Сугубо финский попаданец III
Шрифт:
Уже через два дня письмо было передано через короля по назначению, а в середине февраля было заключено межправительственное соглашение об аренде военной техники, сроком на два года. Лично для принца соглашение обернулось поступлением в полк 45 Т-26F с 37-мм "Бофорсом" и 15 KV-1 с 76.2-мм пушкой L-11. Конечно техника была далеко не новой, Т-26 помнили еще "Зимнюю", но вся прошла капремонт и производила неплохое впечатление. Вместе с танками приехали два десятка финских инструкторов говорящих по шведски, и второй батальон теперь не вылезал с полигона, осваивая машины. Тем временем в первый батальон тоненьким ручейком прибывали Strv m/40L, а потом произошло невероятное…
В декабре между "Вольво" и "Ландсверк" был заключён картельный договор о совместном производстве тяжёлых танков Stridsvagn m/42. Благодаря этому уже в марте была готова предсерийная партия из девяти
Вот так, в трудах и заботах летело время, полк постепенно наполнялся людьми и техникой, но достигнуть хотя бы минимальной боеспособности не успел, напали немцы.
Сначала война проявлялась налетами германской авиации на Стокгольм и тревожными новостями. Высоко над головой J-22 гонялись за "Юнкерсами", ухали взрывы, горели дома, а штаб IV.MILO каждые шесть часов выдавал коммюнике, в которых говорилось о том, что враг прорвался в центр страны. Потом новости из тревожных стали просто отчаянными: немцы уже у Лудвика и шансов, что их остановят совсем немного. Корпус "Остра", куда входит и полк Р1, выдвинулся в Четвертую оборонительную зону. Стало известно о неудачном сражении "Пансарфорделинг". 8-я танковая, 7-я моторизованная и 1-я самокатная бригады из которых состоит дивизия, понесли тяжелые потери и отступили на север. Теперь между немцами и Стокгольмом остался только они — "Остра".
Сражение развернулось на фронте Вестерос-Энчёпинг-Уппсала. В бою 22 апреля гвардейцы поддерживали ополченцев из ХХ дивизии против 25 танковой дивизии и моторизованной бригады "Норвегия". Хотя кто кого поддерживал это надо ещё посмотреть. Немцы наступали двумя колоннами, стремясь обойти город Уппсала — пригород Стокгольма, и захватить перекрёсток дорог. Если удастся это сделать, то они сомнут правый фланг корпуса и уже через несколько часов ворвутся в столицу. Задержать их уже будет некому.
Поначалу атаки шли в районе позиций второго батальона, западный берег речушки Фюрисон, на левом фланге. Ополченцы подверглись бомбардировке и артобстрелу, а удара танков и пехоты не выдержали и отошли назад к городским домам. Вид своей техники несколько воодушевил солдат и после того как немцев отразили огнём, в них даже появился какой-то боевой дух. Во всяком случае контратаку они поддержали, совместными усилиями удалось отбить передовые окопы. Дальнейший бой выродился в перестрелку на дальних-средних дистанциях и до вечера не принёс успеха ни одной из сторон. Как выяснилось потом, сражение шло с бригадой "Норвегия" и ассистировавшей ей танковой ротой. На правом фланге все началось несколько позже, но проходило намного труднее, там действовали основные силы 25-й панцердивизии. Атаки сменялись контратаками, горели танки, гибли люди. Немцы рвались к шоссе Уппсала-Стокгольм. Основным шведским аргументом стала батарея 75-мм зениток, на их счету уже были несколько "четвёрок" и "троек" когда огневые нащупала немецкая артиллерия. После этого полковник первой ступени Нильс Густав забрал весь резерв — три KV вместе с парой Stridsvagn m/42 и ушёл на помощь первому батальону. В штабе, размещённом на южной окраине Уппсала, остались: батарея 20-мм "Бофорсов", старенький m/39, который использовали связисты для прокладки кабеля, да единственный m/42 с мощной рацией. В этот момент на связь вышел корпус, Аксель Раппе сообщил, что в порту Стокгольма началась разгрузка XXII дивизии, переброшенной с острова Готланд. "Марнские такси" в лице столичных автобусов скоро подвезут пехотный полк на помощь, только продержитесь ещё немного. Но немцы ждать отказывались, лобовой удар они совместили с фланговым обходом. Боевая группа
Пригороды столицы представляют из себя почти сплошную малоэтажную полупромышленную застройку, пронизанную железнодорожными путями и грейдерами с редкими вкраплениями чахлых садиков, огородиков и рощиц. Коттеджи, фермерские дома, сараи, пакгаузы, небольшие промзоны, в этом лабиринте удобно держать оборону, но если обороняющихся немного, довольно просто их обойти. Направление откуда нанесут удар было понятно, даже на карту смотреть не надо: от Скёльста вдоль железнодорожной насыпи и параллельной ей грунтовой дороге. Как обороняться тоже понятно: зенитки бьют вдоль железной дороги, он сам с двумя танками седлает грунтовку, всех тыловиков способных поднять винтовку в прикрытие. Связался с командиром полка, довёл до него обстановку, доложил о принятом решении. Получил "добро" и обещание выслать танковый взвод и взвод мотоциклистов.
Как их обошли Густав Адольф так и не понял. Сначала бой шёл словно по учебнику — немцы рвались вдоль дороги, шведы, маневрируя между постройками отстреливались и отходили назад перекатами, прикрывая друг друга. Ждали подмоги. Удалось подбить не меньше трёх Pz.II, пару раз удачно накрывали пулеметным огнём пехоту. Потом как-то разом вспыхнул m/39 связистов, из машины никто не выбрался. По башне его танка как кувалдой шарахнуло, но броню не пробило. Дьявол! Откуда они бьют?! Водитель завёл m/42 за какой-то сарай, наследный принц высунулся в люк, оглядеться. Писарей и связистов, изображавших пехоту прикрытия, вокруг не было, немцев тоже не видно. Вылезли из-за сарая и стали пятиться по обочине дороги, настороженно поводя башней. Тут-то и прилетело. Откуда-то сзади. Оба пропитанных бензином мотора с ревом вспыхнули, Густав Адольф рванулся к люку, но немецкая болванка наконец-то проломила броню.
Он бы мог стать королём, но судьба распорядилась по-другому.
Длиннющая колонна автобусов из которых поспешно сыплются солдаты, XXII дивизия всё-таки успела. В вечерних сумерках шведская пехота провела контратаку и восстановила положение. Город Уппсала удалось удержать, а 25 панцердивизия увязла в боях не сумев прорваться к Стокгольму. Немцам надо перегруппироваться и подтянуть силы. Но в эту ночь, с 22 на 23 апреля в наступление двинулся финский Подвижный корпус. Война Германии и Скандинавского оборонительного Союза перешла в следующую фазу.
Во время совещания 6 апреля Адольф Гитлер, сам того не понимая, подложил здоровую свинью Группе Армий "Скандинавия". Вильгельм Лист просил у него дополнительных войск, чтобы прикрыть Северный фланг от возможной атаки финнов, а "фюрер германской нации", не разобравшись, поставил дивизии Курта Войташа наступательные задачи. Объяснять прописные истины бывшему ефрейтору генерал-фельдмаршал не стал, времени не было, и улетел в Осло начинать войну. Решение Главнокомандующего вошло в приказ без изменений и теперь 181 дивизия, усиленная 214 отдельным танковым батальоном, должна будет пробиться к побережью Ботнического залива.
Наступление от норвежской деревушки Древше к озеру Сильян шло без помех, шоссейная дорога была выше всяких похвал — цивилизованная Швеция это вам не дикая Россия. Бои с XXIV ополченческой дивизией тоже особо тяжелыми не были, тем более после подхода танков. Pz. Abt. 214 затратил на дорогу от Куммерсдорфа до Западной Швеции почти две недели, но поспел вовремя. Пятьдесят "Сомуа" и "Гочкисов" помогли прорвать оборону на межозерном перешейке, 37-мм противотанковые "Бофорсы" оказались слабоваты против "толстобоких" французов. Вышибленные с стационарных позиций шведы отступили в беспорядке, после этого захват городов Реттвик и Мура был делом пары дней. К 21 апреля важнейший узел дорог был в руках немцев. Генерал-лейтенант Войташ оставил один полк удерживать шверпункт, а сам, с основными силами двинулся дальше, благо дороги на прибрежный город Евле были прекрасными. Вот так, благодаря "военному гению фюрера", 181-я дивизия встретила финнов не зарывшись в глухую оборону, а безобразной кишкой, растянувшейся на 20 км. Результат оказался немного предсказуем.