Судьба Темного Меча
Шрифт:
Сарьон вздохнул и отодвинулся от Джорама. Он потер замерзшие руки и спрятал ладони в широкие рукава просторной рясы, тщетно надеясь хоть немного согреться.
— Ты вчера вернулся сюда без осложнений? — спросил Джорам у каталиста.
— Да. Стражники знали, что я был с... Блалохом. — Сарьон закашлялся, когда произносил это имя. — Я сказал им, что он закончил разбираться со мной и... отослал меня. Они не задавали никаких вопросов, просто заперли меня здесь, и все. А вы? — Каталист посмотрел на Джорама, потом на Симкина, не скрывая удивления. — Как вы сюда попали? И где вы были все это время? Вас никто не увидел? — Он непроизвольно взглянул сквозь зарешеченное окно на дом по другую сторону улицы — там жили стражники Блалоха, которые присматривали за узниками.
— Увидел нас? Нет, ну какое оскорбление! — фыркнул Симкин. — Как будто я могу позволить себе появиться на людях в таком наряде! — Он в возмущении повел широким черным рукавом. — Я надел это сегодня только потому, что, по моему разумению, такой костюм более всего подходил к обстоятельствам.
— Но как вы сюда попали? — не отступался Сарьон.
— Через Коридор, конечно. — Симкин пожал плечами.
— Но... это же невозможно! — Сарьон ахнул, вне себя от изумления. — Тхон-ли, мастера Коридоров! Они бы остановили... С тобой не было каталиста, который дал бы тебе Жизненную силу или... или открыл их...
— Дело техники. — Симкин взмахнул перевязанной черными лентами рукой. Потом он обвел взглядом комнату, полюбовался своими черными туфлями и продолжил: — Я что-то говорил, когда мы пришли, но между тобой и появлением того тошнотворного лица в окошке — которое, между прочим, совершенно отбило у меня аппетит — мысль как-то вылетела у меня из головы. О чем же я говорил?
— Джорам, — начал Сарьон, стараясь не обращать внимания на Симкина. — Где вы...
— Ах да! Вспомнил! — Симкин помрачнел, приложил пальцы ко лбу. — О том, как барона по ошибке похоронили. Он перенес все довольно спокойно. Вообще-то, в столице немало шутили по поводу этого казуса. Барону пришлось потрудиться, когда он выбирался из-под мраморного надгробия, а потом еще было несколько напряженных моментов — когда мы приняли его за вампира, восставшего из гроба, и собирались вогнать ему кол в сердце Однако когда выяснилось, что он все же состоит из плоти и крови, мы сразу же послали за Телдарами. Но скорбящая вдова — это совсем другая история... — Симкин испустил тяжкий вздох. — Она так и не простила барону испорченных поминок.
— Джорам! Где вы были? Что случилось? — поспешил вмешаться Сарьон, когда Симкин замолчал на миг, чтобы набрать в грудь воздуха.
— Где темный камень? — неожиданно спросил Джорам.
— Там, куда ты его спрятал. Я положил его обратно, как и обещал. Он на месте, — добавил Сарьон, заметив в темных глазах юноши внезапное подозрение. — Ты ведь сам говорил — я не могу разрушить то, что помогал создавать.
Джорам встал со стула.
— Симкин, следи за окном, — приказал он.
— Это обязательно? Если та мерзкая рожа снова покажется, меня стошнит прямо здесь. Клянусь...
— Просто последи за окном! — мрачно перебил его Джорам.
Прикрыв оранжевым платком нос и рот, Симкин покорно подошел к окну и выглянул наружу.
— Упомянутая мерзкая рожа отправилась на ту сторону улицы пообщаться с другими такими же мерзкими рожами, — сообщил он. — Они все, судя по виду, крайне возбуждены. Интересно, что же такое там случилось?
— Наверное, обнаружилось, что Блалох пропал, — сказал Джорам, подходя к лежанке.
Юноша опустился на колени, засунул руки под грязный матрас и вытащил оттуда длинный предмет, завернутый в ткань. Он быстро развернул сверток, осмотрел меч и, удовлетворенно кивнув, обернулся к Сарьону. Бледный солнечный свет заливал лицо пожилого мужчины серым сиянием. Сарьон смотрел на юношу мрачно и строго.
— Спасибо тебе, — пробормотал Джорам.
— Не благодари меня. Ради Олмина, эту штуку стоило бы утопить в реке, где поглубже! — резко сказал Сарьон. — Особенно после того, что случилось сегодня ночью! — Каталист умоляюще протянул руки к юноше. — Подумай хорошенько, Джорам! Уничтожь это орудие зла, пока оно не уничтожило тебя самого!
— Нет! — Стараясь не глядеть в исполненные печали глаза каталиста, хмурый Джорам быстро засунул сверток обратно под матрас — Ты видел, какую силу это дает мне, когда... случилось то, что случилось этой ночью. Неужели ты в самом деле веришь, что я откажусь от такого? Это моя забота, старик, а не твоя!
— И моя тоже, — мягко сказал Сарьон. — Я тоже был там. Я помог тебе совершить уби... — Каталист замолчал на полуслове и оглянулся на Симкина.
— Все нормально, — сказал Джорам, вставая. — Симкин знает.
«Ну конечно же, — с горечью сказал себе Сарьон, — Симкин знает обо всем на свете, непонятно откуда». У каталиста появилось ощущение, что правда — та внутренняя правда, которая должна была провести его через трясину, — внезапно куда-то исчезла, оставив его тонуть в болоте.
— Вообще-то, — продолжал Джорам, укладываясь на кровать, — ты должен бы поблагодарить его, каталист. Если бы не он, я бы ни за что не справился с «тем, что случилось этой ночью», как ты это назвал.
— Да! — охотно подхватил Симкин. — Он собирался просто оттащить труп в какое-нибудь заброшенное место — и, конечно же, от этого было бы мало толку! В смысле, вот вам бы, например, понравилось, если бы все решили, что доброго старика Блалоха разорвали кентавры, правда? Это делает мне честь. Прихвостни колдуна — пардон, покойного колдуна, — конечно, тупы, но, согласитесь, не до такой же степени, верно? Но, предположим, они обнаруживают своего бывшего господина под корнями какого-нибудь дерева, в животе у него — огромная кровавая дыра, но никакого оружия поблизости не видно. Полагаю, они бы обменялись парой осторожных фраз вроде: «Гляди-ка! Похоже, старина Блалох отдал концы под этим кленом! А не на тетушке Минни!» А потом они побежали бы сюда, выстроили бы всех на площади и стали бы задавать дурацкие, оскорбительные вопросы типа: «Где вы были между десятью и двенадцатью вечера?» или «Что делала ночью собака?». Так вот, чтобы всего этого избежать, мы расположили тело — с исключительным вкусом, смею заверить, — в живописном месте, посреди небольшой полянки, добавив для полноты картины всего несколько завершающих штрихов.
Сарьону вдруг сделалось дурно. Он представил, как Джорам выходит из кузницы, неся на плече мертвое тело Блалоха, обмякшие руки Блалоха свисают вниз и покачиваются в такт шагам. У каталиста подогнулись ноги. Он опустился на стул, не в силах оторвать взгляд от Джорама, от его измаранной кровью рубашки.
Джорам проследил за взглядом каталиста, тоже посмотрел на свою рубашку и поморщился.
— Тебя от этого тошнит, старик?
— Ты должен избавиться от этой рубашки, пока стражники ничего не заметили, — негромко сказал Сарьон.
Джорам смотрел на него несколько мгновений, потом пожал плечами и начал стаскивать с себя рубашку.
— Симкин, разожги огонь, — скомандовал юноша.
— Мой милый друг! Не стоит портить вполне хорошую рубашку, — возразил Симкин. — Бросай ее сюда. Я выведу пятна в один миг. Герцогиня д'Лонгевилль показала мне... Вспомните, вы наверняка о ней слышали — все ее мужья умирают один за другим, при таинственных обстоятельствах. По пятнам она тоже настоящий эксперт. «Нет ничего проще, чем убрать потом засохшую кровь, мой милый Симкин, — говорила она мне. — Хотя большинство людей делают из этого столько шума...» Все, что нужно сделать, это... — Симкин подхватил рубашку, которую бросил ему Джорам, встряхнул ее, а потом тщательно протер кровавые пятна оранжевым шелковым платком. От соприкосновения с платком пятна крови мгновенно исчезли. — Вот, что я вам говорил? Чистая и белая, как свежевыпавший снег! Ну, не считая этой грязной полоски у ворота. — Симкин посмотрел на рубашку со снисходительной улыбкой.