Сумеречный стрелок 7

Карелин Сергей Витальевич

— Да, его зовут Александр Заречный, — улыбнулся я. — Благодарю.

— Да не благодари, — отмахнулся ректор. — Ты заслужил это. Ну и на этих выходных можешь выходить в город. Да в принципе уже иди и оформляй пропуск. Вот от меня разрешение. Лично вручаю, — протянул он мне заверенную печатью бумагу, — На этом всё.

Ректор зашелся в приступе кашля, и махнул мне рукой. Мол, могу идти.

Затем кашлянул ещё сильней, и ещё. А потом… упал на пол, сгребая рукой бумаги со стола. Он побагровел, затем посинел и начал

хватать ртом воздух, а его рука потянулась в сторону небольшого сейфа в углу.

Глава 13

Я подскочил к сейфу. К моему удивлению, он был только прикрыт. Скорее всего, ректор пытался что-то оттуда достать, когда я зашел, да не до конца захлопнул дверцу.

Посмотрел внутрь. Сейф был практически пуст. В нем не было ничего, кроме небольшой стопки бумаг. А на ней лежало то, что мне и было нужно. Звезда из черного дерева.

Видимо, в ней ректор и нуждался. Я же вспомнил слова бабки о влиянии этих предметов. Он, как и Жорик, привык к этой штуке? Тогда черная звезда очень скоро станет самым ценным в его жизни, завладеет разумом. Если ещё не поздно, надо достать ректору лекарство. Понятно, что с помощью этого фрагмента он как-то облегчал свою болезнь. Но дальше будет только хуже.

Что же касается меня, я испытывал в данный момент невероятное искушение. Всего пара секунд… Вставить этот фрагмент в ящик-копир, замкнуть цепочку и ощутить мощь уже сейчас.

Руки у меня непривычно задрожали, и я кое-как сдержал себя. Прикоснулся к бархатной поверхности дерева, погладил её, вытащил звезду из сейфа…

Рагнар, не делай этого! Не вздумай! На кону человеческая жизнь. А ты ещё успеешь. Придет твое время.

Я выдохнул и подошел к ректору, присев перед ним на корточки.

— Вот, возьмите, — вложил фрагмент в старческую руку, и та сжалась.

Старик зашевелился, затем приподнялся на локте, не выпуская звезду из рук. Потом он огляделся рассеянным взглядом и кое-как опустился обратно в кресло.

— Иван, кхм… Ты ничего не видел, — он отчаянным взглядом смертельно больного человека посмотрел мне в глаза. — Пусть это останется между нами.

— Хорошо. Я никому не скажу. Выздоравливайте, — ответил я, направляясь к выходу.

Хотел бы я обнадежить этого старика, мол, все будет хорошо — достану зелье, которое его спасет. Но зачем спешить? Когда будет у меня на руках лекарство — тогда и поговорим. И я надеюсь, что он сможет расстаться с тем фрагментом из черного дерева, который прямо сейчас сжимает в руке.

Покидал я Главный корпус с мыслями, что нужно в пятницу сразу после занятий встретиться с Тимирязевым. Иначе с такими темпами развития болезни ректор на выходных может благополучно отправится на тот свет. Очень хреново, что у него закончились лекарства, и он принимает совсем не то, что нужно, дополнительно подпитываясь от черной звезды.

Встретив Жорика, не успел с ним поздороваться, как к нам подошел парень в белом одеянии с серебряной эмблемой какого-то строения, напоминающего церковь.

— Верховный хочет видеть тебя, — сухо обратился он ко мне. — Пошли.

— Иван Сергеич, я с вами, — Жорик догнал нас и шепотом добавил. — Если что — сопротивляйтесь до последнего. Меня не пустят, на входе буду. Но Беспощадный чувствует беду, он мне подскажет, если что не так.

— Жорик, всё будет нормально. Это просто разговор, — ответил я телохранителю. В другой ситуации я бы взволновался не на шутку. Но сейчас со мной хочет поговорить Дорн. Вот только зачем? Какое-то задание? Или информация?

Когда мы зашли внутрь Центральной Обители, Жорика тормознули на входе, его отвели в подсобное помещение у ворот. Я же с прислужником прошел дальше, мимо большого пепелища, окруженного деревянными идолами. Внутри было гораздо больше пепла, причем ещё дымящегося. Недавно здесь произошла массовая казнь. Кого и за что — непонятно. Теперь Дорн командует балом. Возможно, таким образом он избавляется от конкурентов.

Мне, если честно, плевать. Пусть хоть перебьют друг друга, особенно не жаль мне было таких, как Жерар и иже с ними.

— Присаживайся, Иван, — махнул мне на большой резной стул с высокой спинкой Дорн-Верховный. — Поговорим с тобой. Слышал, что она тебя было совершено покушение…

Дорн покосился на сына, развалившегося на диване у стены.

— Сын, выйди. У нас серьезный разговор, — вежливо обратился к нему Дорн-Верховный.

— Но отец… — сынок надул губы и посмотрел на меня, затем вновь на своего «отца».

— Я сказал, чтобы ты вышел из комнаты, — более резко ответил Дорн, и парень, вскинув гордо голову, зашагал на выход.

— Ты слишком резок стал в последнее время, — буркнул он.

— Окажешься на моем месте — на тебя посмотрю, — ответил ему вслед Дорн. Ответом ему послужил громкий хлопок дверью. Старик поставил на стол какой-то прибор, проводя над ним рукой. Мы оказались в магической скорлупе.

— Сын этого старого пердуна полнейший идиот… и маменькин сынок в придачу, — пробурчал Дорн. — Вырастил из него бабу какую-то. Тьфу… Ну да ладно. В общем, нас никто не подслушает и увидит. На тебя было совершено покушение.

— Да, причем привет передали от шамана, — ответил я. — Хотя тот, которого я знал, точно умер от моей стрелы. Я это видел.

— Э-э, ты не знаешь этих тараканов. Они в таких условиях выживают, что… — внезапно Дорн-Верховный остановился, задумчиво почесал прыщ на щеке. — А этот… сожженный молнией говорил, что ничего не помнил?

— Да, увидел лишь глаза мага, который на него воздействовал. Комендантша говорит — магия странная. Будто зомбировали его.

— Тау-фанг… — задумчиво пробормотал старик.