Суматоха
Шрифт:
Она влезла на стул, чтобы вставить болт, но шаткий стул покачнулся, и Мейсон придержал ее за талию. Прикосновение обожгло Рейн.
– Ты, конечно, нервничаешь, – улыбнулся он.
Глядя на него сверху вниз, она вдруг осознала, что любит этого сильного, ответственного, серьезного и веселого человека.
Отвертка выпала у нее из руки.
Мейсон попятился, навес опять закачался, однако не – упал, и Рейн спрыгнула на землю.
– О черт, прости.
– Ничего, ты промахнулась. – В уголках его глаз собрались морщинки. – Но я все
– Глупости.
– Рейн, пока вы тут пытаетесь убить друг друга, покупатель интересуется, есть ли у тебя другие решетки, – сказала Бринн.
– Конечно. Сейчас покажу вам фотографии.
Целых полчаса мужчина копался в снимках, решая, чего он хочет, и все это время Рейн чувствовала на себе взгляд Мейсона.
Нет. Эго не так. Просто шальная мысль. Гормоны. И ничего больше. Она не настолько глупа, чтобы опять связываться с мужчиной. Это уже было.
Договорившись насчет решетки, она увидела знакомое лицо.
– Пол?
– Добрый день, мисс Хобарт, мистер Александр. Подошедший сзади Мейсон положил ей руки на плечи.
– Ага, ты уже здесь. – Он представил шофера Бринн, затем попросил у Рейн ключи от ее машины и гаража. – Пол заменит тебя на остаток дня, все отвезет к тебе домой и разгрузит.
– Что?
– Он хотел тебя похитить и спросил, как я на это посмотрю, – объяснила Бринн своей бестолковой подруге. – А я сказала, что неплохо бы заполучить помощника. У этого парня есть мозги. Черт побери, где ты находишь таких великолепных парней, скажи на милость!
– Просто везение. – Рейн едва соображала, что говорит, ощущая на плечах руки Мейсона.
– Если ты скажешь Полу, где твой грузовик, мы поедем своей дорогой, – поторопил ее Мейсон.
– Своей дорогой куда? – спросила она.
– Есть цель. Ну, где ты припарковалась?
– Там. – Она указала на грузовик под деревом, и Пол забрал у нее ключи. – Но вы не знаете…
– Бринн ему поможет, – твердо заявил Мейсон. – Только рассчитай время, чтобы успеть отвезти мать и Миранду на бал в Вилмот.
– Да, сэр. Стоянка забита, я оставил машину за квартал отсюда. Желаю хорошо провести день.
– Идем. – Мейсон взял Рейн за руку. – Куда?
– Сначала к тебе домой, чтобы одеться. На остальные вопросы ответы получишь в более подходящее время.
«Ягуар» стоял под знаком, запрещающим парковку, но полиция или не добралась сюда или прошла мимо дорогого автомобиля, не желая связываться.
– Разве ты не оставил его возле моего дома? – удивилась Рейн.
– Его пригнал сюда Пол. Больше никаких вопросов. Откинься на спинку и расслабься.
Когда они вернулись во Фримонт, на сборы у нее ушло всего несколько минут. Всякие мелочи она засунула б небольшой рюкзачок, а два платья в магазинных пакетах отдала Мейсону.
– Ты выше меня, они не будут волочиться по земле, – объяснила Рейн.
«Ягуар» понесся к центру города, и, ожидая переезда через мост во Фримонте, Мейсон объявил:
– Мы едем на курорт с минеральными источниками. Миранда считает его особенно приятным. Тебе сделают массаж с морской грязью, прическу, макияж и так далее.
– Знаешь, я сама ежедневно занимаюсь всем этим.
– Конечно, но сегодня вечером ты должна чувствовать себя намного увереннее и комфортнее там, куда я тебя поведу, где никто, кроме меня, не знает, как ты бегала в темном переулке с бейсбольной битой.
– Мейсон… – начала Рейн и умолкла.
Да, он прав. Сегодня у нее трудный вечер, она будет среди его друзей, поэтому обязана держаться естественно и не думать о том, как выглядит.
– Спасибо.
Наконец Мейсон подрулил к тротуару напротив ничем не примечательной двери с номером. Тут же возник служащий в форме, забрал автомобиль, а Мейсон ввел Рейн в приемную с мягкими коврами, поглощавшими все звуки, представился сам, представил спутницу, и ее быстро отвели наверх. Ей велели раздеться и лечь на стол, покрытый хирургическими зелеными простынями.
«Специалист» по имени Това с неприятным акцентом принялась массировать спину Рейн, потом намазала чем-то теплым.
– Морская грязь, – пробормотала Рейн.
– Редкий водоросль и драгоценная минерала, – возразила Това. – Выводить токсины.
Неизвестно, вывелись токсины или нет, однако грязь на самом деле здорово расслабила. Потом Рейн перевернулась на спину, манипуляции повторились, а когда массаж был закончен, ее обмотали простыней, укрыли толстым одеялом и под шею подложили маленькую подушку.
– Ви так напряжен, мииз. – Това наложила ей на лицо прохладную, с огуречным запахом, повязку. – Ви иметь мало часов, надо целый день. Кто-то придет делать ваши волосы, пока морские водоросли работать. Такой посекшийся концы. И загар. Ужас.
Другой мастер, очевидно, француз, начал работать над лицом Рейн, крем пах земляникой. Потом явился парикмахер, что-то втирал ей в волосы, более скользкое, чем грязь. Наконец дверь закрылась, щелкнув два раза, и Рейн оставили полчаса дозревать во всей красе.
И думать. Чего она успешно пока избегала. Она пробовала не думать, воспроизводила в уме разные мелодии, составляла длинный список покупок в бакалейном магазине, старалась задремать.
Но перед глазами появлялось лицо Мейсона, опять возникала мысль о его поцелуях и, как следствие, жар в крови. На его фоне морские водоросли показались холодными. Заснуть тоже не было возможности, Рейн знала, что ей приснятся руки Мейсона, беспрепятственно ласкающие ее тело…
Даже когда ее подняли со стола и куда-то повели, она продолжала вспоминать его улыбку и манеру откидывать голову, смеясь, то, как он держит букет роз, какие невероятно озорные были у него глаза…