Судьба-Полынь Книга II
Шрифт:
— Попытаюсь… исправить то, что не завершил одиннадцать лет назад.
— Попытайся, — милостиво разрешила она с усмешкой. — Вместе с ней здесь и останешься.
— Возможно.
— Радкур, Радкур, ты совсем не изменился. Так же последователен в своих поступках. И по-прежнему влюбляешься в сильных женщин, приносящих в твою жизнь только несчастья.
Хвост ринулся к Скорняку. Метил по ребрам, чтобы труднее было отбиться и нанести больше вреда. Но Радкур был настороже. Проскользнул под отростком, в свою очередь исхитрился, сцапал его и, намотав вокруг руки, отмахнул половину «сумраком».
Талкара, зарычав, швырнула ядовитую сеть, от прикосновения которой слазиет с костей мясо. Радкур и тут не сошел с места, только кнеф сверкнул
— Все твои трюки мне известны. Я тебя им учил.
— Только ученица превзошла учителя.
Сорвавшееся с ее рук розовое облако красиво переливалось в темноте.
— Не дыши, — крикнул Радкур Нае, запустив в ответ «водяной вихрь», развеявший за пять ударов сердца опасный «подарок».
Колдунья ухмыльнулась и неожиданно прыгнула на стену, зацепившись когтями за кладку. Перепрыгнула на потолок, с него опять на стену, и вновь на потолок. Нейра двигалась стремительно и походила уже больше на зверя, чем на человека. Развевающийся балахон из паучьей паутины мелькал в темноте туннеля то в одном месте, то в другом, трудно уследить глазами за перемещением. Радкур крутился, пуская в нее синие стрелки огня, но ни одна не попала в цель. Талкара спрыгнула сверху сама. Метила на Наю, да Радкур перехватил ее в воздухе, сбил на пол. Они сцепились, покатились. Понять, кто одерживает верх — было невозможно. Привратница вслушивалась в крики, стараясь по голосам догадаться, что происходит. А потом увидела поднявшуюся Талкару. С искривленным от ненависти ртом та рванула к девушке. Радкур вскочил почти следом, но уже не успевал остановить нейрлу. В безуспешной попытке ухватить ее за одежду, сумел только вырвать оставшееся крыло. Сил у Наи хватило лишь слепить еще один шар. От слабости рука дрогнула и девушка промахнулась. Огненный сгусток, не долетев, полыхнул возле ног колдуньи. Яркая вспышка ослепила Талкару, но задержала лишь на мгновение. Ная лихорадочно огляделась в поисках какой-нибудь защиты. Заметила в трех шагах от себя под слоем пыли меч Лариуса. Всего три шага. Так мало и так много для истерзанного тела. Слезы обиды выступили на глазах. Три шага! Закусив губу, рывком кинула тело к мечу, ногти почти дотянулись до рукояти. Еще чуток! Зарычала от натуги и боли во всем теле. Меч очутился в руке, когда Талкара нависла уже над ней для смертельного удара. Привратница выкинула навстречу нейрле клинок. И застыла от ужаса. В этот самый момент за спиной колдуньи возник Радкур. Он обхватил ее, не подпуская к Нае, но Талкара рывком перекинула привратника через бок… прямо на лезвие меча. И тут погас догоравший слабым светом шар. Коридор погрузился в темноту. Меч дрогнул, приняв на себя чье-то тело, выскользнул из руки под напором тяжести человека, свалившегося сверху на девушку. Тишина поглотила туннель. Нае хотелось плакать и орать в голос, но она боялась даже пошевелиться, вздохнуть, ощупать мертвеца на себе, чтобы понять, кто это. Только не Радкур! Только не Радкур! Пусть Незыблемая заберет ее, но не его. Она продолжала лежать, боясь зажечь светлячок, узнать непоправимую правду. Огонек зажег кто-то другой. Привратница со страхом разжала веки. Над ней склонялся Радкур. «Живой» — вздохнула она с облегчение.
— Жива, — выдохнул он, стирая со лба пот и непонятно чью кровь.
— А с ней что? — кивнула Ная на лежавшую сверху колдунью.
Скорняк скатил с девушки Талкару, пощупал вену на шее.
— Мертва, — голос прозвучал бесцветно: ни грусти, ни сожаления, ни радости, ни облегчения. Чувства выгорели из-за сильного напряжения. Он был выжат не меньше, чем Ная.
— Я боялась, это ты упал на меч.
— Успел увернуться.
— Радкур, что это? — привратница указала на ранку у себя над левой грудью, из которой торчала крохотная черная стрелка с обрезанным хвостом.
— Не знаю. Но лучше избавиться от этого побыстрее. Придется немного потерпеть.
Удивил. Ная целый день только этим и занималась.
Достав из кармашка
— Подержи. Я пока займусь другими ранами.
Заниматься пришлось долго.
— Досталось тебе…
Девушка не ответила. А что тут скажешь. Досталось. Живой с натяжкой можно назвать.
— Как ты тут очутился?
— Через мир мертвых пришел… Единственный шанс был успеть. — Обломав факел, приложил по половинке деревяшки к ноге и руке. Замотал разорванной на ленты рубахой.
— Лариуса жалко. И Милара. Защищал меня до последнего, — вздохнула она.
— Не разговаривай, береги силы. — Скорняк продолжил колдовать над ее телом, стараясь не пропустить ни одной раны, но их было слишком много, не хватило ни порошков, ни ткани на повязки.
От раздавшегося из темноты туннеля стона они переглянулись.
— Полежи, схожу посмотрю. — «Сумрак» вновь очутился в ладони Радкура, и он настороженно двинулся в сторону раздавшегося стона.
Ная следила за ним с волнением, пока он не скрылся в темноте. Пальцы сжимали на всякий случай меч Лариуса. Скорняк вернулся быстро.
— Что там?
— Милар. Сильно изранен, но жив. Потерпишь, пока вправлю ему кости и закреплю выбитое колено?
Привратница кивнула, опустила руку с мечом, прикрыла устало глаза. Она почувствовала растекающийся по телу холод не сразу. Сначала приняла за усталость и перетруждённые мышцы. Но неприятное ощущение усиливалось с каждым ударом сердца. Тело немело, глаза казались засыпаны раскаленным песком.
— Радкур, — позвала она. Когда он появился, с трудом вытолкала слова из горла. — Со мной что-то не так.
Колдун сразу склонился над раной от стрелки. Приоткрыв тряпицу, спал с лица.
— Что?
— Не смотри. — Но она увидела расходящиеся от укола черные извилистые полосы. — Надо срочно отправляться в селение.
Вскочил на ноги. Заспешил в темноту к Милару. Ная разобрала приглушенный разговор.
— Конечно неси ее. Я как-нибудь сам, ползком выберусь, а там парни подоспеют.
Радкур вернулся почти бегом, подхватил девушку. Заспешил к выходу.
— Все плохо, да? Талкара впрыснула в меня какую-то гадость?
— Ерунда. Придем в селение, там тебя вылечат, — ободряюще улыбнулся он. — Лариус вмиг поднимет на ноги.
— Лариус мертв, — напомнила она, отмечая про себя с усмешкой еще одно «ерунда».
— Тогда Кагар или лекари из других кланов. Не волнуйся, все будет хорошо. Ты веришь мне?
— Да. Ты рядом. Значит, все будет хорошо. — Но ей становилось все хуже.
Они выбрались из туннеля, и ласково светящее солнце немного придало уверенности и сил. А потом серая с кровавыми прожилками пелена заслонила свет. Накатывающиеся волны утягивали Наю все дальше от берега, от горячих и подрагивающих от напряжения и тревоги рук Радкура.
— Держись, — звучал издалека его голос. — Держись за мои глаза, не ускользай.
Она пыталась, честно пыталась, но черное крыло постоянно закрывало их.
— Не смей терять сознание. Слушай мой голос.
Он задыхался от усталости. Нес почти бегом, не останавливаясь даже на мгновение передохнуть. Лицо заливал пот, на груди вздулись от натуги мышцы.
— Хватит, Радкур. Тебе не успеть. Я знаю, что умираю. Остановись.
Она не была уверена, что он слышал шепот ее слов. Но, как оказалось, слышал. Упрямо качнул головой.
— Это просто царапина. Ерунда. Ты ведь знаешь, я не позволю тебе умереть.
Ная знала, но даже он был бессилен против воли Незыблемой.
— Ненавижу слово ерунда. В нем столько лжи, — пробормотала девушка, прислонившись щекой к его груди.
— Больше ты его от меня не услышишь, — странно хриплым голосом произнес он. — Только держись. Пожалуйста, держись. Осталось немного.