Сумка с миллионами
Шрифт:
Мери Бет жалобно взвизгнул.
Я отвернулся и посмотрел в окно. Мы ехали по Берн-роуд на юг. Дорога шла через поля.
Я глубоко вздохнул и постарался успокоиться.
– Я просто хочу, чтобы впредь вы были осторожнее, – добавил я.
– Мы будем осторожны, Хэнк, – быстро произнес Джекоб. – Конечно, мы будем осторожны.
Луи промолчал. Но даже сидя спиной к нему, я чувствовал, что он улыбается Джекобу.
– Останови машину, – сказал я. – Здесь мы можем пересчитать деньги.
Джекоб подъехал к обочине, остановился, и мы вышли из машины. Мы были примерно в трех милях к западу от города. По обе стороны от дороги тянулись
Луи и Джекоб считали деньги. Я стоял рядом и светил им фонариком. Мери Бет мирно спал на заднем сиденье.
Ребята разложили пачки по стопкам, в каждой стопке по десять пачек. Денег было так много, что мне временами казалось, что пересчитать их просто невозможно.
Я старался следить за Луи и Джекобом, и за обстановкой на дороге, чтобы не повторилось ситуации, подобной уже случившейся.
Вечер был очень тихим. Ветер посвистывал в полях, медленно падал снег, было сухо и морозно. Единственным, что нарушало это спокойствие и умиротворение, было суетливое движение у машины – Джекоб и Луи считали деньги, складывая купюры в стопки.
Результатом их труда оказались сорок восемь стопок, аккуратно разложенные на откидном борту фургона. Всего 4,8 миллиона долларов.
Некоторое время мы молча стояли у машины, смотрели на деньги и пытались осознать, какая сумма оказалась у нас в руках. Луи еще раз пересчитал стопки, дотрагиваясь до каждой, чтобы не сбиться и ничего не перепутать.
– И по скольку достанется каждому, когда разделим деньги? – шепотом спросил Джекоб.
Я подумал и ответил:
– Почти по полтора миллиона.
Мы снова молча стали смотреть на деньги. Это был настоящий шок.
– Давайте уберем их, – наконец сказал я, дрожа от холода, и протянул Джекобу мешок. Тот медленно начал складывать деньги. После того как Джекоб уложил все деньги в мешок, я положил его в салон машины.
Луи жил на юго-западе Ашенвилла. То есть мой дом находился как раз на противоположной стороне города. Сначала мы поехали к нему.
Становилось все холоднее. Стекла стали покрываться с наружной стороны тонким слоем льда. Через разбитое окно, то самое, которое было прикрыто пластмассовой пластиной, довольно сильно дул холодный ветер. Мери Бет по-прежнему спал, мирно посапывая. Мешок с деньгами лежал на полу. Чтобы он не опрокинулся, я придерживал его ногами и рукой.
К тому времени, как мы подъехали к дому Луи, было без пятнадцати шесть.
Машина Нэнси стояла во дворе. В доме горел свет. Это был большой фермерский дом, один из самых древних, сохранившихся в этом районе. Луи и Нэнси снимали его у Сонни Меджора. Во владении его деда когда-то были все окрестные поля, на которых он выращивал пшеницу и капусту. До кризиса он был местным джентри, а после него его хозяйство, к сожалению, пошло по наклонной. Отец Сонни за несколько лет продал почти всю землю, за исключением двух небольших полос вдоль дороги. На одной из них стоял дом, а на другой небольшой вагончик-автоприцеп. Сам Сонни жил один в этом вагончике, из окон которого был прекрасно виден дом, где прошло его детство. Сонни называл себя плотником, но жил он в основном на деньги, которые получал от Луи и Нэнси за дом.
Джекоб остановил машину у дома. Двигатель выключать он не стал.
– Может, возьмем сейчас по пачке? Отпразднуем нашу удачу.
Мешок я по-прежнему держал на полу, крепко зажав между ногами. Мери Бет, который уже успел выскочить на улицу, запрыгнул в машину через окно. От пса приятно пахло свежестью и прохладой. Он уселся на заднее сиденье и наклонился к Джекобу. Брат погладил пса.
– Забудь про деньги, Луи, – сказал я.
Луи шмыгнул носом:
– В смысле?
– В твоей жизни ничего не изменится в ближайшие шесть месяцев, – спокойно ответил я.
Джекоб похлопал Мери Бет по спине.
Вокруг дома Луи росли большие, высокие деревья, ветви которых терялись где-то высоко, в темной дали бескрайнего вечернего неба.
В вагончике Сонни света не было. Должно быть, его не было дома.
– Я всего-навсего прошу… – начал было Луи, но я перебил его и резко покачал головой.
– Луи, ты, наверное, меня не расслышал. Я же сказал – даже не проси.
Я потянулся вперед и захлопнул перед ним дверь. Пару секунд Луи смотрел на меня через окно, потом бросил взгляд на Джекоба, развернулся и медленно пошел к дому.
От дома Луи до моего мы доехали примерно минут за сорок. Большую часть дороги мы с братом ехали молча, каждый был занят своими мыслями. Я вспоминал разговор с Карлом. Я солгал ему. И это получилось как-то легко, как-то само по себе. Признаться, меня это очень удивило. Раньше я не умел обманывать. Вернее, у меня никогда не получалось сохранять в этот момент спокойствие и уверенность, я всегда сбивался, смущался, и в итоге все, конечно, сразу же замечали, что я говорил что-то не то. А сейчас, вспоминая разговор с Карлом, я даже не мог найти ни одного момента, когда бы я выглядел неуверенно, в моей истории не было ни одной неправдоподобной детали, которая могла бы вызвать подозрение. Да, Джекоб перегнул палку, когда спросил шерифа о самолете, но теперь я понимал, что его слова не были настолько компрометирующими, насколько они показались мне сначала. Возможно, это даже действительно в некоторой степени поможет нам.
О деньгах я не думал. Я все еще не мог позволить себе думать о них как о своей собственности. Это была слишком крупная сумма денег, чтобы я мог представить, что она может принадлежать одному человеку. Эти деньги казались мне каким-то абстрактным понятием, абсолютно не применимым к реальной жизни. А вот что я точно чувствовал, так это то, что совершал что-то противозаконное. Да, это было не самое приятное ощущение, что меня в любой момент могут поймать и разоблачить. Но что самое странное, это чувство появлялось даже в большей степени при мысли о том, что я соврал Карлу, а не из-за того, что я совершил кражу.
Джекоб достал из бардачка конфеты и жевал их всю дорогу. Собака сидела на заднем сиденье и напряженно наблюдала за тем, как он ел.
Тем временем мы выехали на Хайвей 17, и до окраины Дельфии оставалось уже не так много. У дороги стали появляться деревья, расстояния между домами становились все больше и больше, а машин – все меньше и меньше. Я был почти дома.
Вдруг совершенно неожиданно мне в голову пришла одна мысль. От этой мысли меня охватила паника… Мне показалось, что нас поймали, что весь наш план рухнул… И это было из-за Луи.