Судьбоносные клинки
Шрифт:
Большинство потомков не знали, откуда взялись их уникальные способности. Их история была утрачена за годы галактической экспансии. Секаре были другими. Все они вели свое происхождение от Второй войны Внешнего Кольца, когда две многообещающие межзвездные империи столкнулись из-за богатого ресурсами скопления планет. Жестокий конфликт длился шестьдесят два стандартных года, и секаре были генетически спроектированы для этой войны.
В то время как массивные космические корабли сталкивались в звездных системах, извергая энергию и ракетные залпы, секаре сражались в ближнем бою с помощью секо-оружия,
Секаре выработали свой собственный вид боевого искусства, в мгновение ока переключаясь с нападения на защиту. Они были бесшумным кинжалом против грубого молота космической армады, и Сабетерская гениократия использовала их снова и снова, чтобы обескровить своих противников.
Война давно закончилась, и немногие оставшиеся секаре рассеялись по галактике. Некогда товарищи по оружию, теперь секаре любой ценой избегали друг друга. И вот, по величайшей иронии вселенной, преодолев полгалактики, чтобы сбежать друг от друга, Баэны и Адлеры оказались в одном секторе, на одной планете и в одной провинции.
Семью Баэна охраняла самая современная служба безопасности. Матиас отбирал ее лично и нанимал только лучших. Все его охранники были опытными ветеранами с боевыми имплантами и навыками, отточенными тренировками и боями. Они были хорошо вооружены и готовы. И если бы ему захотелось, он мог бы убить всех в здании за считанные минуты. Это была бы резня. Они бы знали, что он идет, но весь их опыт и оружие ничем бы им не помогли.
Если он мог так сделать, то могла и Рамона. Секаре были машинами для убийства, и шесть поколений, отделявших их от давно забытой войны, ничего в них не изменили. Если она вспылит, он будет единственной преградой между ней и убийством своих людей.
Зачем она здесь?
— Как она попала в здание?
— Вошла, — ответил начальник безопасности. — Наши охранники остановили ее, и она сообщила им, что пришла встретиться с вами. Они позвонили мне. Мне показалось разумным взять ситуацию под контроль, сопроводив ее в охраняемую комнату вдали от гражданского персонала.
Они оба понимали, что контроль Солея над ситуацией был всего лишь видимостью. Рамона могла покинуть эту комнату, когда ей вздумается. И люди Солея пожертвовали бы своими жизнями, чтобы уберечь остальных сотрудников до его прихода.
— Хорошее решение.
— Спасибо.
Они дошли до резных двойных дверей. При их приближении те с шепотом распахнулись, и Матиас вошел в большую комнату в форме полумесяца. Противоположная входу изогнутая стена из красного стекла открывала панорамный вид на Новые Дельфы. Между ним и стеклянной стеной стоял большой овальный стол, высеченный из цельного куска гибириуского опала. Минеральные включения в камне реагировали на свет, флуоресцируя меняющейся цветовой рябью — огненно-красным, сверкающим золотом и вкраплениями насыщенного изумруда, — заставляя стол светиться изнутри. Рамона сидела за столом,
Он никогда не видел ее настолько близко.
Двадцати восьми лет, среднего роста, с атлетическим телосложением практикующего бойца, длинными каштановыми волосами и чертами лица, которые большинство людей посчитали бы привлекательными. Все это он уже знал по фотографиям, видеозаписям и случайным мимолетным взглядам, которые он бросал на нее, когда им случалось оказаться в относительной близости во время официальных мероприятий. Ничего из этого не подготовило его к потрясению на таком расстоянии.
Разница между ее фото и реальностью была ошеломляющей. Все равно, что сравнивать постановочное видео с бронтотигром при идеальном освещении и самому посреди похода обернуться и увидеть пару золотистых глаз, смотрящих на тебя из леса.
Ее волосы были теплого шоколадного оттенка. Она не потрудилась их собрать, и они рассыпались по ее белому пиджаку, прикрывая изгиб груди. Красный свет из окон играл на темных прядях, выхватывая рыжеватые блики из массы распущенных кудрей. Мягкий овал лица, небольшой, но полный рот, высокие скулы и небольшая горбинка на переносице.
Узкий белый шрам, примерно в два сантиметра длиной, очерчивал изгиб ее нижней губы, протянувшись до уголка рта. Она убила оставившего его потомка одним ударом, разрубив того напополам, от правого плеча до левого нижнего ребра. Запись этого действа быстро разлетелась по сети, и после ни одна другая семья не посмела больше нападать на Адлеров.
Ее яркие, поразительно голубые глаза, смотрели на него без страха или опасения. Рамона сидела со спокойной уверенностью, ее тело было гибким и элегантным в простом белом брючном костюме. Она знала, что она сильная и быстрая, и эта уверенность отражалась в наклоне ее головы, в линии плеч, в том, как она держала себя. Она могла за доли секунды прыгнуть на стол и броситься к нему, выпустив секо из предплечий и превратив их в смертоносные клинки. Отчасти он был бы этому рад. Матиас никогда не дрался ни с одним секаре за пределами семейного тренировочного зала.
Он не мог отвести от нее глаз.
Интересно, насколько быстро она двигается.
Интересно, был ли он быстрее нее.
Рамона чуть приподняла брови.
Ему следовало что-то сказать или сделать. Он не мог просто стоять и пялиться на нее, как идиот.
Матиас занял ближайший стул и взмахнул рукой. Десять охранников, выстроившихся вдоль стены, опустили оружие и вышли вон. Солей задержался. Рамона встревожено посмотрела на Солея и снова перевела взгляд на Матиаса. Тот внезапно почувствовал необходимость сделать что-то драматичное и впечатляющее.
Ему нужно было взять себя в руки. Она была на его территории, в принадлежащем ему здании. Он уже завладел ее безраздельным вниманием.
Матиас кивнул Солею уйти. Начальник безопасности удалился, бросив Рамоне предупреждающий взгляд напоследок. Дверь за ним закрылась.
Матиас посмотрел на Рамону.
— Чем обязан такой чести?
— Я пришла задать два вопроса.
Ее голос ей соответствовал — богатое, бархатное контральто.
— Хорошо. Я весь во внимании.
— Ты знаешь, где твоя жена?