Сумма теологии. Том V
Шрифт:
Ответ на возражение 3. Природная склонность к благу добродетели – это своего рода начало добродетели, но никак не совершенная добродетель. Более того, если она не сопровождается верным суждением, позволяющим делать правильный выбор средств для достижения цели, то чем сильней эта склонность, тем большую опасность она может таить. Так, если лошадь слепа, то чем быстрее она скачет, тем тяжелей может оказаться ее падение и серьезней травма. Поэтому хотя нравственная добродетель, вопреки мнению Сократа, и не является рассудительностью, тем не менее, она «согласна с верным суждением», поскольку, как учили платоники, она склоняет человека к тому, что сообразуется с правым разумом; а еще необходимо, чтобы она, как говорит Аристотель, была «соединена с верным суждением» [193] .
193
Ethic. VI, 13.
Раздел 5.
С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что умственная добродетель может существовать без нравственной. В самом деле, совершенство предшествующего не зависит от совершенства последующего. Но разум предшествует и движет чувственное желание. Поэтому являющаяся совершенством разума умственная добродетель не зависит от являющейся совершенством желающей способности нравственной добродетели и может существовать без нее.
Возражение 2. Далее, нравственность является материей рассудительности подобно тому, как возможные для изготовления вещи являются материей искусства. Но искусство может существовать и без своей надлежащей материи, например, кузнец – без железа. Следовательно, и рассудительность может существовать без нравственной добродетели, хотя из всех умственных добродетелей она, похоже, более всех связана с нравственными добродетелями.
Возражение 3. Далее, рассудительность – это «добродетель, благодаря которой мы принимаем правильные решения» [194] . Но многие принимают правильные решения, не обладая при этом [никакими] нравственными добродетелями. Следовательно, рассудительность может существовать без нравственной добродетели.
194
Ethic. VI. 10.
Этому противоречит следующее: желание делать зло прямо противоположно нравственной добродетели, хотя оно и не противоположно тому, что может обходиться без нравственной добродетели. Но «произвольный грех» противоположен рассудительности [195] . Следовательно, рассудительность не может существовать без нравственной добродетели.
Отвечаю: если другие умственные добродетели могут существовать без нравственной добродетели, то рассудительность – никак. Причина этого состоит в том, что рассудительность является правильным суждением – притом не только общим, но также и частным – о вещах, которые будут выполнены, в отношении каковых вещей и производятся действия. Но для правильного суждения необходимы начала, от которых бы отталкивался разум. А когда разум исследует частности, ему необходимы не только общие, но еще и частные начала. Что касается общих начал действия, то в отношении них человек правильно располагается как естественным мышлением начал, благодаря чему он познает, что не должен делать никакого зла, так и некоторой практической наукой. Но этого недостаточно для того, чтобы человек мог выносить правильное суждение в отношении частностей. В самом деле, иногда случается так, что обретенное либо благодаря мышлению, либо науке знание вышеуказанного общего начала в конкретном частном случае разрушается под воздействием страсти; так, тому, кто поколеблен и, в конце концов, превозможен желанием, объект его желания кажется благом даже тогда, когда это противоречит универсальному суждению его разума. Таким образом, как благодаря навыку природного мышления или науки человек становится правильно расположенным в отношении общих начал действия, точно так же для того, чтобы быть правильно расположенным в отношении частных начал действия, то есть целей, ему требуется совершенствование посредством некоторых навыков, благодаря которым для него становится соприродным выносить правильные суждения относительно целей. Такими навыками являются нравственные добродетели; действительно, добродетельный выносит правильное суждение относительно цели добродетели, поскольку «каков человек, такая и цель ему является» [196] . Следовательно, для правильного суждения о вещах, которые будут выполнены, то есть для рассудительности, необходимо, чтобы человек обладал нравственной добродетелью.
195
Ethic. VI, 5.
196
Ethic. III, 7.
Ответ на возражение 1. Схватывающий цель разум предшествует желанию достижения цели, но желание достижения цели предшествует разуму, принимающему решение о выборе средств, чем, собственно, и занимается рассудительность. Это подобно тому, как в умозрительных вопросах мышление начал является тем основанием, на котором базируются силлогистические заключения разума.
Ответ на возражение 2. То, насколько хорошо или дурно мы судим о началах искусства, нисколько не зависит от расположения нашего желания, как это имеет место в том случае, когда мы судим о цели, которая является началом в этических вопросах, поскольку в первом случае наше суждение зависит от одного лишь разума. Следовательно, искусство не нуждается в добродетели, которая бы, подобно рассудительности, совершенствовала желание.
Ответ на возражение 3. Рассудительность помогает нам не только принимать правильные решения, но также правильно распоряжаться и судить. Но это было бы невозможным, если бы не были устранены те страсти, которые разрушают суждение и распоряжение рассудительности, и эту функцию выполняет нравственная добродетель.
Вопрос 59. О НРАВСТВЕННЫХ ДОБРОДЕТЕЛЯХ В ТОМ, ЧТО КАСАЕТСЯ СТРАСТЕЙ
Теперь нам надлежит исследовать то, в чем состоит отличие нравственных добродетелей друг от друга. И коль скоро те нравственные добродетели, которые связаны со страстями, различаются в соответствии с различием [самих] страстей, нам следует рассмотреть, во-первых, отношение добродетели к страсти и, во-вторых, различные виды нравственной добродетели в том, что касается страстей.
Под первым заглавием наличествует пять пунктов: 1) является ли нравственная добродетель страстью; 2) может ли существовать нравственная добродетель со страстью; 3) совместимо ли страдание с нравственной добродетелью; 4) всякая ли нравственная добродетель связана со страстью; 5) может ли существовать нравственная добродетель без страсти.
Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ НРАВСТВЕННАЯ ДОБРОДЕТЕЛЬ СТРАСТЬЮ?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что нравственная добродетель – это страсть. В самом деле, среднее принадлежит к тому же роду, что и пределы. Но нравственная добродетель является средним между двумя страстями. Следовательно, нравственная добродетель является страстью.
Возражение 2. Далее, противоположные друг другу добродетель и порок принадлежат к одному и тому же роду. Но некоторые страсти, такие как зависть или гнев, считаются пороками. Следовательно, некоторые страсти являются добродетелями.
Возражение 3. Далее, как было показано выше (35, 8), сострадание – это страдание [(т.е. страсть)] от зла кого-то другого. Но, как говорит Августин в девятой [книге трактата] «О граде Божием», «Цицерон, этот превосходный оратор, безо всякого колебания называет сострадание добродетелью» [197] . Следовательно, страсть может являться нравственной добродетелью.
Этому противоречит сказанное во второй [книге] «Этики» о том, что «ни добродетели, ни пороки не суть страсти» [198] .
197
De Civ. Dei IX, 5.
198
Ethic. II, 4.
Отвечаю: нравственная добродетель не может быть страстью, и причины на то три. Во-первых, та, что страсть – это движение чувственного желания, о чем уже было сказано (22, 3), в то время как нравственная добродетель, будучи своего рода навыком, является не движением, а, пожалуй, началом движения желания. Во-вторых, та, что сами по себе страсти не хороши и не дурны. В самом деле, благо и зло человека суть нечто, имеющее отношение к разуму, и потому страсти как таковые могут относиться как к доброму, так и к дурному, а именно в той мере, в какой они сообразовываются или не сообразовываются с разумом. Но о добродетели нельзя сказать ничего подобного, поскольку добродетель, как уже было сказано (55, 3), относится только к добру. В-третьих, та, что даже если предположить, что некоторые страсти в определенном смысле относятся только к добру или только к злу, то и в таком случае движение страсти как именно страсти начинается в желании и завершается в разуме, поскольку желание склонно сообразовываться с разумом. С другой стороны, движение добродетели происходит в обратном направлении, начинаясь в разуме и завершаясь в желании, поскольку последнее подвигается разумом. Поэтому в определении нравственной добродетели сказано, что она суть «сознательно избираемый навык, состоящий в обладании серединой [по отношению к нам], причем определенной таким суждением, каким определит ее рассудительный человек» [199] .
199
Ethic. II, 6.