Сумрак веков
Шрифт:
— Могу. Но буду ли?
— Касик…
Адэхи взмахнул рукой, призывая меня замолчать.
— Ведьмы не принесли нам горя и боли. Мы всегда жили в мире и согласии с ними. И я считаю, что мы не должны вмешиваться в ваши дела, — я открыла рот, чтобы возразить, но, поймав, гневный взгляд Адэхи, промолчала. — Но я вижу смерть, Ваканка, что стоит за твоей спиной. Она слишком голодна для того, чтобы забрать тебя одну. Она будет следовать по городам, забирая с каждым разом все больше и больше душ. Голодная. Ненасытная. Вот только
— Мне нечего терять, Касик, — сложила я руки на груди. — Это вы тоже видите? А если мне нечего терять, то почему бы мне хотя бы не попытаться противостоять обезумевшей ведьме, если еще существует крохотная надежда остановить ее?
— Ты смелая, Ваканка, — кивнул Адэхи. — А еще сильная. Только ты заблуждаешься — тебе тоже есть что терять. И пока ты этого не поймешь, одной твоей силы будет недостаточно, — Адэхи встал и подошел к небольшой электрической плите, стоявшей на столе возле окна. — Садись, — не оборачиваясь ко мне произнес индеец. — Мы выпьем чай. А потом я расскажу тебе то, что знаю.
Глава 22.4
Горячий чай обжигал, а тяжелый и внимательный взгляд Адэхи придавливал меня к земле. В его глазах мне виделась вся вековая мудрость, несмотря на то, что я прожила гораздо больше чем пожилой индеец. Но рядом с ним, мне казалось, что я ничего не знаю об этой жизни. Адэхи сделал глоток из чашки, от которой шел душистый пар и повернулся к окну. Я думала, что он собирается с мыслями, но неожиданно индеец заговорил.
— С ведьмой, которую ты ищешь что-то не так, — глухо произнес Адэхи, отчего эти слова прозвучали довольно зловеще.
— В каком смысле? — наклонилась я к нему чуть ближе, отставляя свою чашку в сторону.
— Что-то темное с ней в этом мире. То, чему здесь не место.
— Ее магия создана, чтобы разрушать, — задумчиво произнесла я. — Может дело в ней?
— Нет, Ваканка, — повернулся ко мне Адэхи, качая головой. — Твоя тоже, но я говорю о другом. Я скажу тебе где искать эту ведьму, но будь готова к тому, что ты найдешь там не только ее. И возможно то, с чем ты встретишься, будет гораздо опаснее, чем сама ведьма.
Адэхи кивнул на мою чашку, призывая меня продолжить пить еще не остывший чай, а затем снова отвернулся к окну.
— Где она? — послушно взяла я в руки чашку и сделала глоток.
— Сотня миль на север от резервации, — ровным голосом ответил Адэхи. — Когда-то мы сами жили там, но земли оказалась прокляты, и мы ушли южнее.
— А потом пришла Кэрол?
— Она всегда там была, — Адэхи медленно качал головой, глядя в окно. — Поэтому мы и ушли. Это она прокляла те земли. Она и то темное, что ведьмы принесла с собой. Будь готова, Ваканка. И тогда у тебя появится шанс.
— Что это?
— Не знаю. Ты хотела узнать где она. Я сказал тебе больше. Допивай чай и уходи.
Перемена в настроении Адэхи удивила меня, но я покорно кивнула, поставила чашку на стол и встала.
— Спасибо, Касик. Мы уйдем с ваших земель, как и обещали.
— Запомни, Ваканка, — не поворачивая головы ко мне, тихо произнес пожилой индеец. — Только когда ты поймешь, что на кону, в тебе появится достаточно силы, чтобы остановить ведьму. Долгая жизнь может стать еще дольше, если ничто в ней не заполнит пустоту.
Я не выдержала и усмехнулась.
— Касик, при всем уважении к вам, я и так знаю, что на кону.
— Ты ошибаешься, — так же тихо отозвался Адэхи. — А теперь уходи.
— Спасибо за помощь, Касик, — повторила я, не понимая, что он хотел сказать последней фразой. — Прощайте.
Адэхи не ответил, и я, не задерживаясь больше ни секунды, вышла из дома. После разговора с ним у меня осталось больше вопросов, чем ответов. Но, по крайней мере, я узнала главное — где искать Кэрол. От нее нас отделяло чуть меньше двух часов, и я почувствовала облегчение. Как бы там ни было, скоро все закончится.
Отойдя на пару ярдов от дома Адэхи, я обернулась. Пожилой индеец все еще сидел у окна и смотрел мне вслед. В его взгляде читалось смирение, и я невольно вспомнила Лиама, который ни разу за все время нашего знакомства не был готов сдаться. Охотник упрямо двигался вперед, даже тогда, когда снова и снова терял тех, кто ему дорог. Я думала о том, что, несмотря на все безумие, творящееся вокруг, сердце Лиама не было переполнено злобой и ненавистью. И как сильно этим охотник отличался от меня.
Когда я вернулась к мотелю, у которого была припаркована наша машина, Лиама около нее еще не было. На пороге мотеля со скрещенными на груди руками возвышался Ачэк, смотря прямо перед собой. Около него, прислоненное к дверному косяку стояло ружье. Мне нравилась сила и храбрость этого индейца. Он защищал свой дом, так же, как когда-то защищали его предки. Это было достойно уважения.
— Ты узнала, что хотела? — грубо спросил Ачэк, заметив меня.
— Да, и мы уйдем, как и обещали.
— Да, — презрительно скривил он губы. — Но сначала сюда приедут псы из вашего Управления. Вы забрали у нас дом, забрали жизни наших прадедов, теперь вы пытаетесь отобрать у нас последнии крохи земли.
Я замерла, выхватив из всей его тирады, одну важную деталь.
— С чего вы решили, что сюда приедут охотники?
— Тот охотник, что был с вами, — махнул он рукой куда-то в сторону. — Он вызвал их.
Ачэк сплюнул себе под ноги, а я от досады скрипнула зубами. Лиам обманул меня. И сделал это в тот момент, когда я окончательно доверилась ему. Великая Мать словно хотела мне напомнить — никому нельзя верить. Тем более охотнику на ведьм. Лиам преследовал свои цели, и жизнь брата была для него важнее глупых предрассудков одной ведьмы. Я не могла его осуждать, но горечь от его лжи почему-то словно ощущалась у меня на языке.