Судьба или проклятье
Шрифт:
Девушка резко развернулась. Возле окна стоял Дракулус и с интересом разглядывал Мари. Сообразив, что его заметили, он подошел ближе к Ирэн и, положив ей руку на плечо, тихо спросил:
— У вас все нормально?
— Да, вот сидим, и чай пьем, — ни нашла ничего лучшего ответить Ирэн.
Дракулус разговаривал с ней, но не спускал своих черных глаз с Мари. Ирэн внимательно присмотрелась.
И чему тут удивляться. Все правильно. Судьба свела их всех троих вместе в этом мире.
— Дракулус, ты помнишь, просил меня помочь тебе в одном хлопотливом деле. Так вот я его уже решила.
— Ты знаешь,
— А ты нет? — Ирэн хитро прищурилась.
Дракулус первый раз с момента своего неожиданного визита посмотрел прямо на Ирэн. А она улыбнулась ему и кивнула головою в сторону замершей Мари.
— Правда?
— Вы не против, если я вас нарисую? — Мари уже выхватила блокнот из рук Ирэн и быстро делала в нем наброски. Она даже не сообразила, что тот вампир, который ей сниться и тот человек, что сейчас стоит перед ней одно и то же лицо.
— Не… не против.
— Вот и отлично. А теперь просто не шевелитесь, я быстро, — и Мари с азартом начала что-то чертить в блокноте.
— Ирэн? — Дракулус повернул голову в сторону все еще улыбающейся девушки.
— Пожалуйста, не шевелитесь, — Мари сузила свои глаза и очень внимательно стала рассматривать мужчину. Потом резко соскочила, подбежала к Ирэн и сорвала с ее волос резинку, потом, не дойдя до Дракулуса пару шагов, протянула ему ее, со словами:
— Пожалуйста, завяжите волосы вот этим, — и когда мужчина выполнил ее просьбу, снова села на стул и принялась за прерванную работу.
— Ирэн, ты точно уверена? — тихо прошептал Дракулус.
— Расслабься. Я уверена. Это она, твоя Мариль. Вот только…
— Что? — в голосе Дракулуса была тревога.
— А то, что Стаурус далеко и вернуть ей память пока что не кому. Так что у тебя только два выхода.
— Каких? — Дракулус снова повернулся к Ирэн, но осторожность возобладала над его любопытством, и он тихо спросил: — А это ничего, что мы тут разговариваем прямо при ней?
— Вы можете не шевелиться и еще чуть-чуть так посидеть, — Мари бросила быстрый взгляд на Дракулуса, нахмурив свои черные брови.
— Извините, — пролепетал Великий и Страшный Князь ночи.
Ирэн едва сдерживала свой смех.
— Когда Мари творит, она ничего вокруг не видит и не слышит. Так что просто не шевелись и все будет нормально.
Дракулус перевел дыхание и чуть расслабился.
— Ирэн, не томи, какие два выхода?
— Ну, во-первых, ты можешь все ей рассказать, — глаза мужчины загорелись. — Но только она примет тебя за сумасшедшего и ненормального психа. Это я тебе точно говорю со стопроцентной гарантией, — блеск в черных глазах очень быстро потух. — Во-вторых, попробуй снова ее завоевать. Понравиться ей. Заставь ее снова полюбить тебя.
— Как? У меня нет такой силы?
— Дракулус, с тобой вообще все в порядке или от счастья все твои мозги просто сбежали? — Дракулус смотрел на нее широко раскрыв глаза.
— Не делайте, пожалуйста, такое глупое выражение лица. Ирэн не отвлекай мою модель, — Мари даже не отрывалась от своего блокнота.
— Простите.
Да, вот что любовь делает даже с самыми Великими и Могучими. Ирэн закрыла рот рукою, из последних сил сдерживая свой смех. Хорошо еще, что они встретились, когда рядом не было ни Ленки, ни Рокера, а то бы Дракулусу пришлось бы
Пока Ирэн боролась со своим смехом, Дракулус смотрел на Мари и с трудом верил, что смог снова найти ее.
— Ты все еще не веришь мне?
— Я просто боюсь. Мне очень нужно к ней прикоснуться.
Но тут Мари встала и легко подошла к Дракулусу, прищурившись, стала еще внимательнее разглядывать его. Рядом с ним она казалась такой маленькой и хрупкой. Она не доставала ему даже до подбородка.
— Можно расстегнуть вот эти пуговицы, — она одновременно спрашивала разрешение и тут же действовала. Быстро и ловко расстегнула почти все пуговицы на его черной рубашке до самого пояса, а потом осторожно распахнула ее. Она смотрела на его грудь несколько секунд, а потом просто положила на нее свою ладонь. Дракулус дернулся, но быстро накрыл ладонь девушки своею. Ирэн видела, как его глаза засветились, и из них уходило малейшее сомнение и не доверие. Видела, как спина Мари напряглась, и она подняла на мужчину свои глаза.
— Ирэн, я думаю, нам лучше оставить их одних, — зашептал Зар ей на ухо.
Он осторожно взял девушку под руку и почти насильно вытащил из кухни. Они молча зашли в спальню, и Ирэн уселась на свою кровать, а Зар занял кресло.
— Странно получилось, правда?
— Что странно, госпожа?
— Мы все, то есть я, Ленка, Мари и Женька, в прошлой жизни жили на Терриасе, а в этой — сдружились, не смотря на то, что все абсолютно разные, что-то держало нас вместе.
— Вот это как раз то и просто. Магия. Вас вместе держала магия Терриаса, что сохранилась в ваших душах, после перерождения. Ее и слышит Люциар, когда отыскивает переродившихся. Поэтому вы подсознательно тянулись друг к другу.
— Интересно, у них там все хорошо?
— Ирэн, иногда ты просто меня удивляешь, — снова на неофициальный тон перешел оборотень. — В тебе такая сила, что ты могла бы и видеть и слышать то, что там происходит, а ты как слепой, боишься открыть глаза.
— Ты не понимаешь, Зар, я просто боюсь применять эту силу. А вдруг я не смогу урезонить ее. Будет очень смешно: хотела подсмотреть за подругой, а уничтожила весь мир. Рокер умрет со смеха.
Зар усмехнулся на ее иронию.
— Все будет хорошо. Если что, я ведь рядом.
— Спасибо, конечно, но как-то не хочется опозориться. Лучше ты мне расскажи.
— У них все хорошо. Сейчас она снова рисует. Они так и не сказали друг другу ни слова.
— Ну, это не надолго, — Ирэн вздохнула. Усталость начала наваливаться на нее с новой силой. — Смотри, уже светает, а мы еще и спать не ложились.
Ирэн смотрела в окно, за которым ночь начинала сдавать свои права и темнота быстро становилась серой и светлела с каждой минутой.
— Я бы хотела встретить рассвет на берегу моря. Представляешь, ты стоишь на высокой скале, а внизу лежит водная бесконечная гладь и из-за горизонта медленно поднимается, словно выныривает из глубины еще красный диск солнца. Но с каждым сантиметром он смывает с себя кровавые следы и покрывается золотом. Вот моря касается только его кромка и в одно мгновение солнце отделяется от воды и уходит в самостоятельный путь по небосклону, чтобы вечером снова нырнуть в эту бескрайнюю тишь.