Судья Королевского дома
Шрифт:
– Это чтоб тебе было весело, – обратился Фредерик к Смотрителю Леону. – Проснется – выкупай, переодень, накорми и напои. Да, не забудь причесать, косы заплети. Умеешь ведь? А еще – куклу какую-нибудь смастери. Пусть играет.
– Разве я нянька? – пробовал возмутиться Леон.
– Я купил ее за пять золотых, так что это – моя собственность. А ты – Смотритель моей собственности, вот и будь с ней поаккуратней, – усмехнулся Фредерик.
Леон еще что-то побурчал, собирая на стол.
– Что слышно в городе? – спросил Судья.
– Все, как обычно: контрабанда, пираты, драки, грабежи, убийства. Ваши молодцы
– Глава Шелковой гильдии, господин Амадей Вельс. Я встречался с ним в Белом Городе. Предприимчивый, энергичный молодой торговец, – проговорил Фредерик. – Женат уже лет шесть, имеет малолетнюю дочь... Хм... Уж не ее ли мы купили, Марк? Да, везет мне на сироток... А этого капитана Алана надо проучить. Он лишил Королевскую казну хорошей статьи доходов: Шелковая гильдия платила огромные налоги.
– И как мы с ним поступим? – спросил Марк, густо намазывая свой хлеб маслом, а потом – вареньем.
– Капитан Алан сам предложил мне свои услуги. Вот я ими и воспользуюсь, – усмехнулся Фредерик. – Я поставлю его во главе Шелковой гильдии вместо погибшего Амадея Вельса. Пусть перевозит шелк на своем «Жуке». А если доходы гильдии станут падать, из него самого совью шелковые веревки. Он убил купца, теперь пусть будет в его шкуре.
– А если это ему понравится?
– Не моя забота. Королевство не должно терять доходы из-за бандита. Понравится – оно и к лучшему, одним пиратом меньше, не понравится – есть другие перспективы, и намного хуже. А когда вырастет кроха, что спит в соседней комнате, он передаст ей всю Шелковую гильдию, и она решит его судьбу. Так что передай мое распоряжение насчет этого капитана Алана и его людей. Пусть их нынче же арестуют и ждут меня для оглашения приговора.
Марк согласно кивнул.
– Побрились бы перед тем, как гильдии разбойникам вручать, – проворчал Леон, стругая что-то в своем углу.
– А, – вспомнил Фредерик и провел рукой по уже отросшей бороде, затем почесал голову. – Приготовь-ка горячую ванну, мне и вымыться бы стоило. – И он рассмеялся.
8
– Мой отец выше и сильней тебя, – ни с того ни с сего буркнула Агата, когда Фредерик торжественно вручил ей золотоволосую и голубоглазую куклу в розовом платье, щедро расшитом бисером.
– А кто защитил тебя от пирата? – парировал Судья, присаживаясь за стол. – Твой отец, что ли?
Агата обиженно надула свои румяные щеки еще больше.
Конечно, не стоило лишний раз напоминать девочке, что родителей уже нет рядом, но Фредерик рассуждал так: он сам в три года узнал, что такое смерть, когда погиб его отец, и это лишь сделало его тверже и жизнеспособнее, потому и малышка Агата должна знать о жизни не только миндальные стороны. «Чем раньше она сообразит, что осталась одна на свете, тем быстрее повзрослеет и поумнеет. И сил, не физических, так духовных, у нее прибавится, – говорил Судья. – Никто ведь с ней нянькаться не будет. Лучшее, что я могу сделать – отправить ее в свое поместье, под присмотр моей нянюшки, древней, как мой меч. Но она ее может испортить кружавчиками и рюшечками. Можно, правда, и в монастырь определить, да тоже жаль девчонку. С нянюшкой Судьи Фредерика куда как лучше».
Правда, он сам два последних дня возился с девочкой. Платьев ей накупил, игрушек, постоянно носил всякие сладости и вкусности. И почему-то ему нравилась эта нехитрая забота о малышке.
Агата действительно оказалась дочерью погибшего торговца Амадея Вельса. Вместе с родителями она совершала свое первое путешествие по Лесному морю: корабль шелковой гильдии отправлялся в очередной рейс, и Вельс решил взять с собой семью. Плавание казалось безопасным: торговое судно было снабжено двумя катапультами и имело на борту отряд воинов, вооруженных луками и дротиками.
Пираты напали поздней ночью из-за каменистого острова, которых в изобилии по всему Лесному морю. У них были черные паруса, и в темноте на торговце поздно заметили надвигавшуюся опасность.
Во время боя мама Агаты спрятала дочь в одном из сундуков с одеждой. Бандиты, разбирая добычу после схватки, там и обнаружили девочку. Убивать ребенка они не решились, и капитан забрал се себе с тем, чтобы позже затребовать выкуп с родных малышки. Правда, он не знал, что, погубив родителей Агаты, он оставил ее круглой сиротой...
Фредерик сделал так, как решил: во главе Шелковой гильдии он поставил пирата Алана, проведя перед этим с капитаном обстоятельную разъяснительную работу...
Агата же дулась, когда Судья пытался заниматься с ней – показывал буквы и цифры, учил их прописывать и считать яблоки. Когда же он сидел, нахмурившись, за столом, обдумывая всевозможные судейские дела, то девочка подходила ближе, устраивалась у его ног и так замирала, пока он не обращал на нее внимание.
Судью все беспокоило. «Еще немного, и я окончательно привяжусь к ней, – так думал он, наблюдая, как девочка заплетает куклам косы. – Надо бы отправить ее в поместье». Но это тоже влекло за собой проблемы: о том, что у Западного Судьи в усадьбе появилась воспитанница, тут же станет известно по всему Королевству, и этим не преминут воспользоваться враги Фредерика: они могут похитить девочку, как сделали это с Мартой, и шантажировать его. «Я совершаю вторую ошибку, – озабоченно тер лоб Фредерик. – Сперва привязался к Марте, теперь – к этой крохе. Слишком много уязвимых мест, господин Судья... Ни друзей, ни любимых – не забывай, чему тебя учили. Твой отец в свое время попался на ту же удочку и осиротил тебя».
За эти два дня он поднял всю свою сеть осведомителей, чтобы выяснить хоть что-нибудь о Филиппе, о его клане и о Марте. Судьба девушки беспокоила его с каждым днем все сильней. Хотя он понимал, почему похититель до сих пор не выставил свои условия. «Тянет время – хочет пощекотать мне нервы», – так думал Фредерик.
Филипп объявился сам: к концу четвертого дня их пребывания в Зимнем порту Марк принес запечатанный конверт, который, по его словам, без лишних слов ему в руки сунул какой-то до черноты грязный оборванец на выходе из «Шумихи».