Сумерки
Шрифт:
Никто не знает, сколько сил я потратила, чтобы пройти по подъездной дорожке к пикапу. Я поскользнулась и разбила бы лицо, если бы не схватилась за боковое зеркало. Ну и денек!
По дороге в школу я думала о Майке, Эрике и своей «популярности». Наверное, все дело в том, что в Форксе я новенькая, а моя застенчивость и неловкость кажутся не жалкими, а трогательными. Этакая дева в беде!.. Так или иначе, мне было не по себе от щенячьей преданности Майка и его соперничества с Эриком. Возможно, удобнее, когда тебя вообще не замечают?
Как ни странно,
Лишь подъехав к школе, я поняла, почему все прошло так гладко. На шинах мелькнуло что-то серебристое, и, держась за багажник, чтобы не упасть, я нагнулась над ними. Тонкие защитные цепи пересекали шины крест-накрест. Чтобы установить их, Чарли поднялся в неизвестно какую рань. Горло судорожно сжалось.
Я так и стояла, сдерживая непрошеные слезы, когда услышала странный звук.
Визгливый скрип тормозов становился громче с каждой секундой.
События разворачивались быстро, совсем не как в кино. Тем не менее, испытав прилив адреналина, я воспринимала все до последней детали.
Эдвард Каллен, стоявший за четыре машины от моей, смотрел на меня с нескрываемым ужасом. Его лицо выделялось из целого моря лиц, искаженных страхом и отчаянием. Но гораздо важнее в тот момент был темно-синий фургон, потерявший управление и беспорядочными зигзагами скользивший по парковке. С угрожающей скоростью он приближался к моему пикапу, у него на пути стояла я! Я даже глаза закрыть не успею!
Что-то сбило меня с ног раньше, чем я услышала скрежет, с которым фургон сминал кузов пикапа. Ударившись головой об асфальт, я почувствовала, как кто-то сильный прижимает меня к земле. Я лежала на асфальте за старой «хондой», рядом с которой стоял мой пикап. Больше я ничего не успела заметить, потому что фургон снова приближался. Смяв кузов пикапа, он сделал огромную петлю и теперь двигался в мою сторону.
Услышав сдавленное ругательство, я поняла, что не одна под «хондой» и тут же узнала низкий бархатный голос. Взметнулись сильные руки, защищая меня от фургона, который, сильно дернувшись, остановился сантиметрах в тридцати от моего лица. Руки уперлись в боковую поверхность фургона, а потом заработали быстро, как лопасти пропеллера. Секундой позже меня, словно тряпичную куклу, перекинули через плечо и поволокли прочь. Раздался удар, затем звон битого стекла, и я увидела, что фургон застыл там, где совсем недавно были мои ноги.
Целую минуту стояла гробовая тишина, а потом донеслись истерические крики и плач. Несколько человек звали меня по имени, но среди всеобщей паники я расслышала тихий испуганный голос Эдварда.
– Белла, ты в порядке?
– Да, – только и пролепетала я и попыталась сесть. Не тут-то было – Каллен вцепился в меня железной хваткой.
– Осторожно! – предупредил парень, когда я начала вырываться. – Кажется, у тебя разбит висок.
Только тут я почувствовала пульсирующую боль над левым ухом.
– Ой! – удивленно воскликнула я.
– Так
– Черт возьми… – начала я, пытаясь собраться с мыслями. – Каким образом ты так быстро оказался возле меня?
– Я стоял рядом, Белла.
Я снова попыталась сесть, и на этот раз он разжал свои объятия, отодвигаясь подальше. Заглянув в его лицо, такое испуганное и невинное, я снова поразилась его красоте. Зачем я задаю все эти вопросы?
Тут подоспела помощь – студенты и учителя с перепуганными заплаканными лицами кричали что-то друг другу и нам с Эдвардом.
– Не шевелитесь! – велел какой-то мужчина.
– Вытащите Тайлера из машины, – командовал второй.
Заразившись царившей вокруг суматохой, я попыталась подняться, но холодная рука Эдварда сжала мое плечо.
– Тебе лучше пока не двигаться, – мягко произнес он.
– Холодно, – пожаловалась я. Каллен захихикал, и мне стало легче.
– Ты стоял там, возле своей машины, – неожиданно вспомнила я, и смех резко оборвался.
– Это не так! – твердо сказал он.
– Я все видела!
Вокруг нас царил хаос. Мужчины пытались освободить Тайлера. Я продолжала спорить – откуда только взялась настойчивость? Уверенная в своей правоте, я хотела заставить Каллена признаться.
– Белла, я стоял рядом с тобой, а потом сбил с ног, – медленно и серьезно проговорил Эдвард.
Странные глаза так и буравили меня, будто стараясь внушить что-то важное.
– Нет! – упрямилась я.
– Белла, пожалуйста!
– Как все произошло? – не желала уступать я.
– Доверься мне, – умолял Эдвард, и я понимала, что больше не могу сопротивляться.
– Обещаешь потом все объяснить?
– Конечно! – неожиданно резко и раздраженно сказал он.
– Конечно, – с бессильной злобой повторила я.
Шесть санитаров и два учителя – мистер Варнер и мистер Клапп – с трудом отодвинули фургон и принесли носилки. Эдвард заявил, что в состоянии идти сам, и я пыталась последовать его примеру. Однако кто-то донес, что я ударилась головой и, возможно, получила сотрясение мозга. Я была готова провалиться сквозь землю, когда на меня надели фиксирующий «воротник». Казалось, вся школа собралась посмотреть, как меня грузят в машину «скорой помощи». А Эдварда просто посадили на переднее сиденье. Разве справедливо?
Машина еще не успела отъехать, и тут, как назло, появилась полиция с шефом Своном во главе.
– Белла! – испуганно закричал Чарли, увидев меня на носилках.
– Все в порядке, Чар… папа, – вздохнула я. – Ничего страшного.
Чарли стал расспрашивать санитаров и врачей, а я, воспользовавшись случаем, попробовала найти объяснение смутным образам, которые кружились в голове, словно цветные стекла калейдоскопа.
Вот санитары поднимают меня на носилки, и на бампере «хонды» я вижу вмятину, по очертаниям напоминающую плечи Эдварда. Будто он прижался к машине с такой силой, что на металлической раме остался след…