Сумма теологии. Том XII

Аквинский Фома

Возражение 4. Кроме того, глосса на слова [Писания]: «Блаженны плачущие ныне» (Лк. 6:21), говорит: «Рассудительность учит нас скорбеть о земных вещах и радоваться вещам небесным». Но плач является актом покаяния. Следовательно, покаяние является видом рассудительности, а не правосудности.

Этому противоречит следующее: Августин в своей книге, посвященной покаянию, говорит: «Покаяние есть воздаяние скорбящих, карающих себя своим сожалением о содеянном». Но воздаяние является актом правосудности, в связи с чем Туллий говорит, что один из видов правосудности называется карательным. Следовательно, похоже, что покаяние является видом правосудности.

Отвечаю: как уже было сказано (2), покаяние является особой добродетелью не просто потому, что оно скорбит о содеянном

зле (для этого было бы достаточно и любви), но и потому, что кающийся скорбит о совершенном им грехе как о преступлении против Бога и ради его исправления. Затем, для того, чтобы исправить совершенное против кого-либо преступление, недостаточно просто прекратить его совершать, но необходимо каким-либо образом возместить другому причиненный ущерб, что подобно возмездию с той только разницей, что возмещает искупающий вину обидчик, а мстит – обиженный. То и другое относится к материи правосудности, поскольку то и другое суть своего рода замещение. Отсюда понятно, что покаяние как добродетель является частью правосудности.

Однако нужно иметь в виду, что, согласно Философу, что-либо может быть правосудным двояко, просто и относительно [244] . Простая правосудность имеет место между равными – ведь правосудность есть своего рода равенство. Он называет ее политическим, или гражданским, правом, поскольку все граждане как непосредственно подчиненные охраняющему их свободу правителю между собою равны. Относительная же правосудность имеет место тогда, когда одна из сторон подчинена другой, как раб подчинен господину, сын – отцу, а жена – мужу. В случае покаяния речь идет именно об этом виде правосудности. Поэтому ради исправления кающийся обращается за помощью к Богу как раб – к своему господину согласно сказанному [в Писании]: «Вот, как очи рабов обращены на руку господ их… так очи наши – к Господу, Богу нашему, доколе Он помилует нас» (Пс. 122:2); как сын – к своему отцу, согласно сказанному [в Писании]: «Отче! Я согрешил против неба и пред тобою» (Лк. 15:21); и как жена – к своему мужу, согласно сказанному [в Писании]: «Ты со многими любовниками блудодействовала – и, однако же, возвратись ко Мне», говорит Господь» (Иер. 3:1).

244

Ethic. V, 10.

Ответ на возражение 1. Как сказано в пятой [книге] «Этики», правосудность является добродетелью в отношении другого, а материя правосудности – это не столько тот, кому приличествует правосудность, сколько та вещь, которая является субъектом распределения или замещения [245] . Следовательно, материей покаяния является не Бог, а человеческие акты, которые либо оскорбляют Бога, либо примиряют с Ним, в то время как Бог суть Тот, Кому приличествует правосудность. Отсюда понятно, что покаяние – это не теологическая добродетель – ведь Бог не является ни его материей, ни объектом.

245

Ethic. V, 3, 5.

Ответ на возражение 2. Как сказано в пятой [книга], – «Этики», серединой правосудности является равенство, которое устанавливается между участвующими в правосудности сторонами [246] . Но, как замечает Философ, иногда, когда налицо превосходство одной из сторон, например, отца над сыном или Бога над человеком, установить совершенное равенство невозможно [247] , и потому в таких случаях тот, кто не может установить [равенство] в отношении другого, должен [стараться] делать все, что в его силах. Это, конечно, будет достаточным не просто, а лишь настолько, насколько признается таковым высшей [стороной]. Поэтому середина усваивается избыточности покаяния.

246

Ethic. V, 6.

247

Ethic. VIII, 16.

Ответ на возражение 3. Как есть своего рода замещение в случае благодеяния, когда, так сказать, человек благодарит за полученные им блага, точно так же есть и замещение в случае проступка, когда за причиненную другому обиду человек или наказывается против своей воли, что свойственно карательной правосудности, или добровольно воздает, что свойственно покаянию, которое соотносится с личностью грешника так, как карательная правосудность – с личностью судьи. Из этого следует, что то и другое связано с направительной [или заместительной] правосудностью.

Ответ на возражение 4. Хотя само по себе покаяние является видом правосудности, тем не менее, оно некоторым образом включает в себя и то, что касается всех добродетелей. Так, коль скоро речь идет о правосудности человека в отношении Бога, оно должно быть причастным тому, что связано с теологическими добродетелями, объектом которых является Бог. Поэтому покаяние содержит в себе веру в страсти Христа, посредством которых мы очищаемся от наших грехов, надежду на прощение и относящуюся к горней любви ненависть к пороку. Коль скоро же оно является нравственной добродетелью, то причастно направляющей все нравственные добродетели рассудительности, а в силу самой природы правосудности обладает не только тем, что принадлежит правосудности, но еще и кое-чем из того, что принадлежит благоразумию и мужеству, поскольку объектами направительной правосудности являются и те, которые обусловливают удовольствие и связаны с благоразумием, и те, которые обусловливают страх, который умеряется мужеством. Поэтому правосудности надлежит и воздерживаться от удовольствий, что принадлежит благоразумию, и переносить трудности, что принадлежит мужеству.

Раздел 4. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ВОЛЯ НАДЛЕЖАЩИМ СУБЪЕКТОМ ПОКАЯНИЯ?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что воля не является надлежащим субъектом покаяния. Ведь покаяние – это вид печали. Но печаль, как и радость, находится в вожделеющей части. Следовательно, покаяние находится в вожделеющей способности.

Возражение 2. Далее, как говорит Августин в своей книге, посвященной покаянию, покаяние является своего рода карой. Но дело представляется так, что кара, похоже, относится к раздражительной способности, поскольку желанием возмездия является гнев. Следовательно, похоже, что покаяние находится в раздражительной части.

Возражение 3. Далее, согласно Философу, надлежащим объектом памяти является прошлое [248] . Но покаяние, как мы уже показали (1), связано с прошлым. Следовательно, субъектом покаяния является память.

Возражение 4. Кроме того, отсутствующее не подвержено воздействию. Но покаяние устраняет грех из всех способностей души. Следовательно, покаяние находится не только в воле, но и в каждой душевной силе.

Этому противоречит следующее: покаяние есть своего рода жертва, согласно сказанному [в Писании]: «Жертва Богу – дух сокрушенный» (Пс. 50:19). Но предложение жертвы является актом воли, согласно сказанному [в Писании]: «Я свободно принесу Тебе жертву» [249] (Пс. 53:8). Следовательно, покаяние находится в воле.

248

De Memor. et Remin. I.

249

В каноническом переводе: «Я усердно принесу Тебе жертву».

Отвечаю: о покаянии можно говорить двояко: во-первых, как о страсти, и в этом смысле оно, будучи своего рода печалью, находится как в своем субъекте в вожделеющей части; во-вторых, как о добродетели, в каковом смысле оно, как показано выше (3), является видом правосудности. Но правосудность, как уже было сказано во второй части (ИИ-И, 56, 6), находится как в своем субъекте в разумном желании, каковым является воля. Отсюда очевидно, что покаяние в той мере, в какой оно суть добродетель, находится как в своем субъекте в воле, а присущим ему актом является намерение исправить то, что было совершено против Бога.