Суфии. Люди пути. Беседы о суфизме
Шрифт:
Если жизнь людей — это празднование, вы не можете затащить их на войну. Вы не можете затащить людей на войну из-за дурацких причин — идеологических, религиозных. Они просто откажутся. Они посмеются над нелепостью всего этого. Вы не можете заставить людей заниматься уродливой работой, работой, которая просто разрушает их души.
Но мертвецов можно силой направить куда угодно. Вы можете превратить человека в клерка, и он всю жизнь будет перекладывать с места на место папки. Всю свою жизнь он будет просто перемещать папки, в его жизни не будет никакой радости. Но виноватый человек не может ожидать большего. Что бы ни случилось,
Мертвые люди будут продолжать жить. Мужчина будет продолжать спать с нелюбимой женщиной. Он так виноват, он чувствует, что даже то, что у него есть хоть какая-то женщина, это уже благословение Бога. Женщина будет продолжать жить с мужчиной, которого ненавидит, к которому испытывает отвращение. Виноватых людей можно поместить в любую дыру, в любую темницу.
Но когда люди счастливы, они живут своей жизнью. Когда они счастливы, они становятся лесорубами, садовниками, фермерами, рыбаками, они становятся певцами, танцорами, поэтами, художниками. Возможно, кому-то нравится быть и клерком, но это другое дело. Он сам выбирает это. Это его выбор.
И люди не будут так сходить с ума из-за денег. Деньги — это заменитель любви. Когда вы не получаете любовь, вы пытаетесь заполучить побольше денег, больше денег. Деньги — это заменитель любви. Поэтому люди, которые очень скупы в том, что касается денег, это очень нелюбящие люди. Они не могут позволить себе быть любящими. Если они любят, они не могут быть скупыми — это взаимоисключающие вещи. Любящий человек никогда не скуп, скупой человек никогда не любит. Ему не нужна любовь. Его любовь — это деньги, его Бог — это деньги, он поклоняется деньгам. Этого достаточно.
Еще есть люди, зависимые от власти, которые проводят всю жизнь в попытках заполучить еще больше и больше власти — чтобы оказаться в Нью-Дели, Вашингтоне или Москве. Кажется, что вся их жизнь — это всего лишь усилие добраться до столицы. Зачем? Почему людям так нравится власть? Откуда это безумие, это политическое безумие? Причина в том, что они не властны над собой. Им нужен заменитель. Они чувствуют себя счастливыми, только когда обладают властью над другими.
Человеку, который имеет власть над собой, не нужно беспокоиться. Зачем ему беспокоиться о том, чтобы иметь власть над другими? Этого достаточно, этого более чем достаточно, что у него есть власть над собой.
Поэтому в Индии мы зовем саньясина «свами». «Свами» означает тот, кто имеет власть над собой. Весь его поиск в том, что «я должен быть собой. Этого достаточно, это полностью удовлетворяет, что я хозяин самому себе». Этого достаточно. Зачем беспокоиться о том, чтобы быть хозяином над другими?
Но люди упускают эту базовую власть, поэтому они идут путями безумия, сумасшедшими путями — политика, деньги, власть, престиж, слава. Все это уродливые вещи. Это невротичные вещи.
И религии не только осуждали это, они создали изощренный механизм, чтобы вы осуждали самих себя. Священник не может следовать за вами повсюду, родители не могут ходить с вами повсюду, поэтому они создали очень изощренный механизм — почти как электрод Дельгадо, имплантированный в мозг, — они поместили в вас совесть, которая все время осуждает.
Однажды родители сказали: «Не занимайся любовью с этой женщиной, она еще не твоя жена, и любовь запретна», и вот вы оказались наедине
Я слышал, что в наши дни, особенно в Америке, родители слишком заняты даже для того, чтобы наказывать своих детей! Мамы бегут играть в бинго, папы бегут на поле для гольфа или в боулинг-клуб. У мам свои ухажеры, у пап свои подружки. Перед выходом из дома они просто говорят: «Сынок, мы оставили на двери ремень. Если ты провинишься, ударь себя шесть раз».
Может быть, на самом деле так и не делается, но это именно то, что пытается делать совесть. Ударь себя: каждый раз, когда ты делаешь что-то — как тебя учили — плохое, ударь себя, накажи себя. Это самое преступное действие, которое возможно по отношению к ребенку. Создать внутри него полицейского против него же самого — вот что значит совесть.
Все мое усилие здесь направлено на то, чтобы убить вашего полицейского. Я не говорю стать тем самым безответственным, я не говорю сходить с ума, стать ненормальным, я говорю — освободиться от полицейского. Вместо того чтобы иметь совесть, имейте сознание, которое является истиной. Позвольте сознанию решать, а не совести.
Совесть заимствована, она от родителей, она суицидальна, она политична. Человек, обладающий совестью, это никогда не свободный человек, это раб. Он не находится в тюрьме, но тюрьма находится внутри него. Тюремщик сидит прямо в его сердце, дергая за веревочки.
Отбросьте этого полицейского. Попрощайтесь с ним навсегда. Станьте более бдительными, более любящими, станьте более естественными, станьте более обычными, отбросьте идеалы. Не пытайтесь быть выдающимися — так вас дурачат. И не пытайтесь стать идеальным подобием чего-то, чего не существует в реальности.
Не пытайтесь стать Христом, или Буддой, или Кришной. Просто попробуйте быть собой — Бог хочет, чтобы вы были собой. Если бы он хотел Будд, он бы создал больше Будд. Он никогда не создает повторно, одного раза достаточно. Он создал вас как уникальное человеческое существо. Уважайте это уникальное человеческое существо, которым вы являетесь, и проживайте его подлинно. Отбросьте всю вину, страх, жадность. Наслаждайтесь каждым моментом жизни как великим благословением от Бога, как баракой.
Последний вопрос:
Ошо, что плохого в изучении религиозных писаний?
Кто будет изучать? Ты будешь изучать. Когда ты будешь читать высказывание Иисуса, кто будет его для тебя интерпретировать? Ты будешь его интерпретировать. Высказывание больше не будет принадлежать Иисусу, оно станет твоим. Ты притянешь его вниз, на свой уровень.
Как ты можешь читать писания, пока не достигнешь того сознания, из которого родилось само писание? Если ты хочешь понять Кришну, его Гиту, тебе придется дойти до уровня сознания Кришны. Другого пути нет, иначе ты исказишь писание.