Сумма теологии. Том XI
Шрифт:
Раздел 4. Были ли надлежащими порядок и модус искушения?
С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что модус и порядок искушения были ненадлежащими. В самом деле, дьявол искушает нас ради побуждения к греху Но если бы Христос превратил камни в хлебы ради удовлетворения Своего телесного голода, то Он бы не согрешил, как не согрешил Он тогда, когда умножил хлебы, и это было бы не меньшим чудом, чем удовлетворение голода толпы. Следовательно, похоже, что это вовсе не было искушением.
Возражение 2. Далее, советник, убеждая в том, что противоречит его намерениям, непоследователен. Но дьявол, поставив Христа на крыле Храма, намеревался склонить Его к гордыне, или тщеславию. Поэтому склонение Его броситься вниз было непоследовательным, поскольку это противоречит
Возражение 3. Далее, одно искушение должно побуждать к одному греху. Но искушение на горе склоняло к двум грехам, а именно к алчности и идолопоклонству. Следовательно, модус этого искушения был ненадлежащим.
Возражение 4. Далее, искушения определены к греху. Но во второй части (II-1, 84, 4) мы показали, что существует семь смертных грехов. Искуситель же склонял только к трем, а именно к чревоугодию, гордыне и алчности. Следовательно, похоже, что искушение было неполным.
Возражение 5. Далее, после того, как человек извел все пороки, он все еще продолжает искушаться гордыней, или тщеславием, поскольку гордыня, по словам Августина, «проникает исподволь и источает даже добрые дела». Следовательно, Матфей неправильно отводит последнее место склонению к алчности на горе, а второе место – склонению к тщеславию в Храме, тем более что Лука размещает их в обратном порядке.
Возражение 6. Далее, Иероним, комментируя слова из [евангелия от Матфея] (Мф. 4:4), говорит, что «Христос предпочел победить дьявола не силой, а смирением». Следовательно, Ему не должно было столь величаво упрекать его, говоря: «Отойди от Меня, сатана».
Возражение 7. Кроме того, евангельский рассказ местами сомнителен, поскольку представляется невозможным, чтобы Христос, будучи поставлен на крыле Храма, оставался невидимым для других. Нет также и столь высокой горы, с которой бы перед взором представал целый мир, так что с ее вершины Христу можно было бы показать все царства земные. Следовательно, похоже, что искушение Христа описано ненадлежащим образом.
Этому противоречит авторитет Священного Писания.
Отвечаю: искушение, исходящее от врага, как говорит Григорий, по форме является предложением [163] . Затем, предложение не может делаться всем одинаково, но должно сообразовываться со склонностями каждого своего адресата. Поэтому дьявол не спешит склонять духовного человека к тяжким грехам, а начинает с грехов полегче, чтобы постепенно привести его к грехам более тяжким. В связи с этим Григорий, разъясняя слова: «Он… издалека чует битву, громкие голоса вождей, и крик» (Иов. 39:25), говорит: «О вождях справедливо сказано как о говорящих громко, а об армии – как о кричащей. Ведь пороки поначалу проникают в ум под каким-либо благовидным предлогом, и только потом, засевши в уме в огромном количестве, они начинают склонять его к самым различным безумствам, оглушая своими скотскими криками» [164] .
163
Hom. XVI in Evang.
164
Moral. XXXI.
Этим путем следовал дьявол, когда искушал первого человека. Так, во-первых, он склонил его ум дать согласие на вкушение запретного плода, спросив: «Подлинно ли сказал Бог: «Не ешьте ни от какого дерева в Раю»?» (Быт. 3:1). Во-вторых [он склонил его] к тщеславию, сказав: «Откроются глаза ваши». В-третьих, он возвел свое искушение к высотам гордыни, сказав: «Вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:5). Аналогичный порядок он соблюдал и при искушении Христа. В самом деле, во-первых, он искушал Его тем, чего желают все люди, какими бы духовными они ни были, а именно сохранением телесной природы посредством еды. Во-вторых, он перешел к тому, чего иногда желают и духовные люди, когда они делают некоторые свои дела явно, то есть к тщеславию. В-третьих, он низвел свое искушение к тому, чего желают не духовные, но только плотские люди, а именно к мирскому богатству и известности, причем даже ценой отвращения от Бога. Поэтому при первых двух искушениях он говорил: «Если Ты – Сын Божий», а при третьем – нет, поскольку оно, в отличие от первых двух искушений, неприложимо к духовным людям, каковые суть сыны Божий по усыновлению.
Христос же противился этим искушениям, не применяя Своей силы, но ссылаясь на авторитет Закона, поскольку, по словам папы Льва, желал «воздать честь Своей человеческой природе и сильней посрамить Своего противника, ибо враг человечества был побежден Им не как Богом, а как человеком».
Ответ на возражение 1. Пользоваться тем, что необходимо для поддержания жизни, не является грехом чревоугодия, но если человек в своем желании этого подержания делает что-либо чрезмерное, то это может быть связано с грехом чревоугодия. Затем, если человек, имея возможность обеспечить себя посредством собственных человеческих усилий, стремится получить пищу нужную только для поддержания его тела, чудесным образом, то это является чрезмерным. Действительно, Господь чудесным образом обеспечивал сынов Израилевых манной в пустыне, но там не было никаких иных источников пищи. И точно так же и в свете таких же обстоятельств Христос чудесно накормил толпу в пустыне. Однако унять Свой собственный голод Он мог и без помощи чуда, [например, так] как, согласно Матфею (Мф. 3:4), это делал Иоанн Креститель, а еще Он мог [просто] перейти в другое место. Поэтому дьявол посчитал, что если бы Христос был простым человеком, то Он, попытавшись унять Свой голод посредством чуда, впал бы в грех.
Ответ на возражение 2. Часто случается так, что человек стремится обрести славу через посредство внешнего унижения, которое возвеличивает его со стороны его духовного блага. Поэтому Августин говорит: «Следует заметить, что можно хвалиться не только красотой и роскошью материальных вещей, но и мерзостью нищеты». Это и было продемонстрировано дьяволом, когда он убеждал Христа искать духовную славу в том, чтобы бросить Свое тело вниз.
Ответ на возражение 3. Неумеренное желание мирских богатств и почестей есть грех. И главным его признаком является то, что человек в своем желании обрести их совершает неправедные поступки. Поэтому дьяволу было мало побуждать к желанию только богатства и почестей, но он пошел дальше, побуждая Христа ради обретения и владения ими пасть и поклониться ему, то есть совершить величайшее преступление, противное Богу. Поэтому он говорит не «если поклонишься мне», а «если, пав [поклонишься мне]». И так это потому, что, как говорит Амвросий, комментируя слова из [евангелия от Луки] (Лк. 4:5), «честолюбие таит в себе и иную опасность, поскольку в своем желании править оно побуждает служить; оно прогибает в покорности ради увенчания честью, и чем к большему оно устремляет, тем больше и унижает».
Впрочем, и в других своих искушениях [дьявол] пытался вести [Христа] от желания одного греха к совершению другого; так, от желания пищи он хотел привести Его к тщеславию ненужных чудес, а от желания славы – к искушению Бога посредством бросания вниз.
Ответ на возражение 4. Как говорит Амвросий, комментируя слова из [евангелия от Луки] (Лк. 4:13), «Священное Писание не сказало бы, что «окончив все искушение, диавол отошел от Него», если бы в эти три искушения не были включены предметы всех грехов. Ведь причинами искушений послужили причины всех пожеланий», а именно «похоть плоти, упование на славу, устремление к власти».
Ответ на возражение 5. Как говорит Августин, «неизвестно, что было прежде: показаны ли были Ему сначала царства земные, а потом Он был вознесен на крыло Храма, или же это прежде, а то – после. Однако пока очевидно, что все это было, не возникает вопроса по существу» [165] . Возможно, что евангелисты приводят эти события в различном порядке потому, что в одних случаях алчность следует из тщеславия, а в других – наоборот.
Ответ на возражение 6. Пока Христос претерпевал от нападений дьявола, говорившего: «Если Ты – Сын Божий, бросься отсюда вниз», Он не тревожился и не упрекал дьявола. Но когда дьявол усвоил себе Божеские почести, сказав: «Все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне», Он разгневался и отверг это, сказав: «Отойди от Меня, сатана», чтобы мы могли научиться на Его примере, что должно терпеливо сносить оскорбления нас самих, но никоим образом не слушать тех, кто дозволяет себе оскорблять Бога.
165
De Cons. Evang. II, 16