Субботний шабаш
Шрифт:
— Можешь его забирать, пожалуйста, — бросил он через плечо.
Зигмунд медленно поднялся, словно пребывая в каком-то кошмарном сне, лицо его выражало крайнее недоумение.
— Эй, ребята, одну минуту...
Броньола подошел к нему почти вплотную и вполголоса заговорил:
— Спокойно, Зигмунд. Я могу тебя здесь оставить, если ты уверен, что именно это тебе сейчас нужно. В любом случае ты теперь — покойник, так что мне все равно, какое решение ты примешь. Если хочешь — оставайся, в автобусе мест не хватает даже для моих людей.
— Хитрая бестия! — с ненавистью прошипел Зигмунд.
Минотти наблюдал за этим разговором издалека и не мог слышать, о чем идет речь.
Броньола пожал плечами, повернулся к Зигмунду спиной и медленно направился к выходу.
Зигмунд быстро окинул взглядом комнату, увидел недвусмысленные ухмылки на лицах присутствующих и торопливо поспешил следом за ним.
Броньола ждал его у дверей. Взяв Туза под руку, он вошел с ним в лифт. Агенты тут же прикрыли их, выстроившись перед лифтом и выставив перед собой стволы автоматов.
Как только двери лифта закрылись, Лео Таррин громко крикнул:
— Зигмунд! Тебе конец!
Броньола ухмыльнулся и предложил сигару своему «подопечному».
— Ты нас просто выручил, парень.
Возможно... кто знает. Хотя скорее, Эйприл спасла их, если это можно было назвать спасением.
Броньола уже завершил спасательную операцию и скомандовал своим людям покинуть здание, когда на связь вышла Роза Эйприл и передала последнюю просьбу Болана.
Пока Броньола воочию не увидел «тигров» Минотти, запертых в своем собственном логове, даже не представлял себе, как будет действовать, но по тем бешеным и ненавидящим взглядам, которые жгли его огнем, он понял, в каком отчаянном положении находится Страйкер, и решил, что должен сделать все возможное, чтобы выручить его. Вместе с тем Гарольд не мог не восхищаться человеком, бесстрашно сующим руку в гнездо ядовитых змей, но думающим не о смерти, а о достижении поставленной перед собой цели. Кроме того, то, что он делает, необходимо Нью-Йорку. Да и вообще... Если Болан задумал расставить, наконец, все точки над "i", то, черт побери, кто такой Гарольд Броньола, чтобы помешать ему? И этот шаг вполне мог стать его «лебединой песней», но проблему с Минотти Мак хотел решить как можно скорее. Опасности его не пугали, наоборот, только подталкивали к активным, зачастую непредсказуемым действиям. Но, очевидно, Страйкер знал, что делает. Во всяком случае, Броньола надеялся на это. Он дружески обнял Зигмунда за плечи и под прикрытием автоматчиков повел его к гаражу.
— Нам с тобой, приятель, — весело сказал он, — надо о многом поговорить.
— Придется так или иначе, — мрачно ответил Зигмунд. — Ты получишь любую информацию, если, разумеется, гарантируешь мне полную безопасность и неприкосновенность.
— Ты получишь то, что заслужишь, парень, — ответил Броньола, — только осчастливь меня увлекательным рассказом.
— Ты будешь вне себя от счастья, — пообещал Зигмунд. — Только постарайся обеспечить мою безопасность.
Минотти неистовствовал. Он так яростно пнул ногой столик, стоявший в вестибюле, что тот перелетел к противоположной стене, затем швырнул в бар вазу с цветами и наконец, выхватив пистолет, выпустил в кресло, на котором минуту назад сидел Зигмунд, целую обойму.
Охранники держались от него подальше, обменивались красноречивыми взглядами, стараясь не попадаться на глаза своему боссу.
Лео Таррин стоял, прислонившись к стене холла и скрестив руки на груди. Время от времени он искоса поглядывал на стоящего неподалеку мафиози.
Неожиданно открылась дверь, ведущая в фойе с лифтами. Поток яркого солнечного света, проникавшего с террасы, на мгновение залил весь холл и тут же померк, потому что весь дверной проем заполнила мощная фигура высокого широкоплечего человека.
Минотти перезаряжал свой пистолет. Он поднял глаза на великана, когда тот заговорил громким хозяйским голосом:
— Что здесь за балаган, черт возьми, а?
— Я только что собирался сообщить вам об этом, — огрызнулся в ответ Минотти.
Он уже успокоился, ярость его прошла. Но вид Марко все еще был страшный.
— Так в чем же дело? — произнес великан и исчез, оставив дверь открытой...
Телохранитель, стоявший рядом с Таррином, с благоговейным страхом прошептал:
— Господи! Кто это?
— Это, — так же тихо ответил Таррин, — человек, который хочет уберечь твою задницу от взбесившегося Марко.
Итак... Декорации к спектаклю готовы, актеры расставлены... И только один господь Бог и Мак Болан знали, что произойдет дальше.
Глава 14
Хозяин кабинета стоял у окна. Яркий солнечный свет бил ему в спину и слепил вошедшего в кабинет Минотти. Он щурился, но лица этого здоровенного типа никак не мог разглядеть, к тому же мешали еще и большие солнцезащитные очки. Хотя что-то было в нем знакомое... Может, если снять эти проклятые очки?.. Да! Нола же говорил, что...
Минотти остановился в дверном проеме, все еще держа пистолет в руке.
— Так это ты побывал сегодня в моем заведении?
— Да, я, — ответил Туз сдержанным, ровным голосом.
Минотти завелся с пол-оборота и заорал, распрямив плечи:
— Надеюсь, ты дашь достойное объяснение своей выходке?
Болан пожал плечами и спокойно ответил:
— Не забывай, Марко: малышка все еще у нас.
— У нас! Дьявол! О чем ты говоришь? Ты ее выкрал для меня?
Проклятое солнце... Минотти прищурился и шагнул внутрь кабинета, не уходя далеко от распахнутой двери.
— Хоть бы ты опустил эти чертовы шторы!
— Минутку, — извиняющимся тоном ответил Туз. — Мой косметолог советует мне ежедневно в течение десяти минут принимать солнечные ванны, чтобы исчезли морщины. За целый день мне представилась единственная возможность соблюсти его рекомендации, учитывая то, что все время шел дождь и было пасмурно. Понимаешь, если не следить за собой, то морщины могут приобрести фиолетовый оттенок.
Минотти, в общем-то, плевал на косметические проблемы Туза, но он сообразил, чем занимался этот тип с тех пор, как Оджи сыграл в ящик... Он делал себе новое лицо. Вероятно, для этого у него имелись веские основания.
— Что ты собираешься делать с девчонкой? — проворчал Минотти.
Омега шевельнулся, поворачиваясь так, чтобы солнечные лучи скользнули по его щеке, и, улыбнувшись, ответил:
— Пять минут назад я отдал за нее Зигмунда. Минотти все понял! Он почти все понял в этой игре... В нем снова закипела злость, и он, едва сдерживая себя, процедил:
— Послушай, Омега. Я хочу, чтобы ты поставил на этом парне крест. Меня не интересует, как ты это сделаешь и сколько это будет стоить. Я хочу, чтобы его не стало и как можно скорее! Пусть он хоть спит в постели с Генеральным прокурором или для этого понадобится бросить атомную бомбу. Ты понял? Я хочу, чтобы его не было!