Сумерки
Шрифт:
Присев на краешек кресла, Элис с преувеличенным вниманием уставилась в телевизор.
Медленно поглощая гостиничный завтрак, я успела заметить, что Элис с Кэри тайком переглядываются. Что-то они притихли, да и с каких пор их интересует реклама? Я решительно отодвинула поднос и тут же поймала на себе заинтересованный взгляд девушки.
– Что случилось, Элис?
– Ничего, – тут же ответила она. Карие глаза казались такими невинными, честными, но почему-то я им не верила.
– Чем сейчас займемся?
– Будем ждать звонка Карлайла.
– Разве он уже не должен был позвонить?
Глаза
– Что это может означать? – испуганно допытывалась я. – Почему он не звонит?
– Только то, что пока ему нечего нам сообщить, – не очень уверенно ответила девушка, и мне стало трудно дышать.
Кэри обнял подругу за плечи.
– Белла, – подозрительно спокойным голосом начал Хейл, – тебе не о чем беспокоиться. Все будет в порядке.
– Конечно, – неожиданно вырвалось у меня.
– Тогда чего ты боишься? – удивленно спросил он. Значит, Кэри знает, что я чувствую.
– Разве ты не слышал, что сказал Лоран? – шепотом спросила я. – Голыми руками Джеймса не возьмешь! А что если все пошло не так? Если что-то случится с Карлайлом, Эмметтом или Эдвардом… – мой голос сорвался. – Если Виктория причинит зло Эсми, разве я смогу с этим жить? Ни одному из вас не стоило рисковать…
– Белла, замолчи! – перебил меня Хейл. – Ты совершенно не о том беспокоишься! Никому из нас опасность не угрожает. Право же, не стоит создавать проблем там, где их нет! Знаешь, наша семья очень сильная, и единственное, чего мы боимся – потерять тебя.
– Но зачем вам… – снова начала я.
На этот раз меня остановила Элис, легонько потрепав по щеке.
– Эдвард был один почти сто лет, а теперь нашел тебя. Мы же видим, как сильно он изменился! Если с тобой что-то случится, разве я смогу смотреть ему в глаза?
От слов Элис я немного успокоилась, хотя в присутствии Кэри, памятуя о его способностях, нельзя доверять собственным чувствам.
День тянулся бесконечно долго. Позвонив администратору, Элис попросила, чтобы наши комнаты пока не убирали. Итак, мы сидели с зашторенными окнами и включенным телевизором, который никто не смотрел. Каждые четыре часа приносили еду. Мне чудилось, что с каждой минутой серебристый телефон становится все больше.
Мои ангелы-хранители справлялись с тягостной неопределенностью гораздо лучше меня. В то время как я нервно мерила шагами номер, они сидели не шелохнувшись, словно каменные статуи. Только глаза пристально следили за каждым моим шагом.
Чтобы как-то отвлечься от невеселых мыслей, я старалась запомнить, как выглядит номер, а потом закрывала глаза и проверяла результат. Покрывала на кроватях и шторы полосатые: терракотовый, персиковый, кремовый, золотой и опять терракотовый. Ковер на полу золотисто-коричневый с крупным ромбовидным рисунком. Стены цвета экрю, как в большинстве мотелей.
Затем я стала рассматривать гравюры, пытаясь отыскать в них какие-то фигуры. Точно так же в детстве я любила разглядывать облака. Я нашла руку, девушку, расчесывающую волосы, потягивающуюся кошку, но, увидев среди беспорядочных линий внимательный глаз, тут же прекратила это занятие.
К вечеру я окончательно обезумела от безделья и ушла в спальню, надеясь, что в темноте смогу спокойно предаться мрачным мыслям, которые в гостиной разгонял бдительный Кэри.
Однако от Элис так просто не избавиться. Якобы устав от шума телевизора, девушка скользнула за мной. Интересно, какие инструкции оставил ей Эдвард? Я бросилась на кровать, а Элис бесшумно опустилась рядом. Сначала мне казалось, что я смогу уснуть, но тут напомнила о себе паника, которая в присутствии Хейла совершенно не ощущалась. Поняв, что быстро заснуть не удастся, я свернулась калачиком и попыталась расслабиться.
– Элис…
– Да, Белла?
– Как ты думаешь, что они делают?
– Карлайл собирался заманить ищейку как можно дальше на север, подпустить поближе и устроить засаду. Эсми с Розали должны были увести на запад Викторию. Если женщина поймет, что ее провели, они тут же вернутся в Форкс сторожить твоего отца.
Так что раз папа не выходит на связь, значит, все идет по плану, а Джеймс близко и может подслушать.
– А Эсми?
– Наверное, она в Форксе. Эсми не станет звонить, если Виктория рядом. Думаю, они просто осторожничают.
– По-твоему, с ними все в порядке?
– Белла, ну сколько можно говорить, что никакая опасность нам не угрожает?
– А ты бы сказала мне правду? – задумчиво спросила я.
– Да, я всегда говорю тебе правду, – серьезно ответила Элис.
Интересно, как далеко она сможет зайти?
– Скажи… а как стать вампиром? – Вопрос созрел довольно давно, и лучшего времени его задать не было.
Моя дотошность застала Элис врасплох.
– Эдвард запрещает тебе рассказывать, – сказала девушка, но почему-то мне показалось, что она не совсем согласна с братом.
– Это несправедливо! – возмутилась я. – Уверена, что имею право знать…
– Мне тоже так кажется…
Я ждала.
– Он оторвет мне голову, – тяжело вздохнула Элис.
– Его это не касается! Он ни о чем не узнает! Прошу тебя, как подругу, расскажи! – Как ни странно, мы действительно подружились, а Элис наверняка знала об этом заранее.
Карие глаза внимательно меня изучали, вероятно, определяя оптимальную степень откровенности.
– Расскажу все, что помню, – наконец, решилась она. – Учти, это было давно, и с тех пор я ни в чем подобном не участвовала. Поэтому к тому, что услышишь, отнесись критически, это просто теория!
Я согласно кивнула.
– Как настоящие хищники, мы обладаем солидным арсеналом оружия: сила, скорость, быстрая реакция, не говоря уже о дополнительных качествах, которыми наделены лишь некоторые, например Эдвард, я и Кэри. Добавь к этому еще и физическую красоту! Мы совсем как плотоядные цветы, которые соблазняют, а потом губят.
Я притихла, вспоминая, как Эдвард вел себя на лесной поляне. Да, Элис права.
– Есть еще одно совершенно ненужное оружие – мы ядовитые. – Девушка сверкнула белоснежными зубами. – Яд не убивает, а только парализует, причем медленно. Достаточно одного укуса; попав в организм, яд причиняет жертве такую боль, что она не в состоянии сопротивляться. Хотя, как я уже говорила, жертве и так некуда деться. Впрочем, своими преимуществами пользуются далеко не все. Карлайл, например, считает это позором и демонстрацией слабости.