Супермаркет
Шрифт:
Кодзима приостановился, ожидая услышать реакцию собеседника, но Сэйдзиро по-прежнему хранил молчание.
— Можешь ты меня понять? — с нажимом спросил Кодзима, видя, что иначе ответа ему так и не дождаться.
— Нет, не могу. Честно говоря, я тебя не понимаю, — резко и решительно изрек наконец Сэйдзиро.
При этом на лице его появилась та добрая улыбка, которую так любил в детстве Рёсукэ, слегка омраченная тенью печали.
— Всего этого я не понимаю, потому и не смог как надо руководить фирмой. Бесспорно, «Исиэй-стор» резко улучшилась за последние годы. Вот и моя жена, которая ходит в Центральный за покупками, это подтверждает, да и от многих других мне доводилось то же самое слышать. Однако сейчас, когда появились сети супермаркетов по сто торговых точек и более, я не думаю, что и дальше все пойдет так гладко. Сейчас, когда мы с трудом справились с этой паникой по поводу дефицита товаров, трудно предугадать, что нас ожидает в ближайшем будущем. Вот что особенно беспокоит Эйтаро. Я просто поражаюсь, Рёсукэ, твоей уверенности в собственных силах. Так или иначе, твою позицию я понял. Постараемся вместе убедить Эйтаро. Но как же ты, Рёсукэ? Куда же ты денешься, если уйдешь из фирмы? Ведь сейчас-то уж вряд ли ты сможешь вернуться в банк.
— Конечно не смогу. Деваться мне после отставки особо некуда.
— Так что же ты ерунду болтаешь?! У тебя же есть жена, дети. Что с ними будет?!
— Что-нибудь придумаем. К счастью, вашими заботами, у меня теперь есть квартира. Долгов за мной нет. Прокормить жену и двоих детей как-нибудь сумею, — бодро сказал Кодзима, но он лгал.
Он собирался расстаться с Такако. Полученную при переходе в «Исиэй-стор» квартиру и все имущество он намеревался оставить жене при разводе. Если бы удалось найти работу, он собирался платить алименты, которых хватало бы ей на жизнь и на обучение детей. Он не желал больше продолжать это сожительство в браке без любви. Порывая с фирмой, которая не смогла его принять, он намеревался одновременно порвать и с женой, которая также не смогла его принять и полюбить таким, как он есть.
Как был бы шокирован Сэйдзиро, если бы Кодзима высказал все это вслух…
Такако сейчас должна была сидеть в суперэкспрессе, направляясь в Осаку, под отчий кров. Она сказала, что едет на уик-энд посоветоваться с родителями, но Кодзима этому не верил. Похоже, она не скоро вернется. Наверняка для нее жизнь с мужем-неудачником, потерпевшим такое фиаско, не имела никакого смысла и ценности.
— В общем, Рёсукэ, ты, пожалуйста, эти мысли об отставке брось. На следующей неделе встретимся с Эйтаро и все обсудим втроем. Какое-нибудь подходящее решение подыщем. Я лично постараюсь Эйтаро убедить, чтобы он сохранил компанию «Исиэй-стор» и оставил в ней тебя исполнительным директором.
— Я прошу только сохранить «Исиэй-стор». А директорства мне не надо. Официального приказа о моем назначении ведь еще не было, а меня уже стали называть директором. Как-то неловко даже.
— Ха-ха-ха-ха! — весело и беззаботно рассмеялся Сэйдзиро.
На том их разговор и закончился.
7
— Господин директор! — окликнул Кодзиму знакомый женский голос, когда он быстро шагал по улице, направляясь домой.
Обернувшись, он увидел Ёсико.
— Вы, Ёсико? Что это вы здесь делаете?
— Я вас ждала.
— Да?!
— Там все наши собрались в кафе неподалеку отсюда. Они очень хотят с вами поговорить.
— Все наши?
— Ну да: Отака с женой, Хоригути, Такэ. Мы все сегодня ходили в больницу навещать Коду.
— Вон оно что…
Кодзиме было немного жаль, что Ёсико пришла не одна, но, услышав, что молодые сотрудники его ждут, он решил с ними встретиться.
— А все-таки как вы здесь оказались?
— Мы долго обсуждали все между собой и в конце концов решили, что надо непременно встретиться с вами, господин директор, и поговорить. Позвонили в офис, а там сказали, мол, только что ушел. Ну вот мы и решили, что вы, наверное, пойдете этой дорогой. Договорились по очереди вас тут поджидать в засаде.
— И что же, вы меня так тут и ждали в такой-то холод?
— Я тут стою всего минут пять. Мне выпало первой дежурить. Ничего, у меня толстый слой подкожного жира, так что холода я не боюсь.
Пошучивая насчет «засады» и «слоя подкожного жира», Ёсико весело прищурилась. В ней трудно было заподозрить женщину, побывавшую замужем и вырастившую ребенка. Она вся светилась девичьей свежестью, радостной чистотой.
— Ладно, идем. Давно мы все не встречались, не разговаривали. Все равно мне сегодня вечером незачем домой торопиться — холостяку.
— Что, жена вас не ждет?
— Нет. Как только что-то случается, она сразу норовит сбежать к родителям.
Кодзима постарался вложить в эти слова особый смысл. Неясно было, уловила его Ёсико или нет. Она промолчала, но выражение ее лица в вечернем полумраке как будто бы непроизвольно изменилось.
Кафе было в двух минутах ходьбы. При виде Кодзимы все приятели Ёсико повскакивали с мест с радостными возгласами:
— Ну, дождались! Директор Кодзима собственной персоной!
— Добро пожаловать. Мы все вас так ждем!
— Ждали-то просто господина Кодзиму, а пожаловал к нам директор!
Последняя реплика принадлежала Мотоко, которая сидела с грудным младенцем на руках.
— Как всегда, чушь городишь! — осадил ее Отака.
Однако эта атмосфера веселого оживления испарилась вскоре после того, как Кодзима уселся за стол и заказал себе кофе. От него на всех веяло мрачным унынием. Казалось, зловредные флюиды так и клубятся в воздухе.
— Знаете, — начал от имени всех собравшихся Хоригути, — тут ходят странные слухи. Толкуют, что после этой аварии в Симо-Синдэне всю нашу «Исиэй-стор» могут продать какой-нибудь крупной корпорации. Мы-то считаем, что едва ли, но многие об этом говорят. Так что все беспокоятся. Вот мы и хотели попросить, чтобы сам директор Кодзима нам сказал, что тут правда, а что вранье.
— Вот вы о чем… — обвел Кодзима взглядом своих собеседников.
О каждом у него сохранились особые воспоминания. Все они стали важными действующими лицами в той драме, что разворачивалась последние четыре года. Характеры были у всех разные, но все эти молодые люди старались хорошо работать и жить по совести. Благодаря их единому порыву, в котором слились и умножились усилия каждого, «Исиэй-стор» за короткий срок изменилась до неузнаваемости. Не могут же продать фирму, в которой работает такая замечательная молодежь!
— Так как же, шеф? Скажите нам правду!
— Не будет этого, — сказал Кодзима. — Не может такого быть!
— Точно?
— Точно!
Лица у всех озарились радостью, но в глазах у многих все еще читалась затаенная тревога.
— Тут некоторые предлагают организовать свой профсоюз. Если, мол, дело все-таки дойдет до продажи фирмы, будем бороться до конца.
Кодзима хотел было спросить, кто это предлагает, но сдержался.
— Компания принадлежит не мне. Только владелец фирмы может решить, избавляться ли ему от контрольного пакета акций. Но я доверяю президенту Исикари.