Сумасбродка и олигарх
Шрифт:
– Ты так делаешь мне предложение? Оригинально, - мой истерический смешок затих под манящим взором карих глаз. Сглотнула. Массивная фигура медленно, неотвратимо наседала на меня, вжимая в спинку кресла. Попалась детка, как мышка в клетку. Смотрела в лицо мужественное и грозное. Сантиметры. Миллиметры. Горячее, прерывистое дыхание опалило мои щеки. Стремительный рывок. Хотя я и так некуда не делась бы. И мужские губы захватили в плен мои. Терзая и даря наслаждение одновременно, они требовали, щедро отдавая. Так мог целовать только Руслан.
Как подъехали к особняку не заметили оба, пока
– Только ты способна вызывать во мне одновременно злость и страсть, - признание прозвучало ошеломленно. Мужчина снова покачал головой, окончательно приходя в твердое сознание, отвернулся, взгляд на водителя с телохранителем, те усиленно делали вид, что не замечают состояния шефа, и он быстро выскользнул из машины.
Я все еще находилась в состоянии прострации, меня подхватили на руки, понесли в дом.
Минуя холл, Руслан держал курс на свою спальню.
Там меня без лишних разговоров, мы оба молчали, как немые, раздели, еще раз внимательно осмотрели со всех сторон на наличие повреждений на теле, отнесли в ванную. Пока набиралась вода, мы стояли обнявшись - умиротворенно молчали, боялись слов, не хотели нарушать неожиданно сложившуюся идиллию, словно ничего сегодня не произошло.
– Побудешь одна?
– опустив меня в полную ванную спросил Рус.
– Пойду, отпущу парней.
Я кивнула, и мне и ему необходимо было хоть пять минут побыть наедине с собой. Привести в порядок растрепанный внутренний мир, чтобы стать снова самими собой.
После того как за мужчиной закрылась дверь, не смогла пролежать в воде и минуты. Сколько не делай вид, что все в порядке, ничего не в порядке. В груди теснилось сердце. Оно билось неровным, тревожным ритмом. В душе растерянность. Сегодня столько всего случилось, что мысли не умещались в голове, казалось, сейчас взорвется мозг. Вылезла. Вытерлась. Одела висевший на двери махровый мужской халат, в пару раз больше меня он болтался по полу, рукава пришлось закатать в несколько загибов. Промокнула волосы полотенцем, провела по ним рукой, откидывая назад. Проходя мимо зеркала, взгляд зацепился за свое отражение: бледная кожа, бескровные губы, глаза в пол лица, усталость и тень страха. Я страшилась не того, что уже произошло, а то, что еще предстоит. И как была босиком, прошлепала в коридор.
На верхней ступеньке лестнице замерла.
– Не волнуйтесь Руслан Петрович, ведь с ней все обошлось, - долетел до меня голос водителя.
– Да, обошлось, - отозвался тот, к кому были обращены слова. Я спустилась на несколько ступенек вниз, чтобы увидеть говоривших. Мужчины стояли у камина, с бокалами в руках, рядом бутылка. Не чокаясь, сделали по глотку.
– Спасибо Сергей, - сказал Руслан. Водитель просто кивнул. Еще сделали по глотку.
– Ты свободен на сегодня, можешь идти. И Алексею скажи.
– Хорошо, - водитель допил, отошел, оставил бокал на столике. Сделал несколько шагов к выходу, обернулся:
– Завтра мне с утра подъезжать?
– Нет. Я позвоню, когда ты понадобишься, - бросил взгляд в его сторону Руслан.
– До свидания, -
– До свидания, - отвернувшись кивнул шеф. Облокотившись на руки о стойку камина, смотрел в темный очаг, хотя огня там не было.
– Руслан Петрович, - обратился мужчина, он не мог так просто уйти, что-то не давало ему покоя. Шеф обернулся через плечо.
– Мы вернем Вашу фирму.
В следующую секунду раздался хриплый, невеселый смех, Руслан покачал головой, осушил бокал.
– Это все не важно, - печально кинул мужчине.
– Но...
– Все потом. Ты иди. Иди.
Водитель переступил с ноги на ногу, еще несколько секунд постоял, и ушел.
Руслан, плеснув в свой бокал добавки, и я заметила, как его руки чуть подрагивают. Пережитый стресс давал о себе знать. Залпом осушил бокал, даже не поморщившись, налил еще. Он что решил напиться? Спустилась вниз, неслышно ступая по ковру, медленно приблизилась к мужчине, погруженный в свои мысли он меня не замечал. Осторожно коснулась крепкого плеча. Мужчина вздрогнул. Не сразу обернулся. Посмотрел на меня. Осунувшееся лицо старика. Сколько же я ему принесла несчастий.
– Прости, что тебе пришлось сделать выбор, - произнесла слова и поняла, насколько они мало передают те чувства, что я испытываю. Броситься к ногам, целовать их и благодарить мужчину за спасение, молить о прощении. Не, это явный перебор, встрял внутренний голос. Нужно еще что-то сказать или сделать. Но что?
– Прости, - повторила одно единственное слово. Мда, мое красноречие не знает границ. В отчаянии отвернулась. Что я за человек, не могу даже нормально попросить прощение? В горле пересохло, сильные эмоции одолевали изнутри, рвались наружу, но моя натура садистски запихивала их обратно.
– Вернуть тебя или отдать фирму, - послышался голос, низкий, с хрипотцой, самый родной во вселенной. Что я буду делать, если потеряю его? Сердце дрогнуло. Дыхание перехватило. И винить в этом можно будут только одного человека, как всегда себя.
– Выбор не стоял передо мной, - донеслось следом.
– Я отдал бы все, и не только деньги.
Слезы, второй раз за день, медленно полились из глаз. Тихие, молчаливые они бессильно катились по щекам, у меня плакала душа. Я ревела так много лишь однажды, когда умерла мама. Никогда больше, не в моем характере, ни когда очнулась в больнице, ни когда увидела свою синею физиономию в зеркале, ни когда узнала о смерти отца, нет, в тот момент у меня упали две скупые слезы. Бездушная. Думала, что не способна испытать столь острую душевную боль, почувствовать ее, пропустить через себя, омывая слезами. Оказалось, могу.
– Даша, - оживился мгновенно мужчина, скинув свою хандру. Передо мной мелькнуло обеспокоенное лицо.
– Что-то болит?
Болит. Еще как.
– Я не достойна тебя. Что я могу тебе дать?
– скорбно выдавила через силу.
С минуту меня сверлили изумленные карие глаза, а затем раздался взрыв хохота. И этот смех отличался от предыдущего, бодростью, веселостью, истинной радостью. Я ошеломленно смотрела на преобразившееся лицо Руслана, глаза его искрились, сменяя печали и тревоги, изнутри словно уходило напряжение, принося долгожданное облегчение.