Судьба педераста или непридуманные истории из жизни…
Шрифт:
Кроме беготни в туалет и обратно Лобов ворочался с бока на бок и пытался наметить план действий на день, неделю, на весь период отдыха. Мысли путались. Он то впадал в дрёму, то просыпался в холодном поту. Алкоголь давал о себе знать. Ведя практически здоровый образ жизни, Николай Михайлович зачем-то выпил. Он напился
На небе ярко светил месяц. На спокойной морской глади отчетливо красовалась лунная дорожка. За окном нахально пели свои песни крымские цикады. То там, то сям были слышны голоса ворон, которые обычно по ночам спят, но Николай Михайлович отчетливо слышал каждый звук, каждый шорох. Он даже улавливал звуки из соседних номеров, но все вокруг спали или пытались заснуть как и он сам, и только тезки Александры залихватски храпели, сопели и пускали газики, переворачиваясь с одного на другой бок, ища более комфортную позу, каждый раз сопровождая громкими стонами и кряхтением.
Опять про пердёж? Ну сколько можно? Пунктик, что ли?
К началу завтрака Николай Михайлович вышел с гладко выбритой физиономией, в чистеньком спортивном костюме, в новеньких босоножках и белоснежных носочках, которые угадывались сквозь дырочки обуви и при ходьбе, когда брючины обнажали голеностопы.
Аппетита не было, зато вкусно пахло бочковым кофе, вареными яйцами, овсяной кашей и ещё чем-то, что внушало оптимизм, не всё так плохо!
Николай Михайлович уже за столом обратил внимание на наплыв отдыхающих, спешащих к завтраку с тем, чтобы сразу же занять лучшие места на пляже. До пляжа было рукой подать. Надо было лишь перейти колею железной дороги, проходившей между центральной набережной и пляжем, вдоль морского побережья, и ты уже на берегу моря. Местных, т. е. самих жителей Феодосии, в этих местах было не много. Если кто и ходил на море, то в основном с маленькими детьми. Бабульки приходили с таким расчетом, чтобы в 11.00 покинуть пляж и вернуться обратно после 15.30, когда опять будет не жарко. А приезжие либо валялись морскими котиками, либо дрызгались в воде, либо шныряли взад-вперед в поисках вина или пива.
В советские времена в Крыму из бочек торговали не столько пивом, которое тоже было и которое, как и квас, всегда было разбавлено водой, сколько дешевым вином. Стаканчик белого вина стоил 40 копеек. Оно было крепким и неразбавленным. Бывали напитки от 7 до 9 градусов по 20 копеек за стакан, но длинные очереди отбивали всякую охоту. За рубль семь копеек можно было свободно купить бутылочку местного столового вина Бело Мицне (биомицин у алкашей). Бормотуха была очень распространена по всему СССР с конца 1950-х до середины 1980-х гг. В народе прозывались «плодово-выгодными», «подло-ягодными», «чернилами», «гомулами», «червивкой», также встречались прозвища «бырло», «шмурда», «шмурдяк», «гнилушка», «анчвайс 0,5 или 0,7», «биомицин» – от украинского креплёного вина «Біле міцне» («Белое крепкое»; с начала 80-ых годов цена поднялась до 1 руб. 22 коп.) [13] .
13
Одним из источников дешёвого винного материала был Алжир, с которым был заключён долгосрочный контракт. Виноматериал привозился в СССР танкерами и уже на месте на его основе изготовлялись креплёные вина. Одним из производных был «Солнцедар».