Сумасшедшая любовь
Шрифт:
В тот день она сказала себе, что до рождения малыша последний раз садится на мотоцикл. В тот день она совершенно не ожидала увидеть самого любимого и в то же время ненавистного ей мужчину. Она растерялась и разозлилась, она была обижена его поведением и отношением к ней, и очень дорого поплатилась за свою импульсивность. Вот если бы только она не села тогда за руль, если бы попыталась выслушать Максима... И все "если бы", отчего каждая подобная мысль только разрывала душу. Какой толк теперь думать о том, как могло бы быть, если случилось все так, как случилось. И обратной дороги уже не было - ни для Киры, ни для Артема, ни для Макса. И после всего остались только ноющая тоска и боль, и чувство разочарования в самой себе.
– Я принес твои любимые
– Чай будешь?
Как бы это было не парадоксально, но именно брат Максима оказался с ней рядом в самые тяжелые для Киры моменты. Не зависимо от его семейных уз, он всегда был и оставался ее другом и всячески старался поддерживать, подставляя сильное мужское плечо и жилетку, в которую можно было выплакаться. Также каждый день к ней в больницу приходила Ева и несколько раз посещали родители, с которыми она в последнее время не так часто встречалась из-за занятости обоих. Несколько раз приходил и Артем, закончив свои визиты на ноте развода, о котором холодно предложил сам. Так же сухо Кира просто согласилась, уже давно смирившись с потерей всего того, что их когда-то связывало.
Приходил и Максим, только Кира не позволяла ему даже переступить порог своей палаты, потому что при виде него у нее начиналась истерика. Она так упорно пыталась справиться со своими эмоциями, но уже только один вид Макса рушил все ее старания. В результате, врачи просто ему запретили ее навещать. А потом к ней как-то зашел Алан и положил перед ней документы на увольнение из салона "Мото-стайл".
– Что это?
– спросила его тогда Кира, отказываясь понимать.
– У Салона серьезные проблемы, и будет лучше, если ты никаким боком к нему сейчас относиться не будешь.
– Какие проблемы? Я разве не могу об этом знать?
Алан вздохнул, переждал, пока она успокоится и примет неожиданную новость, а потом произнес:
– Кира, давай поговорим об этом как-нибудь позже. Просто, доверься мне, ладно?
Кира согласилась, а также тогда узнала от Алана, что Макс отписал ему свою долю Салона и уехал из города. После этого известия она не сумела сдержать очередного приступа слезливости. Но такова была женская натура, когда в самом ужасном состоянии ничто не устраивало. Кира все задавала себе вопрос: стоило ли так рьяно отталкивать Максима, чтобы так горько оплакивать его очередной отъезд? И стоило ли вообще о нем сейчас плакать? Она прогнала его, и он уехал - все элементарно, оставалось только с этим смириться, когда других вариантов уже не было. И Кира искренне верила, что если она не будет его видеть и знать, что он где-то рядом, то ей обязательно станет легче.
После выписки из больницы она вернулась уже в пустую квартиру. Мотоцикл, который ей починили ребята за время поправки, оказался брошенным в гараже "Марса". А весь адреналин и позитив ей стали заменять активные поездки с Игорем и Евой на разного рода соревнования по фристайлу, байк-шоу и простые тусовки - летом и осенью еще под открытым небом, а зимой под крышами всевозможных помещений.
Алан так и не сказал ей, какие проблемы возникли у Салона. Не знал об этом даже никто из персонала. Было только ясно, что случилось что-то серьезное, с чем так и не смогли справиться. Через два месяца после ее аварии "Мото-стайл" прекратил свое существование, а Артем уехал из города, и по слухам собирался открывать новое дело. Участь Салона, в который она вложила немало сил, Киру серьезно расстроило, но долго без работы она не сидела. Игорь помог ей устроиться администратором в очень хорошее место к своей тете, а именно в уютное кафе "Шоколадная Фантазия", владелицей которого была замечательная женщина, Валентина Игнатовна... и мать Максима. Как оказалось, та была в курсе всех основных событий, которые происходят в жизни ее сына, и знала о том, что случилось с ним и Кирой. Но при этом, эта женщина ни разу не полезла к ней с какими-то расспросами или со своим мнением, и у них быстро сложились теплые отношения.
Несмотря на такой активный образ жизни, Кира еще долго приходила в себя. Она с головой окунулась в жизнь Игоря, даже не сразу сообразив, что для нее стал значить этот мужчина. Он стал ее самым большим спасательным кругом. Она нуждалась в нем каждый день, но лишь как в друге и опоре. И при этом Кирой долго отметалось в сторону его отношение к ней, когда такой дружбы ему стремительно становилось мало.
Принять очевидное Кира смогла только спустя несколько месяцев, когда весна уже вступила в свои права. Тогда Игорь впервые ее поцеловал, по-настоящему, глубоко и требовательно. И Кира не смогла устоять, потом долго сокрушаясь и ругая себя за то, что рушит такую необходимую ей дружбу. Но после этого поцелуя Игоря как подменили. Всегда учтивый и сдержанный, он стал проявлять свою мужскую инициативу к ней уже не как к подруге, а как к женщине. Кира и сама не поняла, как оказалась со своим лучшим другом в одной потели, и их отношения резко переросли в нечто большее. А на открытии мото-сезона, когда на заброшенном футбольном поле столичного пригорода было организовано байк-шоу с участием фристайлеров, в момент выступления Игоря Кира увидела на огромном табло несколько важных слов: "Я люблю тебя, Кира. Выходи за меня..."
И она сказала "да"...
***
Сидя на веранде, Макс курил сигарету под жарким июньским солнцем, которое уже клонило к закату. Сегодня его одиночество разделял аудио-плеер, в котором играла любимая альтернативная музыка. Он наслаждался началом законных выходных, лениво думая о том, куда бы пойти в этот пятничный вечер после трудовой недели. С началом зимы он стал работал в строительной фирме отца, каждый день координируя поставки различных материалов и сырья. Работа была несложной, но занимала достаточно времени, чтобы не позволять ему закапываться в своих мыслях.
С момента его приезда в Сочи прошел почти год - вроде бы и не много, а вроде бы и не мало, но еще не было и дня, чтобы он не думал о Кире. Макс надеялся, что это пройдет, но все оставалось по-прежнему, подстегивая его вернуться, особенно с наступлением лета, когда расстояние до Киры измерялось в смешных километрах по трассе на любимой скорости за двести. Ему стоило лишь сесть на мотоцикл и выехать на дорогу в направлении столицы. Только что-то останавливало, и он никак не мог понять что именно - страх, неуверенность, чувство вины, что-то еще? Господи, как он себя винил, и как любил Киру - известно было лишь Алану и отцу, которые поддержали его в трудные минуты. А ведь он так и не успел ей сказать о том, как ее любит. Она просто не дала ему этого шанса, и он не смел ее за это осуждать, запоздало все осознав сам.
С момента аварии Киры его жизнь поменялась, так как поменялись его взгляды на эту жизнь. Все вокруг него стало выглядеть бессмысленным. К своим двадцати девяти годам он не добился ничего, кроме потерь, которые казались катастрофически огромными. Он впервые задумался о детях и о семье, поздно сумев понять, каким же был идиотом в своих взглядах и поступках. Он всегда считал, что брак это узы, которые убивают свободу и личность. Но только без любимой женщины никакая свобода ему оказалась не нужна. И, тем не менее, он уехал, оставив Киру в покое, как она и попросила. А сейчас сидел и думал, считать ли свой поступок проявлением слабости или трусости?
Но как можно было поступить иначе, когда любимая женщина слезно умоляла уйти из ее жизни? Он не смог это вынести, и именно в этом была главная причина его отъезда. Он переписал свою долю салона на Алана и уехал, что впервые далось ему непросто. Он не хотел уезжать, он хотел быть с Кирой и разделись с ней боль потери их общего крохотного существа, которое могло бы уже к настоящему моменту появиться на свет. Он мог бы быть папой - эта мысль сводила с ума, и помогала осознать, как бы он был этому рад. А в результате оставалось сожалеть о том, что слово "семья" для него слишком поздно приобрело совершенно иной смысл.