Судьба клана
Шрифт:
— А мой убрал с твоего лица гнусную улыбочку, — грустно хмыкнула Кира. — Ну, пошли дальше. Мы почти на месте.
Заглянув девушке в глаза, я мгновение подумал и, пожав плечами, кивнул:
— Пошли. Пора заканчивать.
— Доспехи больше не разваливаются, — добавила напарница, резко отворачиваясь от меня. — Так что можешь натянуть штаны.
— А вот это новость хорошая, — обрадовался я, сдергивая с плеча мешок.
Мгновенно облачившись в свои старые вещи, я снова кивнул:
— Готов. О… Пепел…
— Вижу. Пошли.
Под нашими ногами был чистый песок, пепел полностью отхлынул в стороны. Образовалась узкая дорожка, ведущая к снежному холму, увенчанному ледяным пиком.
— Ни пепел, ни прах, ни холод, ни мрак, — глухо бормотала шагающая впереди меня девушка, зябко обхватив себя руками за плечи. — Не смогут закрыть от влюбленных тех врат…
— Кира! Ты в порядке?! — не выдержав, рявкнул я. — Ты чего?! Тебе плохо?
— Все в порядке, Рос, просто идем дальше, — отмахнулась Кира, не поворачивая ко мне лица. — Идем дальше…
С тревогой поглядев в удаляющуюся спину напарницы, я неохотно зашагал следом. Кира явно не в порядке. Поскорее, поскорее бы все закончить и отправить девчонку в «реал». Потом отзвонюсь Гоше, попрошу проверить, как она там…
С каждым следующим шагом песок все больше покрывался инеем и противно скрипел под ногами. Дорожка, прямая как стрела и ярко освещенная солнечным светом, привела нас к подножию холма, где песок окончательно исчез, сменившись белым снегом. Исчезла и сама дорога, уткнувшись в нетронутую снежную целину. Продолжающую что-то бормотать девушку это не остановило, она даже не замедлила шаг.
Я молчал, неотвязно следуя за Кирой и стараясь повторять все ее действия. Даже наступал на те же самые места, где куда ступала она. Черт его знает, что тут за условия. Обидно будет напортачить в самом конце, после стольких-то испытаний. Но в действиях напарницы не прослеживалось никакой четкой системы. Она просто шагала по прямой, упрямо поднимаясь на становящийся все круче склон. А я следовал за ней. И с каждым шагом мне становилось все неуютней.
Снег и лед окружали меня. Кое-где в широких ледяных трещинах плескалась стылая темная вода, подернутая тонкой корочкой льда. Прояснившееся было небо вновь потемнело. В воздухе появились снежинки. Передернув плечами, я на секунду остановился, но все же пересилил себя и зашагал дальше. Осталось совсем чуть-чуть. А потом мы покинем это царство холода и льда навсегда.
Еще сорок шагов и мы оказались у основания ледяного пика, скрытого крутящимся вокруг него снежным смерчем.
— Ты пришла… — тихий голос донесся от ледяного пика, и снежный смерч начал беззвучно опадать, открывая прозрачную толщу льда.
— Я пришла, — столь же тихо ответила Кира, не поднимая головы.
Про меня никто не упомянул, чему я был только рад. Обойдусь и без роли в этом странном спектакле. Но как же здесь холодно… или мне только кажется? Не люблю снег и холод… но ведь я здесь не один…
Последние снежинки беззвучно осыпались на наши головы, и я с огромным трудом сохранил бесстрастное выражение лица. В толщу льда была вморожена женщина. Вморожена таким образом, что казалось, будто она стоит или даже парит внутри своего ледяного саркофага. Парит на высоте двух человеческих ростов над нами. И четко видимую над ее головой надпись было легко прочитать: Мирта Разящий Клинок.Мы стояли у ледяной могилы легенды.
Тело было вморожено не полностью — наружу выдавалась бессильно опущенная голова и кисти рук, все остальное было во льду. Лица я не видел — оно было скрыто лохмами заиндевевших волос, зато отчетливо видел срывающиеся с подбородка капли, падающие на лед и окрашивающие его в ярко-красный цвет. Кровь. Мирта истекала кровью…
— Встань ближе, дитя, — шипящим голосом велела Мирта, по-прежнему не обращая на меня ни малейшего внимания. — Встань в очерченный круг.
По лежащему у основания ледяного пика снегу пробежала ярко-синяя светящаяся линия, очерчивая круг. Кира ступила внутрь, по телу снежного холма прокатилась дрожь, раздался едва слышный треск и круг вместе со стоящей в нем девушкой пошел вверх. Это была не вздымающаяся колонна, как мне показалось в первый момент, а воспаривший в воздух кусок льда с идеально ровной верхней поверхностью. В снегу осталась большая дыра, рядом с которой остался лишь я, удивленно задрав голову вверх.
Мирта дождалась, пока Кира поднимется на достаточную высоту, и прошелестела:
— Ты знаешь, что делать. Знаешь, чего я хочу…
— Я знаю, что делать, — согласилась Кира, потянувшись руками к вороту. Тускло блеснула золотая цепочка, сверкнул перламутровый камень. — Я знаю, чего ты хочешь…
— Ты прошла сквозь мою душу… ты ощутила пламя моей ярости…
— Я ощутила…
— Ты почувствовала мою скорбь… познала горечь моих слез…
— Я почувствовала…
— Ты видела мои несбывшиеся мечтания и разрушенную любовь…
— Я видела…
— Ты одолела подступающий ко мне мрак безумия…
— Я одолела…
— Так даешь ли ты клятву?..
— Я даю клятву.
— Хорошо… тогда прими мою ярость…
Чуть наклонившись вперед, девушка подставила камень под сорвавшуюся с лица Мирты каплю крови. Полыхнула красная вспышка, заставившая меня прикрыть глаза. Зачаровывание? Такой же ритуал, как в храме над нами… Висящий на цепочке камень сменил свой цвет с молочно-белого на бледно-розовый с красными прожилками.
— Прими мою скорбь…
И вновь Кира подставила камень под каплю крови. Вспышка. Камень снова меняет цвет, наливаясь угрожающе красным огнем.
— Прими мою любовь…
Вспышка. В пульсирующем огне появляются сполохи лазурного цвета…
— Прими мой мрак…
Вспышка. В засверкавшем камне расплылась уродливая черная клякса, мне в грудь ударила волна холода, заставив пошатнуться и отступить на шаг назад.
— Мои чувства с тобой. Моя душа всегда рядом…