темнеет уже… Она зевнула и поняла, что смертельно хочет спать.
Черт с ним, можно полететь и завтра. А сейчас лучше лечь в постельку и заняться там чем-нибудь приятным. За что она ценила Вадима, так это за пионерскую готовность и пылкий темперамент, а еще за то, что он никогда не лез к ней с задушевными разговорами. Прилетела Динка — рад и счастлив, нет ее — не докучает звонками. Конечно, можно было предположить, что на ее месте частенько оказываются другие, но стоит ли напрягаться? Пока Динку все устраивало.
Глава 4
Хмурая бортпроводница покрикивала на столпившихся на летном поле озябших пассажиров:
— По одному встаньте! А то не буду пускать! Ишь толкучку устроили!
В Адлере моросил нудный дождь, и стоять на открытом, продуваемом ветрами летном поле было, мягко говоря, неуютно. Обшарпанный Як-42 выглядел больным сиротой.
Динка усмехнулась ненавязчивости отечественного сервиса. От здания аэропорта до самолета они дошли сами, никто и не подумал подать автобус. А теперь держат под дождем, заставляя строиться, как пионеров.
Бригада, с которой она прилетела, была незнакомая, но сегодняшнюю стюардессу Динка знала понаслышке. Кажется, ее звали Галей и она раньше работала с Зинаидой Андреевной, бывшей Динкиной напарницей.
Вот уж, наверное, парочка была! Динка живо представила: старая, неповоротливая грымза Зинаида и эта угрюмая Галя.
Динка встала в конец очереди и надвинула на лицо капюшон, чтоб не привлекать к себе лишнего внимания.
Галине самой надоело мерзнуть, она подула на озябшие руки и взяла билет у стоявшей первой женщины. Очередь понемногу начала двигаться, просачиваясь в салон самолета.