Супер Американ Папа!
Шрифт:
Сначала растеряно хлопаю глазами, не ожидав такого вопроса, а потом усмехаюсь.
– Думаешь, если бы я ее поцеловал, она бы осталась?
– Конечно, - с важным видом заявляет Джини, откусывая теплую булочку и запивая ее соком. – Все девочки мечтают о поцелуе принца, пап. А чем ты не принц?
Да уж, принц, который вчера чуть Золушку не трахнул посреди прихожей.
– Ты тоже мечтаешь о поцелуях? – спрашиваю, напуская на себя строгий вид.
– Пока нет, - не теряется Джини. – Но как начну, сразу скажу тебе, пап.
Не думаю, что захочу об этом знать…
–
Действительно, мне пока нечего сказать дочке, ведь ответ от Мари вчера я так и не получил. Она может не захотеть со мной видеться снова. Надеюсь, что хотя бы Джини это не коснется, потому что ей сильно понравилась Маша.
После завтрака отвожу дочь в игровую комнату, а сам направляюсь в конференц-зал. Набираю Баеву, чтобы узнать, не появилась ли информация. Время переговоров истекает и скоро уже нужно принимать окончательное решение, подписывать договор или нет. У друга по-прежнему ничего нового, но он продолжает копать. Пока по его сведениям Ковальски абсолютно чисты, а если это так, то мне, получается, изменило собственное чутье. Такого еще ни разу не было.
В коридоре рядом с залом замечаю Машу. Она разговаривает с китайцами. Я слышу ее речь и невольно наслаждаюсь мягким тембром голоса девушки. Сегодня на ней юбка до середины бедра. Взгляд скользит по ее стройным ногам, цепляется за мягкий прогиб в талии и аккуратные ягодицы. Стояк не заставляет себя ждать. Очевидно, вчерашнего приключения мне было мало. Интересно, она уже подумала о моем предложении проводить время вместе? Не гони коней, приятель!
– Мистер Дорнан? – узнаю голос Люси. Ее ладонь тут же, как бы случайно, касается моего плеча. – Не помешаю?
Поворачиваю голову к девушке и вижу на ее лице приторную улыбку. Она что, у Жасмин Ковальски училась так улыбаться?
– Доброе утро, Люся. Что-то случилось?
– Да нет. Просто хотела поинтересоваться, почему вы вчера не пришли на праздник с дочерью? Боссы вас ждали. Маши тоже вчера не было.
Вскидываю брови, потому что искренне удивляюсь вопросу, ибо считаю это не ее делом. Сразу закрадываются параноидные мысли о том, что ее интересует тот факт, был ли я вчера с ее сестрой. Не понятно только, зачем ей это?
– Вас это не касается, - отрезаю максимально холодно.
Девушка кривит губы и на миг теряется, но потом, словно берет себя в руки, достает из кармана брюк какой-то листок и незаметно кладет его мне в ладонь.
– Жасмин просила вам передать.
После чего еще раз проводит по моему плечу и быстро удаляется. Опускаю взгляд на переданную мне записку и, раскрыв ее, читаю: «Кевин. Нам нужно серьезно поговорить. Без посторонних. Джейс не должен об этом знать. Это касается компании. Буду ждать вас у дальнего входа на турбазу сегодня в семь часов вечера. Жасмин».
Сминаю листок и выбрасываю в ближайшую урну. Какого хрена?! Что еще за детский сад? Записочки, бл*дь? Это дерьмо меня достало. Если у этих двоих какие-то проблемы, то у меня нет абсолютно никакого желания решать их, и уж тем более заключать с ними контракт.
Устало вздыхаю и направляюсь в конференц-зал. Маши в коридоре нет, значит, она уже там.
– Здравствуй, Маш.
– Здравствуй… те.
– Ты уже обдумала мое предложение?
18 глава
Маша
Все слишком быстро происходит. Меня пугает эта скорость и то, как резко зародилось влечение к мужчине, которого я практически не знаю. Как замедлить время, как остановить его, мне неизвестно, потому что Кевин Дорнан мне в этом абсолютно не помогает. Он только сильнее сжимает вокруг меня свои длинные красивые пальцы, оставляющие следы на моем самоконтроле.
Вот что это было вечером? Как я могла поддаться его натиску? И еще после всего, придя в домик, бесстыдно ласкать себя пальцами в душе, чтобы утолить голод, который разбудил этот невыносимый мужчина, сумевший оттолкнуть все мои страхи, как мячик бейсбольной битой.
И что мне ответить на его предложение? С одной стороны, мне нравится проводить с ним время. Нравится он. Я не могу этого отрицать. Но с другой, а к чему это вообще может привести? Как бы хорошо нам ни было, он уедет совсем скоро. И я могу воспользоваться возможностью и просто отдаться этой страсти, этому влечению, ведь ничего такого фатального в этом нет. Кевин обещал, что до боссов это не дойдет, а если дойдет, то он сможет меня защитить. Не врет ли он? Не похоже. Но я все равно ощущаю призрачный страх и беспокойство. Я не могу точно сказать, с чем связаны эти чувства: с тем, что все может стать гораздо серьезнее, или с тем, что я могу из-за собственной глупой ошибки и доверчивости потерять работу?
Еще и Люся с самого утра заваливает вопросами, где я была, с кем, и почему не ответила на ее сообщения. Чувствую себя в какой-то клетке, где всем что-то от меня надо. Я вообще не считаю себя обязанной отчитываться перед сестрой. Мне, в конце концов, не десять лет. Поэтому настойчивое желание Люси узнать про мои «похождения» невероятно меня раздражает. Но кроме раздражения я испытываю какое-то нелепое волнение, что ее заинтересованность в том, где я была, может быть связана с Дорнаном и каким-то образом с Ковальски. Господи, я так совсем двинусь. Паранойя скоро станет моим лучшим другом.
Не считая себя обязанной отвечать на провокационные вопросы Люси, утром просто молча кормлю кота и собираюсь на работу. Меня гнетет, что я отдаляюсь от сестры, не могу с ней поделиться своими страхами, потому что понимаю, что не доверяю ей. Сейчас, глядя на нее, осознаю, что она кажется мне такой чужой, словно мы никогда не были близки, словно не я тот человек, что постоянно выручал ее из различных трудностей. Мне не хочется верить, что так теперь будет всегда. Я слишком люблю сестру, чтобы отказаться от нее из-за проблем, которые даже не касаются нас лично.