«Белой акации гроздья душистые…»Милых героев сводили с ума.Душные ночи, весенние, мглистые –Жизнь впереди: в ней война и сума…Будут ещё и потери безмерные,Страшные муки, застенки ЧеКа.Звёзды мигают и будут, наверное,Образ героев хранить на века.…Чёрные клавиши, клавиши белые.Гимн Гименею… Вершина Любви…Руки родные, да только несмелые,Робко легли на погоны твои.Счастье былое, разлукой разбитое,Вспомним в Париже у сонной реки,Временем битое, мукой размытое,Вспомним вдруг ясно всему вопреки.Всех поименно, кто были убитыми,Вспомнит в Нью-Йорке полковник седой.Вспомнит гражданскую, кровью умытыеДуши друзей, белый дом над рекой.…Старый тот дом, где днепровские кручи,Свет абажура и тени в углу.Нет, уж не будет ни краше, ни лучшеМилой России, цветов на лугу.Белые, синие, жёлтые, красные –Луг и не луг, а ковёр на земле.Душу встревожил лишь вдруг понапраснуБелый цветок, что засох на столе.«Белой акации гроздья душистые…»Милых героев сводили с ума.Ночь
коротка… И далёкие, мглистыеВёрсты судьбы поглотила сама.«…Лица друзей, уж давно позабытые»В душу войдут с неизменной тоской.Вспомним дождями дороги размытые,Белую рощу над тихой рекой.
Исповедь бывшего… (Господа офицеры)
1
А помнишь, бывало, звенела гитараИ пахло дымком самовара?…А девушку звалиВарвара?… Тамара?…Вот город был точно Самара…Как жить нам без веры,ведь мы офицерыИ любим Россию без меры?!..Гражданской окопыметельные тропы…Теперь мы в столицах Европы.
2
…Донские казаки,с Германской воякиКоней завернули до дома.Вам после припомнят, лихие рубаки,Что нет уже вольного Дона.…Босфор, Дарданеллы,и вкус «Изабеллы»Горчит, как судьба эмигранта.А сами мы целы, покудалишь смелы:Нам храбрость – основа гаранта…
3
А жить вне Отчизны –не сладить и тризныПо всем убиенным в двадцатом.Печать пессимизма и глаз укоризна,Что вновь не пройти нам Арбатом…Налёт модернизма, основы кубизма,Восторг от картин Ренуара…Мужские харизмы и горы снобизмаВ кафе, на парижских бульварах.
4
А помнишь, бывало: чаёк и гитара,Уютный дымок самовара?…Нам все говорили:«Прелестная пара!..»А девушку звали Варвара…Отечество будет, но нас позабудетТой самой октябрьской ночью.Нас годы рассудят,да Веры прибудет,Что всё не уходит бессрочно…Что мы не уходим бессрочно…
Командарм (Карьера маршала)
Он статен был, красив и смел,Гроза и гордость армии.В делах военных преуспелПоручик бывшей гвардии.Забыты честь, и ордена,И прошлая карьера.Судьба, как Родина, одна,Одна на всех и Вера.…Пришли иные времена –Корявые названья.И новой власти орденаОтметили старанье.В снегах сибирских Колчака,Где берег крут ангарский,Пленил и передал в ЧКЛихой поручик царский.«Даёшь, Варшаву!..» – шла в прорывЕго лихая конница.В Европу, лавой накатив,Шла дней безумных звонница.Кромсал без жалости мятежВ губернии Тамбовской.Всегда красив, подтянут, свежАрмейской статью броской……Гражданской минули года,Ушли войны напасти,Но продолжается всегдаБорьба в вершинах власти.Вот только власти не нужныАмбиции тиранов,Ведь ей самой теперь важныЛесть, подлость и обманы.У новой власти есть конёк:Ложь, подкуп и коварство.Ему пока что невдомёкВсе беды и мытарства.Дурачит умных дураковИ карьеристов рьяных…Но грянет день и ночь без сновСредь пыток окаянных.И плачет скрипка на руках,Смычок терзает струны.О-оо, если б знать не на словахИзменчивость фортуны!..И понял Маршал, что конецЕго былой карьере,Когда Ежов, по пыткам спец,Вошёл без стука в двери.И вспомнился кронштадтский лёдИ хмурые солдаты.Команда «Пли!» – пошли «в расход»«Братишечки – бушлаты».У палачей судьба одна:За ним придёт покруче.И муки страшные сполнаПознает невезучий.…Он статен был, отважен, смел,Краса и гордость армии.На службе «красных» преуспелПоручик бывшей гвардии.Награды, званья, орденаИ Маршала карьера…Но всем отмерена однаКровавой драмы мера.
Зловещий закат (Герои «Тихого Дона»)
110–летию со дня рождения моего любимого писателя М.А.Шолохова и главному герою его романа «Тихий Дон» Григорию Мелихову, – посвящается с неизменной любовью и низким поклоном. Автор.
В гражданской войне не бывает победы,Кто прав в ней сегодня, а кто виноват?В гражданской войне – только горе и беды,Когда брат родной, словно враг – супостат.В гражданской войне не бывает героевИ горе людское ужасней в сто крат.А лютая смерть круглый год на постое,И вновь полыхает зловещий закат.И всем на войне воздадут поелику…Отец или брат стал во всем виноват.Кровавые слёзы по Светлому ЛикуМадонны с младенцем ударят в набат!Огонь лихолетья терзает Отчизну,Прощенье и милость отринуты прочь.По всем убиенным не справится тризна,Опять над страною лишь мрачная ночь.Кругом ковыли и бескрайние степи,И конь вороной захрапит под уздой.– Скажи эскадронный, за всё кто в ответе,Что стало с Россией, родной стороной?…Казацкая шашка совсем затупиласьВ сраженьях жестоких средь русских полей.А ночью станица родимая снилась,И пел до утра, как шальной, соловей.Коня б повернуть, да к родному порогу,Где вишни над Доном все в белом цвету.Увидеть бы мать и сестру недотрогу,Но пуля шальная свистит на лету.Черствеет душа среди зверства и смерти,Но это трагедии жуткий пролог.И молвит Григорий: – Вы, други, поверьте,Устал
от походов и вечных дорог.Ох, как бы хотелось, чтоб сном – небылицейРассыпались козни врага – сатаны!Но реки безбрежно кровавой водицейТекут и текут по просторам страны.В гражданской войне – только муки и беды:Попробуй, пойми, кто и в чём виноват?На этой войне не дождаться победыИ брат ваш родной вам уже и не брат.Повесить бы шашку на стенку в курени,И слушать всю ночь, как поёт соловей.Но снова война… множит мрачные тени,И мира всё нет среди русских полей.Поникли в печали родные берёзы,Повсюду лишь слышится горестный стон.Безумства войны, неутешные слёзыНе смоет волной тихий, праведный Дон…Тихий, праведный Дон…PS. И скажешь беде:– Хоть на миг отодвинься,Исчезни и сгинь в этот радостный день.Когда вдруг увидишь казачку Аксинью,Шагнувшей на баз, где родимый курень.Май 21015 г. г. Николаевск – на – Амуре, Восточное Поморье, Россия.
Поверженные (Галата, пригород Стамбула)
Посвящается героям произведения М.А. Булгакова «Бег» и великолепным советским актёрам в одноимённом кинофильме
1
Всмотритесь в фигуру ХлудоваНа фоне бездомных собак…Россия, прими сына блудного!Прими и прости… просто так.Как жаль, что в конце многотрудногоПути… только стая собак.Да звуки прибоя занудногоЛаскают бесплатно… За так…А где-то, в равнинах заснеженных,Ночь бросила чёрную шаль.Но места там нет для отверженныхИ долго не будет, а жаль.Галата… Здесь «Бог тараканий»На шатких подмостках кричит.Здесь запах витает бараний,И турок с досады мычит.«Сенсация! Ныне впервыеБега тараканьи пройдут!..»Нет всё это сон… ВороныеНамётом на скачках идут!…Гоните, гоните, родные– Вам скачки лихие не вновь! –Пусть мчатся пред вами борзые,Пусть жаром вскипает кровь.Вновь будут стелиться просторыПод статью красавца – коня,И тренькать малиново шпоры,В просторы степные маня.А, впрочем, как видно такомуНе сбыться… Уже никогда.Как видно, к порогу чужомуПрибило судьбой навсегда
2
…Дойдёт, добежит и доскачетК трёхцветному флагу «пруссак».Азартный Чернота не прячетВосторг и кричит. – Тво-оо-ю, та-аа-ак!..Он всё растерять не приминул:Погоны, любовь и свой дом.И часто ворчит. – Чтоб, ты, сгинул!Не город, а сущий Содом!И сколько в глазах его боли– Не будет России милей! –Он сам эмигрант поневоле,Гонимый с родимых полей.Он в карты сорвёт с «Парамоши»Солидный и выгодный куш…А где-то, в стенаньях пороши,Скорбит монастырская глушь.Скорбит по заблудшим и сирым,По всем кто сейчас в далеке.Советы не примут их миром,Отдав на съеденье тоске.Не будет в их душах покоя,Далече родная земля.Лишь дымку палящего знояТревожит гудок корабля…
3
Полковник, с приставкою «бывший»Грустит о России своейВо многом его не простившей,Как, впрочем других сыновей.Декабрь на равнинах заснеженныхМетелью уносится в даль.Россия не примет отверженныхИ ей не вдамёк их печаль.Не будут стелиться просторыПод статью коней вороных.И тренькать малиново шпорыВ бескрайних просторах степных.Там нет и не будет им места,Хоть снятся о Родине сны:Ведь с кровью замешано тестоВ горниле Гражданской войны.Разрушены храмы и ликиСвятых плачут горькой слезой.Пожарищ кровавые бликиОтслужат в душе упокой.…У моря фигура ХлудоваСтоит средь бездомных собакЛишь б дальше от города нудного,Где грязь и вселенский бардак.Россия, прими сына блудного!Прими и прости… просто так…
Пьеро (Последний романтик)
Посвящается А. Вертинскому, самому изысканному, прелестно-очаровательному исполнителю собственных песен, соло-аристократу эстрады и непревзойдённому Русскому Пьеро…
Обмакнув в чернила тонкое перо,Александр Вертинский пишет о Пьеро.Высохнут чернила строчкой золотойУ кафе – шантана, на земле чужой…Как тоскливо было русскому Пьеро:Разговор французский, суета бистро.Пальцы на изломе, грустные глаза,Золотые строчки, катится слеза.Мы в двадцатом многое прочли,Но ещё чего-то так и не учли.Не учли той жизни, где грустил Пьеро,Свечи на рояле, тонкое пероНе учли, конечно, как тужил поэт:Жизнью эмигранта много – много лет.Первые морщины, грустные глаза,Годы на изломе, катится слеза.Жизнь бурлит в Париже: ставки в казино,Блеск ночных бульваров, терпкое вино.Где ж берёзки, ели, сладкий дым костра,Что горит, мигая, в поле до утра?Гвардии поручик просит песню спеть,Чтоб от песни русской разом захмелеть.Он терзает душу, горькая стезя:Далеко Россия… Им туда нельзя.Ветер над рекою облизал дворцы,Правят «бал» в Коммуне новые «творцы».Лишь одна услада, обмакнув перо,Пробежать по строчкам песней о Пьеро.
* * *
«В бананово-лимонном Сингапуре…». –быстро вывела рука.Жизнь прожить – такая мука!Вряд ли выйдет и мука…Стран чужих дыханье претит. – Вот бы Родине своей!К бережку, где вольный ветер, надо, надо поскорей!Надо, надо поскорей!
Гусарский век (Венец золотых эполет)
В знак признательности А.Малинину за его блистательный цикл гусарских песен и песен о Белой Гвардии.