Суккуб: Поймать демона!
Шрифт:
– Всё нормально?
– Да.
– А что болит?
– Рога.
– А... – он перевернулся на бок и опять задышал ровно, я поднялась и пошла в ванную. Посмотрела на себя в зеркало, пытаясь рассмотреть иризацию – странно выглядит, не так пугающе, как у мамы, но всё равно сразу видно, что демон. Суккуб. И когда у меня откроется сила страсти? Хотя, а надо ли оно мне?
Я нашла на полке свои вещи, которые вчера оставила, почистила зубы, умылась и вышла. Деймон спал, на часах было почти одиннадцать, я тихонько легла на кровать и взяла с тумбочки книжку, чувствуя, как внутренние демонята, тренированные и опытные, делают вид, что им ни капельки даже и не интересно, я ухмыльнулась – кого вы обманываете? Не интересно – могу и не открывать, просто на обложку посмотрю и положу обратно. Имя автора, кстати, то же, что и у моей прелести.
Демонята резко устыдились, сознались и рухнули на колени, умоляя не казнить, а миловать и баловать, я беззвучно рассмеялась и открыла книгу.
В прологе было ничего не понятно, но описано было горячо, у меня щёки пылали от смущения. Демонята прятались, стеснялись, но требовали ещё страничку, а потом ещё одну. В конце первой главы я посмотрела на номер – двадцать восемь страниц как кошка языком слизала, а ведь книга-то тоненькая, надо экономить... Эх.
На полу завибрировал телефон, Деймон с закрытыми глазами нащупал его и отключил будильник, положил на тумбочку и продолжил спать. Мои демонята сделали охотничью стойку.
Я подумала, читает ли Деймон мои мысли, когда спит.
Подумала, что ничего на самом деле страшного не случится, если я залезу в его телефон, мы же как бы встречаемся, а это не личный дневник, Лейли вон давала мне свой... и я нашла там его фото.
– Это был не я.
Я вздрогнула и чуть страницу у книги не оторвала с перепугу, шёпотом ругнулась и пнула Деймона по ноге, смущаясь и злясь. Он приоткрыл один глаз и улыбнулся:
– С Тёмной Вестницей общался Алан, мы специально покупаем одинаковую одежду. И все те слухи, что обо мне ходят, на 99% заслуга Алана, он звезда вечеринок и редкостный бабник, обожает дорогие вещи и всякую показную роскошь. И терпеть не может детей, а детьми он считает всех, кто младше ста лет. Я один раз попросил его заменить меня на презентации нового учебника, потому что у меня неожиданно созревание у одного ученика началось, нельзя было отходить. Написал Алану речь, подготовил презентацию, основные ответы на вопросы, всё такое. А он превратил презентацию в балаган, повёл студентов в клуб, под утро этот клуб накрыла полиция, и на следующий день я забирал его из обезьянника. Больше не прошу, я не представляю, как можно быть таким старым хрычом и при этом оставаться таким бестолковым и безответственным как студент.
Я с удивлением улыбнулась:
– Ты же говорил, он занимается контрактами?
– Он делает это в своём стиле, живенько и весело, сначала мощно атакует личным обаянием, потом располагает к себе и вызывает доверие, морочит голову, отвлекает, завлекает, и в итоге они просто всё подписывают и только потом пытаются понять, что именно они подписали. Демонюка, что с него возьмёшь? – фыркнул Деймон, – в его родословной есть инкуб, так что дважды демонюка и дважды обаятельный гад. – Он взял телефон, проверил время и неохотно сел, потянулся, – и этот обаятельный гад как раз сейчас натягивает мундир. И нам пора собираться, как раз успеем сходить в бассейн и позавтракать. Я в ванную, – он встал и побрёл умываться.
Я тоже встала, нашла в шкафу свою сумку, которую он обещал принести и не принёс, достала ночную рубашку, переоделась, буду в ней плавать. Спала я в новой, которую мы с мамой купили вчера, она была короткая и почти неприличная – до середины бедра, без рукавов, с кружевами внизу. Интересно, Деймон заметил?
– Заметил!
Я рассмеялась и мысленно погрозила ему кулаком. Немного посидела, поскучала, и пошла мешать ему чистить зубы.
***
??????????????????????????
10-2
Когда мы вошли в зал суда, там уже яблоку было негде упасть – журналисты, политики, студенты, преподаватели, семьи. В первом ряду зрителей я увидела маму с папой, недалеко от них сидела Влада с Марком, в последнем ряду я с трудом рассмотрела Лейли, было ощущение, что она прячется. Мне не удалось поймать её взгляд, стало так обидно, что какие-то внешние события могут испортить нашу дружбу, мне не хотелось её терять. Она выглядела похудевшей и мрачной, как будто плохо спала который день, или плохо ела.
Алан довёл меня до моего места на специальной скамейке, предельно внимательно и вежливо усадил, поправил мундир и ушёл на своё место, ему и его свите выделили отдельную лавку и стол, там восседал десяток суровых полудемонов в мундирах и с такими лицами, как будто готовы сожрать своих оппонентов без соуса и приборов, я порадовалась, что они на моей стороне.
Перерыв должен был закончиться через пять минут, судьи и присяжные уже начали занимать свои места, на узкой галерее второго этажа гнездились журналисты, снимая зал и строча в блокнотах, я сидела ровно, болтала ногами под столом и рассматривала зал суда – в прошлый раз было не до того, у меня даже стены перед глазами расплывались.
Красиво здесь, без вычурности, но со вкусом. Старый скрипучий паркет был чуть темнее деревянных лавок, столов и стоек, стены выкрашены в светло-бежевый, колонны, перила галереи и арочные балки цвета паркета, потолок белый, с большим световым фонарём в центре, матовое белое и жёлтое стекло в раме из кругов и квадратов повторяло рисунок паркета. Все металлические поверхности блестели полированной медью – настенные светильники, уголки столов, узоры на спинках стульев, подставки для ручек. Я посмотрела на рукав своего платья – фиолетовый, с чёрной и белой вышивкой. Если бы я проводила здесь фотосессию, то выбрала бы сверкающее золотое платье, оно бы выглядело шикарно. И чёрный пиджак. И шляпку. Эх, ну почему я пришла сюда судиться, а не фотографироваться?
Вошёл главный судья, тот же, что и в прошлый раз, любопытно изучил меня, я выпрямилась и прямо посмотрела на него – ну? И как я вам, нравлюсь, любите пялиться на маленьких девочек? Он опустил глаза и стал усаживаться, посмотрел на часы, подал знак охранникам и они громко и торжественно закрыли двери.
Опять началась юридическая тягомотина, я не слушала, пока не кто-то не назвал моё имя. Меня вызвали к кафедре, я прикусила язык зубами и поднялась, опять больше думая о красоте деревянной тумбы, чем о вопросах. Деймон обещал всё устроить, я и ему верила... вот только он обещал объявить моим опекуном бабушку Кармен, а в зале её не было.
Бородатый злоносый гном стал зачитывать моё имя и повторять вопрос, я кусала себя за кончик языка и смотрела на Алана, который сидел гордый и самодовольный, как кот, на секунду поймал мой взгляд и ободряюще улыбнулся. Мне как-то легче вообще не стало, гном повторил вопрос:
– Госпожа эль'Хиз, кто является вашим опекуном?
В зале стояла гробовая тишина, я смотрела на Алана, он улыбнулся и показал мне три пальца, улыбнулся шире и показал два, потом один... И с грохотом распахнулись центральные двери, обе створки.