Suora Scolastica
Шрифт:
После того, как они торопливо обменялись этими репликами, вошел король, и началось продолжительное совещание, в результате которого герцог де Варгас получил разрешение немедленно отправиться в монастырь Сан-Петито и осведомиться по поручению королевы о здоровье молодой Розалинды из рода де Биссиньяно, так как ходят слухи, что она при смерти. Прежде чем явиться в монастырь, герцог предусмотрительно заехал к донне Фердинанде, чтобы могли подумать, будто он от нее узнал об угрожающем состоянии здоровья ее падчерицы. Владевшая герцогом де Варгасом тревога не позволила ему продлить в той мере, в какой это следовало бы, свой визит в палаццо Биссиньяно.
Герцог заметил в монастыре Сан-Петито какую-то странную растерянность на лицах всех его обитательниц, начиная от послушницы, стоявшей у входной двери. Явившись от имени королевы, герцог имел право быть немедленно принятым аббатисой Анджелой де Кастро Пиньяно. Однако его заставили прождать целых двадцать минут. В конце зала виднелось начало винтовой лестницы, уходившей куда-то глубоко вниз. Герцог подумал, что он никогда больше не увидит прекрасную Розалинду.
Наконец появилась аббатиса; у нее был вид человека, потерявшего всякое самообладание. Герцог решил объяснить свой приход иначе [11] .
11
Мне думается, что столь возмутительные сцены никогда не происходили в действительности. Я приписываю их злобе повествователя. (Прим. автора.)
— С князем де Биссиньяно вчера вечером случился удар. Он чувствует себя очень плохо, непременно хочет увидеть перед смертью свою дочь Розалинду и поручил мне испросить у его величества приказ, необходимый для того, чтобы взять синьору Розалинду из этого монастыря. В знак уважения к привилегиям этого знатного рода король пожелал, чтобы приказ этот передал не кто иной, как я, его старший камергер.
Услышав эти слова, аббатиса упала к ногам герцога де Варгаса.
— Я сама отдам отчет его величеству в моем кажущемся неповиновении приказам государя. Моя коленопреклоненная поза, господин герцог, как нельзя более свидетельствует о моем почтении к вашей особе и к вашему сану.
— Она мертва! — воскликнул герцог. — Но, клянусь святым Дженнаро, я ее увижу!
Герцог был настолько вне себя, что обнажил шпагу. Он открыл дверь и позвал своего адъютанта, оставшегося в первой приемной аббатисы.
— Обнажите вашу шпагу, герцог д'Атри; прикажите войти сюда моим двум ординарцам; здесь решается вопрос жизни и смерти. Король поручил мне взять под стражу молодую княгиню Розалинду.
Аббатиса Анджела поднялась с колен и хотела удалиться.
— Нет, госпожа аббатиса! — воскликнул герцог. — Вы покинете меня только для того, чтобы отправиться в качестве узницы в замок святого Эльма. Здесь готовится преступление.
В своей смертельной тревоге герцог старался придумать причину, которая бы оправдывала нарушение им неприкосновенности монастыря. Он рассуждал: «Если аббатиса откажется проводить меня к Розалинде, если обнаженные шпаги двух моих драгун не устрашат ее, я заблужусь в этом монастыре, огромном как целый мир».
По счастью, крепко сжимая руку аббатисы, герцог в то же время зорко следил за тем, куда она намерена повести его за собою; она направилась к широкой лестнице, которая вела в обширное подвальное помещение. Видя, что она уступила, и сознавая, что у него только и было свидетелей, что его адъютант герцог д'Атри и двое драгун, тяжелые сапоги которых стучали у него за спиной по ступеням лестницы, герцог счел уместным разразиться угрожающими речами. Наконец он добрался до мрачного помещения, о котором мы упоминали, освещенного четырьмя горевшими на алтаре свечами. Две монахини, еще молодые, лежали на полу и, по-видимому, умирали в судорогах, вызванных действием яда; три других, находившихся шагах в двадцати дальше, стояли на коленях перед своими духовниками. Каноник Чибо, сидевший в кресле возле алтаря, казался невозмутимым, хотя и был очень бледен; двое рослых молодых людей, стоявших позади него, слегка опустили головы, стараясь не видеть двух лежавших у подножия алтаря монахинь, чьи длинные, темно-зеленого шелка платья шевелились, приподнимаемые судорожными движениями.
Герцог окинул быстрым взглядом всех участников этой ужасной сцены и пришел в неописуемый восторг, увидев Розалинду, сидевшую на стуле в шести шагах позади трех духовников. По какой-то весьма странной неосторожности он подошел к ней и, обращаясь на «ты», спросил:
— Ты приняла яд?
— Нет, и не приму, — ответила она довольно хладнокровно, — я не хочу подражать этим неразумным девушкам.
— Сударыня, вы спасены; я отвезу вас к королеве.
— Я смею надеяться, господин герцог, что вы не станете нарушать права судьи монсиньора архиепископа, — проговорил аббат Чибо, сидя в кресле.
Понимая, с кем он имеет дело, герцог преклонил колени пред алтарем и сказал аббату Чибо:
— Господин каноник и старший викарий, согласно последнему конкордату, подобные приговоры подлежат исполнению лишь в том случае, если король скрепил их своей подписью.
Аббат Чибо тотчас гневно ответил:
— Вы недостаточно обдумали то, что говорите, господин герцог; присутствующие здесь грешницы были законно осуждены, после того как их уличили в святотатстве; но церковь не наложила на них никакой кары. Я полагаю, судя по вашим словам и по тем признакам, которые я только сейчас заметил, что эти несчастные приняли яд.
Герцог де Варгас только наполовину расслышал слова аббата Чибо, голос которого заглушался голосом герцога д'Атри, опустившегося на колени перед двумя монахинями, катавшимися по каменным плитам; от жестокой боли они, по-видимому, уже совершенно не отдавали себе отчета в своих движениях. Одна из них, казалось, бредившая, была очень красивая тридцатилетняя женщина. Раздирая на груди платье, она восклицала:
— Меня! Меня! Женщину моего происхождения!
Герцог де Варгас встал и с той отменной учтивостью, какую он проявил бы в гостиной королевы, спросил:
— Возможно ли, сударыня, что ваше здоровье нисколько не пострадало?
— Я не принимала никакого яда, — ответила Розалинда, — но, несмотря на это, господин герцог, я отлично понимаю, что обязана вам жизнью.
— Во всем этом нет ни малейшей моей заслуги, — возразил герцог. — Король, предупрежденный своими верноподданными, велел меня позвать и сказал мне, что в этом монастыре замышляется преступление. Надо было опередить заговорщиков. Теперь, — прибавил он, устремив взгляд на Розалинду, — мне остается только выслушать ваши приказания. Угодно вам, синьора, отправиться поблагодарить королеву?
Розалинда встала. Граф предложил ей руку и повел к лестнице. Дойдя до двери, Варгас сказал герцогу д'Атри:
— Я поручаю вам запереть господина Чибо и этих двух присутствующих здесь господ каждого в особую комнату. Заприте также аббатису Анджелу. Спуститесь во все темницы и прикажите вывести из монастыря всех узниц. Заприте в отдельные камеры тех, кто вздумает противиться приказаниям его величества, которые я имею честь вам передать. Его величеству угодно, чтобы все, кто выразит желание быть допущенным к нему на аудиенцию, были отправлены во дворец. Не теряя времени, заприте поодиночке присутствующих здесь лиц. Кроме того, я пришлю вам врачей и батальон гвардии.