Судный день оказался не судным
Шрифт:
Арлен был поражен действием клофелина, потому что, допив бокал, Аркадий покраснел как рак и начал через каждое слово зевать. Сопротивляться силе сна он смог не больше минуты, поэтому, и предложил всем идти спать, так как завтрашний день очень важный для всех. Арлен увидев, как Снежана любезничает с Аркадием, ведя его в спальню, понял, что он не единственная игрушка, поэтому решил бежать незамедлительно.
В доме не было ни одного охранника. Аркадий и так проводил с ними больше времени, чем с женой, поэтому кроме главного охранника остальным доступ в дом был запрещен. К тому же для них специально был построен отдельный дом. Арлен вышел на крыльцо, чтобы осмотреться, прикинуть план побега, но тут же угодил в лапы все тех же "великанов", которые вежливо попросили его вернуться в дом и больше не выходить, так как все что ему нужно, там есть.
Арлен продолжал бояться остаться один на один в комнате со Снежаной, поэтому занес один стул из гостиной к себе в комнату, и подпер им дверь, чтобы она не вошла. И с чувством выполненного долга лег на кровать. Но безысходность, отсутствие выбора действий, чувства свободы притупили инстинкт самосохранения, и он упустил из виду то, что дверь из комнаты открывалась в противоположную сторону, то есть от себя, а значит, стул не будет препятствием для ее открытия.
Арлен не понимал, как Аркадий не замечает, что его жена хочет затащить его в постель. Конечно, если бы он встретился с ней при других обстоятельствах, то сам, несомненно, начал бы к ней приставать. Но было два но: Аркадий и Диана. Арлен начал грезить наступлением полночи, как открылась дверь.
Увидев стул на своем пути, Снежана улыбнулась и, ничего не говоря, лишь кокетливо улыбаясь, закрыла дверь, и переставив его поближе к кровати, спинкой вперед, села, словно оседлала коня. Она попросила Арлена включить любую музыку на телефоне, и он подчинился. Инстинктивно, он догадывался, зачем и хотел это увидеть. Как только музыка заиграла, Снежана начала танцевать стриптиз на стуле. И у нее это так профессионально выходило, что Арлен начал одобрять выбор Эркюля, считая его везунчиком. Но Арлен смотрел на танец, укрывшись одеялом, словно перед ним приведение, а не ангел воплоти. Сняв халат, Анжела осталась в нижнем белье. Ком в горле застрял у Арлена, что он не мог и вздохнуть, ведь протяни он руку и это станет его. Но на этом танец не закончился. Снежана хотела, чтобы Арлен сам начал действовать. Поэтому она вытянула из его рук одеяло, и, взяв за руку, посадила на стул. От первого же движения совершенного Снежаной, сердце Арлена замерло на веки веков. Эмоции, которые он чувствовал, были божественными, у него даже пробежала мысль в голове, что это любовь. Но это была страсть, причем губительная. Он больше не мог сопротивляться желанию тела и души. Не удержавшись, Арлен поднял Снежану, и страстно целуя, направился к кровати, на которую упал вместе с ней. Он чувствовал себя героем-любовником, хотя был горе-любовником. Снежана была рада, что Арлен сломался, и ей не пришлось брать его силой.
Арлен успел снять только футболку, когда дверь в комнату была выбита. Ее можно было просто открыть, но они ее выбили. Это же спецназ. Наверное, правила такие. Ни Снежана, ни Арлен не слышали, как дом штурмовал спецназ, потому что были заняты. А операция началась именно тогда, когда Арлен включил музыку для приватного танца.
– Только не убивайте меня?
– прокричала Снежана, и, завернувшись в одеяло, выбежала и прямиком направилась в спальню, просить прощение у Аркадия. Никто ее не останавливал. Арлен же медленно надел футболку, закрыл глаза и начал плакать, как маленький ребенок, сжавшись в позе эмбриона. Вся жизнь пронеслась перед его глазами. Он жалел лишь о том, что был пойман до того, как совершил глупость, потому что наказание будет несоразмерно совершенным им действиям. Пелена страха в глазах, заставила его думать, что это люди Аркадия. Он даже не удосужился присмотреться, кто вломился в комнату.
Один из присутствующих доложил начальству по рации "он у нас, что дальше"? Арлен не стал дожидаться ответа и решил попытаться сбежать. Чем черт не шутит. Вот только это было бесполезной затеей, потому что мгновенно был скручен и закован в наручники. А начальство к тому же приказало его усыпить и доставить на базу. Спецназу не было дела до измены Снежаной мужу с Арленом, как и на самого Аркадия. В приоритете была поимка Арлена.
После его захвата, охрана была освобождена. Анжела пыталась разбудить Аркадия, но доза клофелина была велика, что все ее пощечины были без толку. Даже охрана не смогла его разбудить. Он крепко спал. И лишь утром узнал, что Арлена схватили спецслужбы. Аркадий вздохнул с облегчением, что он не успел украсть для него деньги. Арлен очень опасный человек, решил он. И запросто мог подвести его под монастырь.
Так как спецназ сработал чисто, и не один охранник не успел забежать в дом и предупредить про захват, никто не узнал о попытке измены. А Арлену до утра еще надо было дожить.
Глава 14. Цель 1
Очнувшись, Арлен медленно открывал глаза, и, боясь увидеть страшную картину, про себя как молитву произносил - все будет хорошо, все отлично, сохраняй спокойствие. И вздохнул с облегчением, увидев, что оказался в обычной комнате, вот только стул, к которому он был прикован наручниками, напоминал электрический, для казни. Да и сама комната постепенно начала казаться мрачной, навевающей ужас. У такой комнаты обязательно должна быть страшная история, подумал Арлен. В комнате кроме него никого не было, но на четырех углах на потолке висели камеры, направленные на него, и он понял, что скоро его проведают. Вот только он не знал кто. С одной стороны он был рад, что ему больше не надо искать миллионы долларов, чтобы спасти свою жизнь. Но с другой стороны, он не знал, что потребуют от него новые похитители. И может в сравнении, требование Аркадия окажется пустяком. Вся эта неизвестность разрывала его в клочья. К тому же он не знал, наступила ли полночь, и самое важное, даже заветное, разрушилось ли проклятие. И собирался выяснить это у своих новых "хозяев". Но они почему-то не спешили идти к нему. Арлен же не решился их звать.
– Были же времена, - подумал Арлен, вспоминая, как они были счастливы с Дианой, как они любили и поддерживали друг друга, и все, что он хотел, сбывалось. Но эти воспоминания лишь на мгновение заставили Арлена снова почувствовать себя свободным, беззаботным, жизнерадостным человеком. Реальность, в которой он сейчас находится, ни куда не спрятать, не стереть, не забыть. За один день с ним произошло столько неприятностей, что и за всю жизнь не было. Арлен хотел вспомнить самую жуткую неприятность, в которую попадал до этого дня, но не смог. Арлен начал готовить себя к худшему сценарию, который может случиться. Вспомнив слова мамы, он решил, что если проклятье не разрушится, и соответственно Диана к нему не вернется, а он чудом выживет, то вернется в родной город.
Отвлечься от этих мыслей его заставил звук приближающихся шагов. А через пять секунд он увидел перед собой отряд военных, с полковником во главе.
– Можете подсказать сколько времени?
– Вежливо спросил Арлен.
Полковник рассмеялся, услышав просьбу Арлена. Его смех был настолько противным и раздражающим, что Арлен пожалел, что задал вопрос.
– Здесь вопросы задаю я - прогавкал полковник, но посмотрев на часы, все же ответил на вопрос Арлена - без одной минуты полночь.
Услышав, что осталась минута, каких-то жалких 60 секунд, и все будет окончено, жизнь вернется в прежнее русло, Арлен обрадовался, и, сказав, спасибо, натянул улыбку до ушей.
– Ну, ты и профессионал своего дела. Снимаю шляпу.
– Восторженно и уже спокойно сказал полковник, увидев довольное выражение лица Арлена.
– Но ты не учел одного. До этого тебе попадались новички, которых ты склонял без проблем на свою сторону, перевербовывал для врага. Я же не буду тебя выслушивать. Я буду действовать. Либо ты говоришь, на кого работаешь, либо - полковник задумался - мы отрубим для начала тебе кисть руки. Только я еще не решил - правую или левую.
– Сказал Полковник и отправил одного из солдат за мачете и паяльной лампой. И вдогонку крикнул, чтобы не забыл обезболивающего, да побольше.
– А зачем вам паяльная лампа?
– Я же тебе не хирург, чтобы правильно отрубить кисть руки, да еще и заштопать ее, чтобы ты не умер от потери крови. Паяльной лампой я просто прижгу место сруба.
– А можете еще раз сказать, сколько время - испуганно, дрожащим голосом перебил Арлен полковника от рассказа его пытки, от которой волосы дыбом вставали.
– Конечно, скажу. Полночь. И если через минуту ты спросишь, сколько времени, я снова отвечу.
– Полковник поставил ногу на стул между ног Арлена и, наклонившись впритык к его лицу, что чуть было до греха не дошло, продолжил.
– А знаешь почему?
– Арлен только мотал головой, не зная ответа.
– Потому что тебе ни кто не поможет. Твои подельники не смогут сюда пробраться и вызволить тебя. Либо ты заговоришь. Либо замолчишь - на-всег-да.