Сумасшедший отпуск
Шрифт:
– Что значит «куда»? Ты же вначале хотела идти к деду Савве, потом вроде на озеро?
– А ты дорогу знаешь? – Хм, а это мысль! Пусть проводит, а уж дальше я от него как-нибудь избавлюсь.
– К леснику? А чего ее знать? На дальней пасеке он живет. Правда, там из всего хозяйства и осталось-то всего пара ульев для залетных пчел. Своих он давно уже не держит. С тех пор как сын в город уехал. – Гриша смахнул со лба рассыпающуюся сохлой соломой челку и, видимо вспомнив повод, по которому он до сих пор загорает в чужом окне, заторопил: – Лиз, ну не томи! Еще баба Оля, не
Я ухмыльнулась, назло ему кровожадно представляя хозяйку с метровой крапивой наперевес, и, кинув Гришке куртку лесника, смилостивилась:
– Ладно, держи! Иди и жди меня за оградой! Минут через десять выйду!
– А не обманешь? – прищурился сосед, ловко пряча под мышку доверенную ветровку.
– Вот заодно и узнаешь! – Я развернулась к нему спиной и сосредоточенно принялась заправлять постель. Секунду спустя по гравию прошуршали шаги, и тихо хлопнула калитка.
Толковый паренек!
Застелив диван, я на всякий случай покосилась в окно, скинула служащий мне пижамой спортивный костюм и, быстро нацепив купальник, принялась выбирать одежду для сегодняшней прогулки. Переворошив всю сумку, наконец-то отдала предпочтение джинсам мышиного цвета и пестрой рубашке: и не жарко, и, если испачкаюсь, – грязь не так будет заметна, как на вчерашней одежде. Кстати, где она?
Брошенных второпях брюк и рубашки не было.
– Деловитая у тебя сестра, – вдруг раздалось с подоконника надоедливое ворчание. – Пока ты тут харю давишь, она стираться пошла! Лишь бы тебе, дармоедке, чего чистенького надеть довелось! Только вначале переоделась… Ох и фигурка у нее! Но я не подглядывал, честно! Просто мимо проходил… Или на нее твой запрет не распространяется?
Смерив взглядом довольно скалящегося домового, я молча вышла за дверь. Еще чего не хватало – позволять этой нечисти разговаривать со мной в таком тоне! Или решил, что теперь я от него завишу?
Я заглянула на кухню и, увидев горку блинов, решила позавтракать.
– Кстати, я тут на досуге подумал, – сбоку вновь раздался голос Хряпа, заставив меня скосить на него глаза, – а что, если мне начать доказывать ей свое присутствие непонятными и малообъяснимыми происшествиями?
Проигнорировав его вопрос, я притянула к себе стоявшую тут же, на столе, литровую банку молока и сделала несколько глотков.
– А что, план не нравится? – Домовой явно занервничал. – А какие будут предложения? Она же меня не видит и не слышит!
– Можешь не стараться. Мне уже плевать, увидит ли Галка малорослого нахала, или нет. И вообще с таким отношением, я думаю, что уеду уже сегодня – неважно, с ней или без нее. – Смерив Хряпа презрительным взглядом, я сунула в рот еще один блин, вытерла руки о висящее на гвоздике у стола полотенце и прошествовала к выходу.
– С каким отношением? Как уедешь? Это из-за того, что я тебя дармоедкой назвал? – Еще секунду назад его голос несся мне вслед, и вот он уже встретил меня на веранде, заполошно бегая туда-сюда по большому круглому столу. – Так я ж пошутил! Шутки юмора у меня такие…
– Плоские и неказистые! – Я взялась за ручку двери.
– Ага, – печально выдохнул он и, остановившись, тоскливо посмотрел на меня. – А может, останешься? А я… я прямо сейчас пойду убеждать твою сестру в наличии непознанного!
– И желательно так, чтобы убедилась, – примирительно бросила я и вышла за дверь.
Во дворе никого не было. Правда, из бани доносилось приглушенное мурлыканье Галины. Может, зайти поздороваться?
Я постояла у дома.
Нет! Тогда для меня найдется масса неотложных дел, а если я заикнусь о том, что мне нужно уйти, да еще и о цели похода, – сестра меня вообще никуда не выпустит и предложит Гришке за полтинник отнести куртку владельцу.
Нет, в другой раз я бы и сама была рада такому исходу дела, но не сейчас. Мне жизненно важно было встретиться с этим стариком еще раз. Ну не могла я после того, что увидела вчера, смириться с мыслью, что он просто лесничий. А если уж и смиряться, то при наличии веских доказательств!
Стараясь не наступать на посыпанную гравием дорожку, я беззастенчиво прошагала по заботливо взращенной у дома травке и скользнула в открытую калитку.
Прямо в лапки к Гришке.
– Ли-иза!
Я с тоской взглянула в его лучащееся счастьем лицо, поднырнула под руку и, чудом избежав жарких объятий, скомандовала:
– Веди к леснику!
С тяжким вздохом он пожал плечами.
Пройдя совсем немного по улице, мы свернули на знакомую тропинку. Некоторое время мы молча брели через лес. Наконец Гришке это надоело, и он проканючил:
– Ли-из, а Лиз?
– Что?
– А вот отдашь ты деду Савве куртку, а потом куда?
– В деревню.
– Так ты же купаться собиралась?
– Ну собиралась!
– Так выходит, не пойдешь?
– Не знаю! В зависимости от того, сколько времени займет наша прогулка.
Гришка повесил куртку на плечо и задумчиво поворошил радостно рассыпавшиеся в беспорядке волосы.
– Ну за час управимся.
– За час? – Я даже остановилась. – Туда что, так долго идти?
– Не, идти туда минут пятнадцать. Мне. А с тобой – час!
– В смысле? – Ох, зря я согласилась на это свидание!
– В прямом! – Парень счастливо улыбнулся. – Ты ж девушка, да к тому ж городская!
– И что? Похожа на черепаху-инвалидку?
– Да не! – Григорий недоуменно поморгал, видимо соображая, что ляпнул явно что-то не то. – Просто я хотел вести тебя по окружной дороге.
– Судя по всему, есть еще и быстрый путь?
– Есть… Через лес, но… – Он замялся.
– Без «но»! – отрезала я. – Веди как быстрее!
Вновь пожав плечами, Гришка развернулся и зашагал к прорехе в густых кустах малинника. Я с тоской полюбовалась на широкую тропку, по которой мы так уютно шли, и свернула вслед за ним.
Галина
Утренний птичий гомон заставил меня открыть глаза. Нащупав под подушкой телефон, служащий здесь больше будильником, чем средством связи, я уставилась на время.