Шрифт:
Дмитрий Лаптев
Судьба пионера в СССР
– ... И пошел вон спать! Завтра подъем в восемь! Зарядка, линейка и завтрак, - прошипел свирепо Вожатый. У него кончалось Z, до получки было так далеко... а заимообразно вот уже три недели как никто не давал.
– Я не буду вставать в восемь!
– крикнул Петька.
– Почему, сволочь?
– В восемь встают одни скоты!
– Чего?
– Ну... рабочие всякие... колхоз-совхоз... Я даже в школу к первому уроку никогда не ходил! Мой папа -
– Кто?
– Заведующий мой папа!
– И кем он заведует?
– ехидно поинтересовался Вожатый.
Петька задумался.
– Не знаю, - признался наконец Петька.
– Но он заведующий.
– Ну и что?
– А то! У нас денег как у Брежнева говна...
Вожатый в ужасе подскочил: "Тихо, ты, охуевшая рожа! Услышит кто..."
– Ну и пускай услышит. Мне все можно - у меня папа заведующий.
Теперь задумался Вожатый. Он с ужасом представил себе как через пару дней у него выйдет Z: "Может попробовать - чем собачий черт не шутит... А попадусь? Тут хитро надо."
Вожатый прокашлялся и потер лоб, словно вспомнил что-то важное.
– Слушай, Петька... Ладно, спать можешь завтра сколько влезет, раз твой отец такой большой начальник. А он наверное, хе-хе, пешком совсем не ходит? Наверное все на "Волге?" Или на "Жигулях?". Уж как метро выглядит забыл, поди? Слушай, это самое... Балует тебя? Денег тебе дает? Когда-нибудь? Дает когда-нибудь, а? Небось - да?
– сколько скажешь, столько и дает, а? А, Петька?
Петька не на шутку изумился.
– Мне? А зачем? Я у него и не прошу.
– Как не просишь? Тогда откуда ты знаешь что у него денег... м-м-много?
– Я и не знаю. Просто папа так говорит. Он говорит, что у нас денег, как у ... Ну, словом мы - хозяева жизни, и нам все можно.
Вожатый постарался взять себя в руки. Деньги ему были нужны очень!
– Ну а на конфеты? Или на мороженое на кино, там, всякое разное... Тоже не просишь?
– Ты совсем что-ли дурак? При чем здесь деньги? Мне мамаша все это приносит. И в кино водит. Каждый день!
"Он совсем кретин, - подумал Вожатый, - он не знает зачем деньги!"
– Петька! А вот если, ну допустим, ты попросишь... Денег. У папы. Он даст тебе?
– Конечно даст! Я весной просил у него велосипед, так он дал. А потом просил, чтобы он избил математичку, потому что она мразь и ставит мне двойки. Так он ее так отмудохал! Мой папа все делает, что я попрошу! Он - заведующий!
Вожатый наконец решился.
– Ну а что-нибудь, хотя бы, он тебе не разрешает?
Петька загрустил и кивнул.
– Не разрешает. Курить, пес, не дает, мразь, сука... Избил, когда я украл у него пачку.
"Здорово!
– обрадовался Вожатый, - Теперь он мой."
– Петька! А хочешь покурить!
– Да ну... Брешешь. Взрослые никогда
– Я серьезно. Я принесу тебе целую пачку. Красивую! Там будет двадцать сигарет - кури, хоть обкурись! И спичек принесу.
– Ну... неси...
Вожатый натянуто хихикнул: "Не так все просто. Я - тебе, ты - мне!"
– А чего тебе надо?
– Попроси у папы денег. Только - не говори, что для меня. Скажи... ну - наври чего-нибудь.
Петька озадачился.
– Ладно. Я попрошу, хотя никогда не просил. Да я и врать не буду - и так, вроде, должен дать. Завтра позвоню по телефону и скажу, чтобы прислал. А ты не врешь насчет покурить? А то папе скажу - он тебя так отмудохает...
Утром Вожатый повел Петьку звонить. На всякий случай он решил, что лучше сделать это не из приемной директора лагеря, а с вахты, где дежурил местный алкоголик Гаврилов.
– Гаврилов, подь сюды, - вызвал он сторожа наружу, пускай пацан позвонит.
Петька вышел довольный. Вожатый схватил его под руку и потащил прочь.
– Давай, Гаврилов, - махнул он рукой, - нет времени, потом увидимся.
Гаврилов дрожал с похмелья и возразить не смог - лишь горестно кивнул. Бесплатно звонить в город с казенного телефона он дозволял за сто грамм. Сегодня его провели. Ему было плохо и обидно. Гаврилов поклялся отомстить.
Вожатый увел Петьку на сто шагов, и лишь тогда выдавил страшным шепотом:
– Ну?
– Ну че, ну! Ну, ну... Папа сказал - можно!
– Сколько?
Петька округлил глаза.
– Так странно! Он тоже спросил.
– А ты чего?
– А я спросил, а сколько бывает?
"Во, дебил!" - в ужасе подумал Вожатый.
– А он сказал: бывает...
– Петька с трудом вспоминал, бывает это... один, пять, семнадцать, двадцать... этих, как его - рублев. Или рубелей. Я не запомнил.
Вожатого пробил пот. Уже не владея собой, он схватил Петьку за шиворот и истерически завизжал:
– Ну а ты! А ты!
Петька аж посерел: "Ты че! Че! Взбесился! Помогите! Помо..."
– Сколько ты ему сказал, сука! Сколько! Сколько!
– А-а-а! Помогите! Не знаю! Я сказал ему- не знаю!
– А он!
– А он - отпусти, псих!
– а он... с-с-сказал чтоб я - да не тряси ты меня, козел, - чтоб я по-подумал и позвонил снова... Ух... Чуть не задушил, козел! Скажу папе - он тебя отмудохает!! Вот увидишь, козел - отмудохает, понял!!!
Ругаясь и воя, Петька скрылся в кустах; Вожатый-же, уселся прямо на дорогу, заплакал... Z оставалось на один день.
Вечером пионеры играли в футбол. Петька носился вместе со всеми, пиная мяч одновременно за обе команды. Играть он не умел, но дети Петьку побаивались и не прогоняли. Тут и нашел его Вожатый.